Демоны ее прошлого

Шевченко Ирина

— Да, конечно.

— Вы уверены, что это непосредственно связано с мисс Вандер-Рут?

Он ни в чем уже не был уверен. Казалось, все теперь связано с Нелл. Мысли вертелись лишь вокруг нее, и планета вращалась, следуя за этими мыслями. Всюду чудились знаки, в каждом событии виделся тайный смысл, и Оливер с маниакальным упрямством собирал эти знаки и смыслы, надеясь сложить из них цельную картинку, но та все не складывалась.

— Милорд Райхон? — Менталист ждал ответа, но Оливер не знал, что ему сказать.

Попрощался

с сыскарями, извинился за беспокойство перед Надин, при этом сдерживаясь, чтобы не спросить у хранительницы архивов, почему не видел сегодня ее четвертого кота, серо-полосатого. В прошлые приходы ректора он неизменно появлялся рядом с черным и рыжим, а тут отчего-то не вышел, и это было странно. И тоже касалось каким-то образом Нелл. Так же как густой туман поутру, сломавшееся перо и подозрительно быстро остывающий кофе. Действительно, прежде он не остывал так скоро, а сейчас, стоило позабыть о нем на минутку, отодвинув чашку на край стола, напиток превращался в холодную, мерзкую на вкус жижу. Может, что-то случилось с чашкой? Или с самим Оливером?

Он размышлял об этом по пути домой и пришел к выводу, что все же второе. Совсем недавно он думал, что сходит с ума рядом с Нелл, сейчас сходил с ума без нее. Безумие безумию рознь.

— Помните, вы обещали мне компанию за ужином? — Грин позвонил через час после того, как Оливер вернулся домой. — Бет собирается с леди Райс на собрание кружка молодых матерей, а мне не хочется сидеть в одиночестве…

Оливеру тоже не хотелось, но доктор — не тот человек, с которым он мечтал бы провести вечер.

ГЛАВА 26

Эдвард выслушал вежливый отказ и положил трубку.

— Он не придет, — поняла Элизабет. Она зашла в кабинет, чтобы оставить книги, и стала свидетельницей неудачного приглашения.

— Занят, — объяснил Эдвард.

— Как всегда. Ты же знаешь, Оливера нужно звать за несколько дней, и то не факт, что в последний момент он не придумает себе какое-нибудь дело. Но если тебя так пугает мысль остаться в одиночестве, я могу никуда не ходить. — Последние слова миссис Грин проговорила почти шепотом, медленно приближаясь к мужу, чтобы положить руки ему на плечи и заглянуть в глаза. — Поужинаем вдвоем, а потом…

— Потом леди Пенелопа неделю будет дуться из-за того, что ты снова ее подвела, — не поддался на провокацию мистер Грин. — Ты же знаешь, как она гордится этим кружком? И его работа действительно важна.

— Да-да, помню. — Элизабет поморщилась, отстраняясь. — Молодым матерям, особенно родившим без мужа, нужна помощь, а не беседы о нравственности, потому наставница и таскает на собрания меня, а не своих высокоморальных акушерок. Но если бы ты знал, как скучно на этих сборищах. Пеленки, присыпки, ванночки… А это жуткое «мы»? «Мы уже агукаем», «Мы на животик переворачиваемся», «Мы вчера два раза покакали»… Угу, покакали

они…

Эдвард усмехнулся, вспомнив, как два года назад во время прогулки в одном из столичных парков к его жене подошла общительная дамочка и, указав на марширующего вокруг клумбы Грэма, спросила: «Милочка, сколько вам годиков?» На что «милочка» абсолютно честно ответила: «Двадцать пять!» Общительности у дамы тут же поубавилось.

— Ладно, пойду, — со смирением приговоренного к казне сказала Элизабет. — Но только ради тебя и леди Пенелопы.

— Может, ты и книги по полкам расставишь? Ради меня? — Эдвард кивнул на принесенную женой стопку.

— Это не наши, — отмахнулась Элизабет. — В библиотеке брала, в понедельник верну.

— И что там у тебя? — Доктор Грин поднял верхний том и заглянул под обложку. Сказать, что он удивился, — ничего не сказать. — История демонологии? Отчего вдруг ты этим заинтересовалась?

Странное совпадение. Если совпадение.

Маловероятно, чтобы лорд Арчибальд рассказал о чем-либо дочери после того, как сам просил не посвящать ее в дело Хелены Вандер-Рут, но Эдвард помнил, что его жена способна получить информацию и из других источников. Правда, в последние годы такого не случалось, но…

— Из-за того ужасного старика, — ответила Элизабет, разрушив почти сформировавшуюся в голове мужа версию. — Которого мы подвозили, помнишь?

— Профессора Вилберта? Чем же он так ужасен?

— Ну не ужасен. Просто неприятный тип. Смотрел на меня так, словно убить хотел.

— Не обижайся, мышка моя, но он смотрел на тебя так же, как все те, кому повезло прокатиться с тобой на автомобиле. Думаю, он заподозрил, что это ты его убить собиралась.

— Нужен он мне, — фыркнула миссис Грин.

— Видимо, нужен. — Эдвард указал на книги.

— А, это. Я, как бы сказать… Провела небольшое расследование. Ты же заметил, что с этим Вилбертом что-то не так? Он сказал, магическая травма, но я никогда не видела таких следов. О физическом состоянии без обследования судить сложно, но на энергетическом уровне картинка нехорошая, согласись. Я решила, что это, возможно, профессиональное. Он ведь демонолог, а с жертвами прорывов я никогда не сталкивалась. Стало интересно, что с ним случилось.

— И как? Узнала что-нибудь?

— Ага. — Элизабет посмотрела на часы, убедилась, что время еще есть, и присела на угол стола напротив опустившегося в кресло мужа. — Я пошла в библиотеку, в хранилище в подвале, и запросила через поисковый артефакт информацию по профессору Вилберту. Оказывается, он работает… или работал в Глисетском университете. Нашлось около двух десятков статей о его исследованиях. Но ни одной — о несчастном случае или болезни. Хотя нет. Несчастный случай был. Но с профессором он вроде бы никак не связан. Одиннадцать лет назад погибло четверо студентов.