День Победы. Гексалогия

Завадский Андрей Сергеевич

— Вы предлагаете высадку с моря?

— Эксперты, с которыми я советовался, настаивают на комбинированной операции. У нас есть несколько десятков полностью исправных вертолетов Ми-8, которые вполне долетят с материка до любой точки острова, и есть транспортные самолеты, на которых можно доставить тяжелую технику. Но для этого нужна хотя бы одна посадочная площадка, не обстреливаемая японцами. Вертолетный десант должен будет ее захватить, с этого начнется штурм. И одновременно с этим — высадка с моря. Сейчас во Владивостоке восстановили три больших десантных корабля проекта 775. Как министр экономики и промышленности я больше многих в курсе этих работ и их результатов. Каждый из них может принять на борт две сотни солдат

и десяток бронемашин или даже танков. Учитывая, что путь предстоит проделать небольшой, людей можно взять побольше.

— Эти корабли способны высаживать технику на необорудованное побережье, — согласно кивнул Лыков. — У японцев на Сахалине Пятая пехотная дивизия, девять тысяч бойцов при тридцати танках, и долгого боя наши десантники, конечно, не выдержат, но их сил хватит на захват и удержание плацдарма до прибытия грузовых самолетов с континента, а тогда игра пойдет на равных. Но во время перехода их нужно прикрыть от ударов с воздуха, иначе транспорты превратятся в братские могилы для сотен наших ребят. Дальнобойные ЗРК — это хорошо, но где вы их найдете, и, главное, где найдете обученные расчеты? Освоить такое оружие за пару дней никто не сможет.

— Кое-кто другой вам объяснит это лучше, чем я, — загадочно усмехнулся вдруг Сейфуллин.

Генерал Чжоу Байши, терпеливо дожидавшийся у закрытых дверей, вошел в зал для совещаний, заняв свободное место по левую руку от Рината Сейфуллина. Впервые за долгие месяцы своего пребывания в России начальник Третьего департамента Генерального штаба НОАК появился на публике, ни от кого не таясь, под своим настоящим именем, и его тщательно отглаженный мундир, бритвенно-острые «стрелки» на форменных брюках, золото звезд на его погонах, заставили недоуменно переглянуться членов русского правительства.

— Господин Чжоу желает сообщить вам важную информацию, — произнес Сейфуллин, обращаясь к своим соратникам, после того, как представил нового участника совещания. — Собственно, без его участия я изначально не стал бы предлагать свой план.

Убедившись, что внимание присутствующих обращено к нему, генерал Чжоу сообщил:

— То, что я скажу, господа, является официальной позицией моего правительства. Мы готовы оказать вам военную поддержку в определенных масштабах. Наши войска не станут участвовать в наступательных операциях, но обеспечат защиту территории России. В течение двух ближайших дней в Приморский край будет доставлен дивизион зенитно-ракетных комплексов большой дальности HQ-9. Развернутые вдоль побережья батареи создадут сплошную зону поражения шириной до ста пятидесяти километров от Владивостока до Комсомольска-на-Амуре. По этому коридору ваша десантная эскадра сможет идти к Сахалину, не опасаясь угрозы с воздуха.

— Мы ценим ваше участие, — кивнул Лыков. — Это здорово облегчит задачу. Мы ведь не пытаемся вести агрессивную войну, лишь восстанавливаем целостность своей страны.

— Я понимаю. У нас самих схожие проблемы с Тайванем, но в нужный момент мы не решились действовать силой, и пожинаем плоды своей нерешительности уже несколько десятков лет.

— Но ЗРК — пассивные средства обороны, — продолжил глава правительства. — Не выйдет ли так, что их просто разбомбят, после чего уже займутся и нашим флотом.

— В течение тех же двух дней в Токио получат наш ультиматум. Любое нападение на территорию России будет приравнено нами к агрессии против Китайской Народной Республики, и отражать его мы будем всеми возможными способами, вплоть до ядерного удара. Думаю, к этому заявлению японцы отнесутся серьезно. Что бы ни происходило на Сахалине и в прибрежных водах, на материковую часть вашей страны не упадет ни одной ракеты или бомбы.

