День Победы. Гексалогия
Шрифт:
— Андрей, — позвал он напарника. — С вооружением разобрался?
— Ни хрена не понимаю, — огрызнулся Стешин. Вместо привычных маховиков вертикальной и горизонтальной наводки и оптического прицела перед ним был небольшой ЖК-монитор и рукоятка джойстика, как в видеоиграх, с несколькими клавишами. — Дать пробный залп?
— Отставить!
Поглощая топливо, бронемашина катила по извилистому шоссе, поднимая клубы пыли. Впереди мелькнул хвост колонны, угловатые, типично армейские грузовики, из-под тентов которых выглядывали головы в обтянутых маскировочными чехлами касках, и какие-то машины, напоминавшие американские «хамви», и при этом неуловимо от них отличавшиеся.
— Косые впереди! — прозвучал
— Андрюха, к бою!
Широкая башня развернулась, раструб ствола ткнулся в исказившиеся лица японских пехотинцев, полыхнув пламенем. Несколько снарядов калибра тридцать пять миллиметров угодили в ближайший грузовик, и тот исчез в огненном клубе, от которого во все стороны разлетелись какие-то ошметки. Кассета опустела, и, так и не разобравшись с перезаряжанием орудия, Андрей нажал на другую клавишу, слыша, как затрещал спаренный пулемет. Длинная очередь прошила тент, из-под которого брызнула кровь. Бурцев видел, как с продолжавших двигаться машин спрыгивали, кубарем катаясь по шоссе, японские солдаты. Кажется, один из них оказался на пути БМП, угодив под широкие гусеницы. Машина чуть качнулась, переезжая препятствие, и двинулась дальше, огрызаясь пулеметным огнем.
— Заклинило, — крикнул Стешин, когда пулемет внезапно умолк. — Жми, командир!
Оставляя за собой горящие машины и мечущихся между ними в панике и растерянности вражеских солдат, БМП помчалась дальше, завывая работавшим на предельных оборотах дизелем. Свернув с дороги, Бурцев направил бронемашину в редкую рощицу, сметая стальным носом молодые деревца и наматывая на гусеницы буйно разросшийся кустарник. Внезапно заросли расступились, и впереди показалось поле, упиравшееся в россыпь многоэтажек. Всюду, насколько можно было видеть из-под брони, возвышались закопченные остовы боевых машин и зияли воронки от взрывов. Бурцев опознал японские бронетранспортеры «Тип-96», некоторые из них были искорежены почти до неузнаваемости прямыми попаданиями снарядов, и танк Т-72. Налетевший со стороны океана порыв ветра развернул знамя, вяло полоскавшееся над ближайшим строением, тоже попятнанным отметинами от попадания снарядов, и Олег увидел бело-сине-красные полосы.
— Это наши, Андрюха! — закричал от восторга Бурцев, вздрогнув в тот момент, когда что-то звонко защелкало по броне.
Стешин, с места наводчика имевший куда более удачный обзор, увидел, как от края пустыря к БМП мчится рой трассеров. А затем из ближней рощи показался характерный граненый нос боевой разведывательной машины «Тип-82». Покачиваясь на шести своих высоких колесах, БРМ быстро двинулась наперерез их машине, разворачивая башню.
— Прими правее, — крикнул Стешин сквозь рев мотора. — В укрытие!
БМП нырнула за подбитый бронетранспортер, и поток двадцатипятимиллиметровых снарядов бессильно прошил его борт.
— Заткни их! — крикнул в панике Бурцев.
— Не могу, не знаю, как эта хреновина перезаряжается! Жми!!!
Снова по корпусу защелкали пули, пока лишь бессильно отскакивая рикошетом от броневых плит. Не меньше трех пулеметов, в том числе крупнокалиберный «браунинг», вели огонь по корме БМП. Бурцев, используя в качестве прикрытия остовы сгоревших машин, вел свою «Тип-89» к краю поселка причудливым извилистым маршрутом. Впереди вдруг что-то полыхнуло, и Олег сквозь толстый триплекс увидел летящий навстречу ему, прямо в лицо, огненный шар ракеты.
