День Астарты
Шрифт:
Почти полчаса меня развлекали эти огромные сардельки, ползущие по небу. От них исходило какое-то ощущение надежности. Потом — еще самолетик, и все. Пустота…
Жутковато одной в пустом океане, посреди маршрута. Вот с обычной флайки всегда видно какие-нибудь кораблики, а с «Медузы» мал обзор. И еще — укачивает. Летишь вплотную над длинными волнами, и «Медуза» повторяет их форму. Вверх — вниз. И горизонт тоже качается перед глазами: вверх — вниз. Так и заснуть можно. На всякий случай, я сильно ущипнула себя за бедро. Кстати — больно. Может, и синяк будет.
Заранее представляю себе
Упс… Патрульный «Пингвин». Если прихватят — все, жопа. Копы, папа, беседа про… Хотя, за что меня прихватывать? Я иду, никого не трогаю, бедствие не терплю, а под шлемом и штормовкой мой возраст фиг разглядишь. О! Покатили мимо. Флаг в руки. Ловите пиратов и придурков, а у меня — эротическое приключение, которое полиции не касается… А, океан ни разу не пустой, как оказалось. Патрули на страже, такие дела. Сразу как-то спокойнее. Ну, океан … Так что же, все-таки, скажет Хаген?
В мыслях всякая херня. Типа: он звонит Флер или Ежику и… Ой, тогда мне точно отвинтят голову, ведь было сказано: игры с «Медузой» только в виду берега. Типа, другое: Он сажает меня в свою сикораку, через час выгружает на Футуна, и говорит: «Девочка, никогда больше так не делай, это рискованно». И улетает. Или вообще аут: звонит копам и говорит: «Тут у подростка башню снесло, вы бы…». Все. Жопа. Нет, копам Хаген, конечно, звонить не будет, а вот Флер или Ежику — запросто.
Нет! Все! Надо думать о хорошем. Тем более, ходу осталось меньше ста миль. Час с хвостиком. Вот, например, он говорит: «Ух, ни фига себе! Ты пролетела 300 миль на такой хреновине?». А я ему: «Хаген, дело в том, что…». А что? Непонятно. ОК, буду следовать инструкции из маминой книги. Есть легенда. На этом и стоим. Я прилетела послушать песни китов. Ну, каприз. Дурацкий? Да, а что? И, типа, ему нечем крыть. Начало придумано, а правильная завязка разговора — половина успеха. Так сказано в маминых книжках, а их сочинили люди, которые этих разговоров провели столько…
Еще полчаса я прокручиваю разговор дальше, так и сяк… А потом я вижу птиц! Yo! Теперь я врубилась, как радовались древние моряки увидев много птиц в небе. Они понимали, к чему это, и орали во все горло «Пиздец! Земля!». Или что-то типа того.
Из улова Хаген взял только трех крупных груперов и одного морского угря — тоже приличных размеров. Утафоа (особенно — женщины) хихикали, догадываясь, что ему банально лень потрошить рыбу. На самом деле, не то, чтобы лень, просто некоторая брезгливость к изобилию мелких отходов. А так — несколько взмахов ножа — и все. Лишние детали стремительно растаскиваются чайками, а целевой продукт пихается в холодильную камеру. «Как это готовить, пусть решают гости, точнее — девчонки. Они, кажется, хозяйственные, — подумал он, — Может, получится что-нибудь вкусное».
Старательно
Люси, тем временем, немного пришла в себя, освободилась от шлема, штормовки и надувного спасжилета, размяла слегка отсиженные ноги, еще раз прокрутила в мозгу легенду и, сложив ладони рупором, крикнула:
— Хаген! Ха-ген! Ты тут или как?
— Я? — пробормотал он, просыпаясь и принимая сидячее положение, — …Как бы, тут.
— Ха-ген!
— Я тут! — крикнул он, и подошел к краю крыши, — Люси, а где ребята?
— Ну, типа, я одна!
— Шутка оценена! Зачет! — Хаген сбежал вниз по внешнему трапу форта и подошел к пирсу, — А серьезно? Где все?
— Приколись, — устало ответила Люси, — Я прилетела одна, на этой штуке.
Несколько секунд он переводил взгляд с нее на «Медузу» и обратно. Потом спросил:
— Что-то стряслось?
— Нет, — она пожала плечами, — Просто прилетела. Ну, киты, все такое…
— 300 миль, вот на этом?
— Ну, да. А что такого? Погода сегодня на маршруте тихая, океан спокойный.
— Ты с кем-нибудь советовалась, прежде, чем устроить такой экстрим?
— Сам же понимаешь, что нет, — ответила она.
Хаген почесал в затылке и покрутил головой из стороны в сторону.
— Дела… Ладно, пошли пить какао и разбираться.
Люси проследовала за ним на кухню и, глядя на его предельно-четкие, экономичные движения, негромко сказала:
— Давай, знаешь, как? Я позвоню Флер, и скажу, что, типа, уболтала тебя прилететь за мной на Футуна, и прокатить к китам. Что здесь такого?
— Она попросит меня к трубке, — заметил он.
— Ну, и что? — спросила она.
— Просто, думаю, — ответил Хаген, — Во-первых, зачем я это сделал. Во-вторых, почему заранее не поговорил с твоей сестрой. В третьих… Как ты планировала возвращаться?
— Ну, я могу так же. Только аккумулятор подзаряжу, на всякий случай.
— Не дури мне голову, ОК? Есть два варианта: или за тобой прилетят ребята, или тебя отвезу я. В любом случае, вопрос: что делать с твоим транспортным средством?
— «Медуза» если сдуть баллоны и сложить раму, поместится в твой багажник.
— Так… Значит, получается, я тебя привез вместе с «Медузой».
— Ну, да. Типа, покататься здесь, — подсказала она.
— Вообще-то я бы не поверил в эти сказки.
— Нормально! — возразила она, вынимая мобайл, — Знаешь, как я умею грузить?…
Пока Хаген стоял спиной к ней, манипулируя пачкой какао, котелком и ложкой, она щелкнула вызов и, в темпе пулеметной очереди, отбарабанила заготовленную речь. К моменту, когда он, освободив руки, повернулся, Люси уже протягивала трубку ему.
— Поговори с Флер, ОК?
— Ладно, — он, со вздохом, взял трубку, — привет Флер… Да… По-моему, она селедку уболтает играть на гитаре… Aita pe-a. Я не сильно занят… А куда? На Футуна или на Олосенга?… ОК, договорились … Aloha, hoa-hoa (Он положил трубку на стол).