— Что ж, с таким «зонтиком» мы действительно можем не опасаться ударов японской авиации, но ведь остается еще и флот, сильнейший в Западно-тихоокеанском регионе, — заметил Лыков, на лице которого выразились

терзавшие отставного маршала сомнения. — Мы ему немногое можем противопоставить. Крупные корабли Тихоокеанского флота, те немногие, что остались целы после нападения американцев, находятся в небоеспособном состоянии. В течение нескольких месяцев мы, вероятно, сможем вернуть в строй три-четыре эсминца и БПК и несколько дизель-электрических субмарин типа «Варшавянка», но, во-первых, эти приготовления противник, конечно, заметит, а, во-вторых, этого мало, чтоб противостоять Морским Силам самообороны Японии в открытом бою. Сейчас основой ударной мощи нашего ВМФ на Дальнем Востоке являются полдюжины ракетных катеров типа «Молния». Есть еще несколько малых противолодочных кораблей. Но по сравнению с сорока японскими эскадренными миноносцами это просто ничто.

— Значит, какой-то эскорт десантным кораблям мы придать сможем? — уточнил Сейфуллин, уставившись на Лыкова.

— Не думаю, что это серьезно изменит ситуацию.

— Ситуацию изменит соединение боевых кораблей китайского флота, семь вымпелов, уже вышедшее к берегам Хоккайдо, — неожиданно произнес Чжоу Байши.

— Вы же утверждали, что не станете участвовать в наступательных действиях? — удивился премьер-министр, непонимающе взглянув на китайского генерала.

— Мы и не думаем устраивать морское сражение. Это демонстрация флага, не более того. Но появление поблизости от японских берегов нашей эскадры отвлечет их внимание, заставит распылить силы, и у вас появится шанс.

— И все же прикрытие с воздуха нам бы не помешало, — помотал головой Лыков. — Мы сможем выбить японцев с Сахалина, я уверен. Но для этого нужно высадиться на его берегах, закрепиться, создать хотя бы крохотный плацдарм, а делать это, постоянно глядя в небо и ожидая появления вражеских самолетов, очень сложно!

— Эту проблему мы сможем решить, — усмехнулся со странным превосходством Ринат Сейфуллин. — У нас будет авиация, и японским пилотам найдется чем заняться, кроме того, чтобы бомбить наш десант!

Через несколько часов Валерий Лыков, сопровождаемый лишь Сейфуллиным и китайским генералом, уже сидел в роскошном салоне «президентского» Ту-154, вылетевшего из московского аэропорта Внуково курсом на запад.

Переливавшаяся лазурью широкая водная лента Днепра мелькнула по левому борту, и полковник Гнатюк, отклонив рычаг управления, заставил самолет развернуться параллельно реке. Одновременно он сообщил в эфир:

— Группа, делай как я! Курс десять, снизиться до двадцати метров, рации на прием! Всем соблюдать режим радиомолчания!

Восьмерка истребителей Су-27УБМ1, полчаса назад взлетевшая с военной авиабазы в Барановичах, действовала, как единое целое. Летчики, управлявшие весившими больше двадцати пяти тонн машинами, выполнили маневр абсолютно синхронно. Тяжелые истребители, летевшие со скоростью чуть меньше звуковой, изменили курс, опустившись к поверхности реки и перепугав до полусмерти ревом турбин, работавших в половину мощности, жителей стоявших на берегу деревень и хуторов.

С этой минуты пилотам не нужна была навигационная система, Днепр стал для них путеводной нитью. Когда за кормой осталась Орша, которую группа обошла по дуге, пилоты вновь изменили курс, разворачиваясь на восток. Следуя против течения реки, заметно сужавшейся, уже не вызывавшей священный восторг своей непокорной мощью, истребители направлялись точно к российской границе. Бросок на малой высоте был стандартной тактикой прорыва ПВО, но сейчас этот маневр был рассчитан отнюдь не на русских зенитчиков, охранявших родное небо. Истребители с момента своего взлета непрерывно находились в поле зрения американских радаров дальнего обнаружения, размещенных в Польше и Прибалтике, и сканировавших воздушное пространство до самого Смоленска и даже дальше. И сейчас их операторы, вдруг переставшие видеть цели, лихорадочно пытались восстановить контакт.