— ПТУР! Берегись!!!
Дернув на себя рычаг, Бурцев бросил тяжелую машину, весившую как средний танк времен второй мировой, в резкий маневр, и ракета промчалась мимо, едва не касаясь башни короткими плоскостями стабилизаторов. А Стешин, приникнув к экранчику прицела, с замершим сердцем наблюдал за выползавшей на пустырь угловатой махиной танка, окутанной сизой завесой сгоревшего соляра.
Японский
— Танк сзади! Нам хана!
Стешин завопил в голос, нажимая, одна за другой, все кнопки на «джойстике». Из укрепленных по обе стороны башни пусковых установок вырвались противотанковые ракеты, промчавшись в нескольких десятках метров от японского танка и взорвавшись где-то в зарослях далеко позади него.
Еще один удар, от которого голова Бурцева дернулась так, что тот прокусил себе язык — и БМП, развернувшись боком, замерла. Машина остановилась в нескольких десятках метров от ближайших построек, между которыми Олег рассмотрел мечущиеся туда-сюда фигурки в камуфляже.
— На выход, — приказал Бурцев. — Быстрее!
Олег сдвинул тяжелую крышку люка, подтягиваясь на руках и выбрасывая тело наружу. С башни кубарем скатился Андрей Стешин. Ефрейтор сжался под корпусом БМП, в борт которой ударил очередной снаряд. А вражеский танк, рыча двигателем, медленно приближался, находясь уже менее чем в километре.
— Сейчас он нас прикончит! — Стешин круглыми от страха глазами уставился на Бурцева, тискавшего бесполезный сейчас АКМ. — Нужно уходить!
По броне градом застучали пули, заставляя укрывшихся за БМП людей инстинктивно вжать головы в плечи. А лязг гусениц звучал все ближе, словно японские танкисты решили намотать противника на гусеницы. Бурцев увидел бегущих к ним со стороны поселка людей. Двое прямо посреди улицы начали устанавливать пусковую установку ПТРК. Укрепив цилиндрический контейнер на низком треножнике, солдаты растянулись ничком по обе стороны ракетной установки. С грохотом управляемая ракета покинула ТПК, умчавшись к японскому танку и разматывая за собой прочную нить кабеля, по которому оператор корректировал полет ПТУР. Ракета ударила в скулу башни, растекаясь жидким пламенем по металлу. Разглядеть с почти километровой дистанции повреждения было невозможно, но танк отстрелил дымовые гранаты, и, после того, как мутная пелена скрыла его очертания, стал сдавать задом.
— Мужики, давай сюда, — из большого пролома в стене ближайшего здания, явно оставленного снарядом приличного калибра, выглянул боец в сбитом на затылок черном берете и армейской «цифре», призывно замахав рукой. — Скорее!
— Бежим! — Олег Бурцев вскочил, и, пригнувшись к самой земле, кинулся к постройке.
Со стороны японских позиций снова ударили пулеметы. В ответ из пролома высунулся ствол «Утеса», увенчанный конусом пламегасителя, и над полем, ярко вспыхивая, полетели трассеры. Олег, следом за которым зигзагом бежал Стешин, нырнул в проем, где их ждал морпех, нервно поглядывавший на поле. Хлопнув Бурцев по спине, он прогоготал:
— Ну, вы, мужики, отмочили! Мы уж решили, «косые» снова на штурм пошли! Вылетает из леса «бэха» и прет полным ходом на наши позиции! Только когда япошки вам в задницу засадили, догадались, что что-то не так!
— А перед этим нас чуть ракетой не сожгли, — фыркнул Олег. — Никогда не думал, что стану так сильно радоваться косоглазию наших стрелков!
— Что есть, то есть, — хмыкнул боец. — Еще и руки не из правильных мест растут, так что тут эффект неожиданности в полный рост. Противник хрен догадается, попадем мы, или промажем! Давайте за мной, к командиру!