День, когда пришли марсиане
Шрифт:
Но Шейла считала, что Северо-Запад платит крохи, и он не сделал ни первого, ни второго.
Он открыл глаза и увидел маленькую оранжевую точку на восточном горизонте. Марс поднялся, пока он не смотрел в телескоп.
Смотреть на Марс было просто приятно для глаз. Он внимательно рассматривал его несколько минут. Хронометрический движок держал планету почти в центре поля. Он ухмыльнулся самому себе, подумав, что Джону Картеру в не слишком отличающихся обстоятельствах достаточно было просто протянуть руки и в следующий момент он уже лежал на песках Барсума, а на него нападал четырехрукий
Сейчас такого не произошло, да он и не ждал этого. Он не был разочарован. Когда он просто насытился зрелищем планеты, он спокойно встал, сложил телескоп и отвел «эконолин» к тому месту, где он обычно стоял - там вся трава почернела и пожухла. Он наконец был готов лечь спать.
На кухне горел свет.
В конце концов Шейла услышала, как он вывел фургон. Она спустилась, сварила себе чашечку какао, выпила его и снова поднялась наверх, чтобы уснуть в одиночестве. Если бы он остался дома, он мог бы поговорить с ней.
Он не сожалел об этом. Почти счастливый, он растянулся на диване, подсунул руку под подушку и сразу заснул.
Остаток его сна был спокоен, хотя и краток. Утром на работе он был зол, и то, что он услышал от своей исследовательской группы, не улучшило его настроения.
Не то, что они не могли составить сносных документов… Дело было в том, что документы поднимали вопросов больше, чем давали ответов. Почему НАСА позволило марсианской экспедиции привезти на Землю несколько этих смешных созданий? Они обязаны были знать, что для марсиан - по крайней мере, некоторых, - это означало смертный приговор. Попплинер насколько мог изъял из литературы прямые предостережения, потому кое-кого смог обдурить. Причем сильно.
– Я буду обедать с одним человеком, - сообщил Сэмпсон Милдред Мак-Клерг Липпауэр.
– Он знает об этом больше, чем я. Я уверен, что всему этому есть основательная причина, знать бы только какая.
Затем, когда Делл Хобарт перезвонил ему, он испытал еще одно разочарование, хотя и не слишком сильное. Мексиканская кухня? О, Иисусе, нет, сказал Хобарт. У него язва, и о мексиканской кухне и речи не может быть. Однако человек из НАСА согласился перекусить вместе с ним где-нибудь неподалеку от офиса Сэмпсона.
– У Говарда Джонса? Почему бы и нет. Молоко с мальтозой - это почти самое лучшее, на что я могу надеяться.
Итак, они вошли в заведение под оранжевой крышей на Белтуэй, не более чем в полумиле от «МакроДинТрйстикс». Они сидели в забегаловке, почти как в старые времена, когда они обедали в «Макдональдсе» и «Тако Белл», а поход куда-нибудь вроде заведения Говарда Джонса был исключением, которое вы могли себе позволить для того, чтобы отметить какую-нибудь дату.
Да вот только все, похоже, поворачивалось не так, как в былые дни. Делл Хобарт был странно замкнут. Это был невысокий толстый улыбчивый человек - менее всего можно было бы ожидать, что у него язва, - но когда они сели, он не улыбался. Его язва не позволяла ему пить коктейль, даже коктейль у Говарда Джонсона, или есть картошку фри по-французски или обожаемых им жареных моллюсков.
– Трудно сидеть на диете, - сказал Сэмпсон, стараясь выразить сочувствие.
– Трудно
Это было сказано таким тоном, что можно было бы спросить в чем дело или, по крайней мере, ожидать продолжения. Сэмпсон положил вилку.
– В чем дело, Делл?
– Это ты позвонил мне, Бернард. Не я, - понизив голос, сказал Хобарт.
– Я сто раз хотел сделать это в течение последних одного-двух месяцев, но мне не нравилось то, как это будет выглядеть. Но поскольку ты сам позвонил, я всегда смогу сказать, что было бы странно, если бы я не захотел пообедать с тобой, поскольку мы старые школьные друзья и все прочее.
– Делл! О чем ты, черт побери!
– Тебя проверяет ОБУ, - сказал Хобарт.
– Они получили копии всех отчетов, которые ты когда-либо делал для нас и многое другое. Финансовые отчеты. Много. Я тебе этого не говорил.
– Но, Делл! Эти бюджетники - они же не собираются заявить, что мы слишком много с них запросили?
– Отделение Управления и Бюджета, - терпеливо объяснил Делл, - интересуется не деньгами. Они хотят знать, действительно ли стоящая вещь то, за что мы заплатили, и легально ли заплатили. И еще они хотят знать, кто попал нам в милость за взятку или как еще.
– Но мы никогда такого не делали!
– сказал Сэмпсон.. И спросил себя - а так ли это?
– В смысле, Вэн Попплинер иногда напорист, но границы не переступает, он слишком умен…
– Да? Я расскажу тебе о Вэне Попплинере, Бернард. Ты когда-нибудь слышал о «Мид-Саус Либерти Инкорпорейтед»?
– Да, конечно. Это какая-то финансовая организация, с которой Вэн имеет дело.
– Это кое-какая финансовая организация, которая и есть Вэн Попплинер. Он владеет большей ее частью. Она владеет частью твоей компании и также четырех других мозговых центров, высокотехнологического менеджмента и консультационных групп по всему Белтуэю. Некоторые из них делали обзоры твоих статей, а ты пересматривал их работы.
– Но, - ошеломленно сказал Сэмпсон, - это же нечто вроде столкновения интересов…
– Да, ты так думаешь? Что ж, ОБУ тоже. Но ты ничего не слышал.
– Господи, - сказал Сэмпсон.
– И потому если ты… - Хобарт замолчал, когда официантка принесла им ленч. Когда она снова ушла, он закончил, понизив голос.
– Если у тебя есть уничтожитель документов, то он может тебе понадобиться. Тебе лично - не Попплинеру. Будь любезен, не предупреждай его, хотя решать тебе.
– Делл! Я же никогда… я лично… Хобарт смущенно махнул рукой.
– Конечно, Бернард. Я знаю. Иначе зачем бы я говорил тебе об этом? Но Попплинер-то это делал и знал, что делает. Это не вы парни с Белтуэя. Связи Попплинера идут прямо к некоторым из инвесторов. Смотри, - сказал он, оглядываясь, - вот где собака зарыта. Рука руку моет, всем это ясно. Черт, половина из вас работает по принципу вертушки - человек работает на правительство, которое раздает заказы, затем увольняется и поступает на работу к людям, которые его покупают, затем, когда он идет к правительству за заказом для новой фирмы, человек, который покупает его, является его собственным помощником. Эта система сделала Пентагон великим.