День Астарты
Шрифт:
Ее вопрос был прерван громким утробным звуком. Ринго и Екико подошли ближе, и девушка увидела то, что лежало в катере. Она успела только перегнуться через борт, чтобы корректно выполнить процедуру, именуемую на сленге «кормление рыбок».
— Joder! — пробормотал Ринго, осторожно обняв Екико за плечи, — Хэй, ты как…?
— Ну, почему со мной такое…? — жалобно спросила она, возвращаясь в вертикальное положение и вытирая губы ладонью.
Пума ласково погладила ее по спине и удрученно произнесла:
— Извини, мы нечаянно. Ты туда не смотри. Лучше смотри на небо, там звездочки…
— Хэй, ребята! — перебил Рон, — У нас проблемы. Быстро все в радио-рубку. Мне нужна каждая голова, и каждая извилина!
— Я только помоюсь, — сказала Екико.
— ОК. Но быстро, ладно?
— А что случилось? —
— Наши парни завалили ООН-овскую вертушку, — лаконично ответил экс-коммандос.
Вообще-то, сержант Лаас действовал строго по инструкции. Обнаружив «Chinook», приближающийся с востока к позиции своего звена, он определил это, как подход подкрепления противника (числом до полста десантников). Дальше последовала стандартная процедура поражения низколетящей крупномерной воздушной цели. Дюймовый шарик весом 1/5 фунта, из «динамического» ружья на скорости более километра в секунду, продырявил фюзеляж снижающегося вертолета над кабиной и разрушил расположенный там носовой двигатель. Правда, передний несущий винт продолжал вращаться пассивно, и это позволило пилотам (ценой огромных усилий) посадить двадцатитонную вертушку на одном кормовом двигателе. О заходе на запланированную площадку уже и речи не было. «Chinook» относительно мягко плюхнулся на брюхо в болото в полумиле к западу от берега и к югу от грунтовки.
Тут бы взводу «голубых касок» из Южной Кореи и крышка. Африканские коммандос легко и непринужденно расстреляли бы их по инструкции, не позволяя выбраться на местность. Но, после своевременного приказа Рона, они дисциплинированно заняли закрытые позиции в радиусе 200 метров от точки посадки и стали вести наблюдение.
Сорок южнокорейских парней, неприятно удивленных настолько «теплой» встречей в воздухе, в быстром темпе покинули полузатонувший и отчаянно дымящий «Chinook», пытаясь как-то занять круговую оборону на крайне неподходящем для этого участке местности. В это же время, в рубке «Малышки» шел спринтерский мозговой штурм. Допустить инспекцию островка «голубыми касками» прямо сейчас, значило засветить проведенную операцию от и до (включая и эпизод с вертолетом). Вариант «зачистить» ранних гостей был отброшен сразу, как негодный с любой нормальной точки зрения. Смыться и плюнуть на засветку тоже не получалось. Радар южнокорейского крейсера обшаривал берег Сибуту метр за метром. Он засек бы даже такие некрупные летящие объекты как учебно-десантные «Delos» (пока что замаскированные в зарослях).
Парадоксальное решение было найдено менее, чем за десять минут — правда, детали пришлось додумывать и уточнять уже на ходу. Все началось с трофейных штурмовых винтовок «Pindad» (упрощенная индонезийская реплика старой шведской «Bofors»). Громоздкое, но дальнобойное оружие, бывшее на вооружении отрядов «Абу Саяф», сейчас на Сибуту можно было просто снять с убитых. Сами убитые, впрочем, тоже пригодились — три десятка свежих трупов составляли необходимую часть плана.
…Театрализованная военная драма в театре-буфф под открытым небом началась с ураганного обстрела пустого вертолета из винтовок «Pindad» и пулемета «Madsen» (разумеется, тоже трофейного). Южнокорейцы держались браво: отстреливались в сторону противника, скрытого зеленкой даже от неплохих корейских ноктовизоров «Daewoo». Положение у них было аховое — по два запасных рожка с патронами на каждого бойца, и по несколько зарядов для подствольного гранатомета. Скоро их автоматы замолчали, лишь иногда огрызаясь в темноту одиночными выстрелами. Атакующие приободрились и начали морально подавлять осажденных с помощью грозных криков «Аллах акбар» и иных по той же теме (из карманного армейского разговорника). Финал драмы игрался в духе голливудского ковбойского «Happy end» (когда одни хорошие парни уже в полной заднице, приходят другие хорошие парни и убивают всех плохих, а потом все хорошие парни веселятся и пьют кока-колу).
