Демонолога вызывали? Том 1
Шрифт:
— XX —
Чем ближе я подходил к подвалу, тем ближе становилось и заунывное пение. Вкупе с весьма живописной атмосферой поместья оно навевало не самые приятные ощущения.
Обитатели той стороны стараются держаться друг к другу поближе, поэтому если где-то нашлось место одной твари, туда подтянутся и другие. Сейчас я не чувствовал на территории никакой угрозы. Но я не Альф, у которого была способность чувствовать энергию других существ просто нутром. И его самого рядом не было,
Правда, это предположение разбивалось об один факт — пока еще мне не встречались твари, которые подманивали бы свою жертву пением. Особенно таким унылым. Этим занимаются мелкие духи вроде сирен или русалок. Крупные на подобную ерунду не размениваются — хватают и жрут целиком вместе с костями.
Но проверить все равно необходимо. Моя обязанность как хозяина дома.
Я преодолел пару последних ступенек и осмотрелся. В подвале горел свет, но не тот, что прежде — три бледно-голубоватые свечи. Хладное пламя. Питается от сил поджигателя, поэтому не вредит бесам. Я покачал головой. Альф балуется, что ли? Очень глупо так расходовать собственные ресурсы. Унылый голос стал громче, наконец за ним я расслышал и сопровождение — тонкий плач флейт, несколько скрипок…
Я усмехнулся. Похоже, магию можно исключить — призрачный бродячий оркестр не забрел бы к нам на огонек при всем желании. Так и оказалось. Пение лилось из небольшого аппарата, похожего на наши современные проигрыватели, только гораздо старше.
Он был обшит деревянными панелями с боков, а звук вместо колонок шел из изогнутой трубки, расширявшейся кверху. На шпинделе крутился черный блестящий диск. «СЛАВА МАРИИ» — гласили буквы на красном яблоке. Автором был некий Хуберт. Я хмыкнул. Понятия не имею, что это за Мария и чем она знаменита, но гимны у нее настолько тоскливые, что хочется прибить себя ржавыми гвоздями к кресту.
Как оказалось, не только мне это пение не заходило — Рафаил не переставая стонал и корчился. Встать с места он по-прежнему не мог, однако дергался, как уж, через которого пропускали электрический ток. Сходство только усиливалось из-за дымка, который шел от его тела.
— Тоже предпочел бы что-нибудь пободрее? — спросил я.
Рафаил глянул в мою сторону так свирепо, что чуть не поджег стену за спиной.
— Я бы предпочел вырвать тебе кишки и использовать их вместо подтяжек, арргх, Каммерер, — прорычал он, — Ты будешь жалеть об этом целую вечность, я тебе обещаю, кх-х-х, вот только погоди. Как только я освобожусь…
Я усмехнулся.
— На этом можно уже и закончить, Рафаил. Этого не будет, по крайней мере, до тех пор, пока ты не исчерпаешь свою полезность.
Налитые злостью глаза демона почернели. Он снова рванулся и снова безуспешно.
— Об этом узнают все! — заревел он. — Попомни мое слово! Как только я найду способ разрушить твои гадкие побрякушки, о том, что ты вытворяешь, жалкий слизняк, узнают все, даже Предвечные! И тогда… тогда ты узнаешь на собственной шкуре, что такое настоящее страдание!
Я скрестил руки под подбородком.
—
— Серьезней некуда! — рыкнул Рафаил.
Я цокнул языком и неторопливо прошелся по подвалу. Альф, мелкий гад, как всегда, умудрился выполнить поручение спустя рукава. Причем формально он свою задачу выполнил — Рафаил остается на месте и явно не в восторге от своей участи… но вот это дурацкое пение больше раздражает не демона, а всех домочадцев в поместье. Но поиски моего нерадивого слуги могут и подождать — сперва нужно закончить разъяснительную беседу.
Хотя, глядеть на то, как демон медленно тлеет от песни… решение у бесенка вышло крайне оригинальное, стоит признать. И где он вообще нашел эту рухлядь еще и в рабочем состоянии?
Я снова перевел взгляд на демона алчности.
Иронично, но для отброса из адского пламени Рафаил слишком уж любил витать в облаках.
— Любопытно, — заметил я, — а вот у меня взгляд на нашу ситуацию совсем другой. Сколько ты здесь? Уже несколько часов, верно?
Пение стихло, и Рафаил облегченно выдохнул. Запах паленого мяса тоже стал немного слабее. Но ненадолго — и десяти секунд не прошло, как игла вновь побежала по канавке. Полилось пение под скрипки и флейты. Рафаил застонал сквозь зубы.
— Если бы ты был действительно важной шишкой в Аду, сейчас у ворот поместья уже было бы не протолкнуться от желающих тебя освободить. Личи, может, даже парочка падших ангелов из «Черного Крыла»… Однако, как видишь, пока ворота целы и никто не стремится на штурм. Как считаешь, почему так?
Я читал эту дрянь по глазам, как открытую книгу. Как недописанный гримуар. Бедняга Рафаил очень хотел мне ответить, но отвечать ему было нечем. Он это знал. А еще знал, что я знаю. И жутко бесился из-за этого.
— Ты все нарочно придумал! — прошипел демон. — Затаился в глуши, куда даже Недреманному Оку не добраться.
Я отмахнулся.
— Пустые отговорки, — я отмахнулся рукой, — Недреманное Око потому так и называется, что способно показать искателю любое место в любой момент времени, в какой ему заблагорассудится. А знаешь, почему тебе этот факт неизвестен? Потому что, Рафаил, ты преувеличиваешь свою значимость.
Его лицо вытянулось от изумления и шока, а глаза раскрылись так широко, что я думал они выпадут из орбит. Какая-то почти детская обида проступила на лице демона. Почти как у ребенка, который внезапно уронил на пыльную землю целый шарик шоколадного пломбира. Если бы старина Рафаил не был мне отвратителен, я бы даже его пожалел. Наверное. Будь я в хорошем настроении.
Но я не был, потому что пение действовало на нервы.
— Да, — кивнул я сам себе. — Так и есть. К числу архидемонов ты не принадлежишь — их имена наперечет знает каждый демонолог, все двенадцать. Твоего в этом перечне нет. Не найти тебя и в числе военачальников. Только в самых полных собраниях, толстенных фолиантах с закладками из спрессованной пыли, можно найти твое имя. Туда заглядывают либо заучки, которым важно выслужиться перед наставником. Либо люди, которые горят этой работой. Тебе не повезло. Ты набрел на второй вариант, Рафаил.