При свете дня и взыскательной аудитории, артистов забросали бы помидорами, но в ночной темноте, в сельской местности, при условии стрельбы боевыми патронами (последнее крайне важно для убедительности) спектакль имел головокружительный успех. Благодаря профессиональному мастерству вооруженных артистов, ни один из сорока зрителей не был ранен (царапины, ушибы и тому подобное — не в счет). После
Африканская интербригада (якобы с Кубы), таинственным образом испарилась на утренней заре. Также испарились все десантные «Делосов» (хотя ни один из них не взлетел из укрытий на восточном берегу). Примерно в это же время — на рассвете, на Сибуту появились активные крепкие ребята из «Catholic International Brotherhood of Seafarers» (на сленге — «береговое братство» в полицейских отчетах «шиппинговая малайско-китайская мафия»). Они пришли на двух 25-метровых катерах класса «Sparviero» на подводных крыльях (якобы, гражданских, грузовых, построенных по военному проекту только чисто для скорости), и переставили на причал несколько морских контейнеров. Лейтенант «голубых касок» с тоской наблюдал, как «хуки» с радостно-азартными возгласами вытаскивают оттуда автоматы, минометы, ящики с боеприпасами, и самоходные автоматические гранатометы на мото-тележках.
На вопрос лейтенанта: «Где сейчас проходит линия противостояния враждующих сторон?». Ему ответили: «Никакой линии и не было, а были бандформирования, но сейчас (с вашей помощью, сэр!), они полностью уничтожены. Но «голубым каскам» лучше здесь остаться. Статус Сибуту и Ситангкаи неопределенный, а народ как вы, знаете, высказал свою волю, и это его право по Конвенции ООН, не так ли, сэр? Мы мирные рыбаки, но готовы защищать свою независимость с оружием в руках…».
Лейтенант погрустнел еще больше — до него дошло, что из-за какой-то непонятной политической игры, миротворцы ООН окажутся живым щитом для зарождающейся карликовой республики контрабандистов. Потом (провожая взглядом стремительно уходящие в море катера «берегового братства») он подумал: «Какое мне дело до этих мафиозных игр? Ну, контрабандисты. Людей не убивают и не грабят, и в рабство не захватывают — и ладно…». Сделав этот вывод, лейтенант повеселел… На Сибуту и Ситангкаи настал мир (благодаря своевременному вмешательству ООН!). Через час разразился чудовищный дипломатический скандал — но это уже другая история.
81
Дата/Время: 25.03.24 года Хартии. День.
Хониара.
Капитан преторианской гвардии дождался, пока один из трех шариков выкатится из прозрачного барабана судейского барабана, и объявил:
— Согласно воле подсудимых и по их праву, записанному в Великой Хартии выбор председателя суда, как ранее выбор очной тройки судей, определил жребий. Из трех очных судей — Кими Укмок, Огана Селту и Чои Сче, председателем стала Чои Сче.
— Ясно, — сказала изящная самоа-малайка, и взяла со стола маленький деревянный молоточек, — Давайте уже начинать. Не будем тянуть селедку за хвост. Подсудимые Райвен Андерс, Журо Журо и Чубби Хок, вы хотите что-нибудь сказать до того, как начнется процедура опроса?.. Не хотите? Тогда приступим к опросу… Скажите, сен Андерс, вторжение Красных Кхмеров на Тимор было частью операции, «Libratron»?
Отстраненный полковник INDEMI кивнул в знак того, что вопрос ему понятен.
— Это было частью не собственно, операции, а т. н. фазы сброса. Если мы вовлекли в решение задачи постороннюю группу, то должны обеспечить и ее выход из игры.
— Вот как, — задумчиво проговорила Чои, — Значит, вы сбросили Красных Кхмеров на Тимор просто потому, что их надо было куда-то девать. Почему вы не использовали какой-нибудь необитаемый остров, где это не вызвало бы негативных последствий?
— Потому, что кхмеры не согласились бы на такой финал, сен судья. Все протоколы переговоров есть в нашем рапорте, оттуда ясно, почему был выбран именно Тимор.
Чои Сче покачала в воздухе председательским молоточком.
— Нет, сен Андерс! Оттуда ясно только, почему Ним Гок считал Восточный Тимор удобным полигоном для своих сомнительных социальных экспериментов. А вопрос поставлен иначе: почему вы выбрали эту территорию для… Гм… Сброса.