День расплаты
Шрифт:
— Нас поджидали Тим Пэт Кейг и двое головорезов Фрэнка Берри.
— И что произошло?
— Они убили старика, — ответил Бинни. — Подпаливали зажигалками лицо, чтобы заставить его рассказать, где спрятаны бойки от оружия. А этот подонок Тим Пэт еще пытался как-то оправдаться. — Он сплюнул в угол: — Пусть теперь жарится в аду!
Она снова повернулась ко мне:
— Где эти самые бойки? В коттедже?
— В Шотландии, моя дорогая. В этом вся ирония. В старом гараже, который Мейер снял в Обане. Мы собирались доставить их вторым рейсом, если все будет в порядке.
Ее глаза расширились
— Так, выходит, Мейер умер ни за что?
— Именно так.
Я снова подошел к окну и выглянул наружу. Было совсем темно.
— Самое интересное — как они узнали, где он скрывался? — Я обернулся и увидел, что она, слегка нахмурясь, пристально смотрит на меня. — Или иначе — кто их навел?
Бинни сидел на одной из кроватей. Он быстро встал и спросил:
— На что вы намекаете, майор?
Нора Мэрфи остановила его быстрым движением:
— Нет, Бинни, пусть он скажет.
— Отлично, — ответил я. — Скажу напрямик. Только я знал адрес Мейера, пока не записал его для вас на клочке бумажки там, в пивной. Бинни его даже не видел. Он не знал, куда мы едем, пока мы не отправились в путь. Во всяком случае, он уложил уже четырех человек Берри, поэтому едва ли он работает на него.
— Значит, остаюсь я? — спокойно сказала она.
— Единственный вариант. Вы даже знали, что времени хватит, чтобы все организовать, потому что Мейер не хотел, чтобы я приезжал к нему раньше трех тридцати. Вам достаточно было быстро позвонить по телефону. Теперь также становится ясно, как они узнали, что нас надо было поджидать прошлой ночью в Кровавом Проходе, и это само по себе удивительно. Я имею в виду, мы вовсе не старались, чтобы кто-то узнал о нашем рейсе, разве не так?
Все, разумеется, было сказано экспромтом. Но тут была своя логика, и хотя я чувствовал себя не вполне уверенно, мне хотелось вызвать ее на откровенность.
И я оказался неподготовленным к тому, с какой страстью она отозвалась. Ее лицо сразу же исказилось от гнева, она бросилась ко мне и сильно ударила одной рукой по лицу и замахнулась другой.
— Я убью вас за то, что вы сказали! — кричала она. — Я убью вас, Воген!
Она схватила меня за отвороты куртки и бешено затрясла.
Я не много мог сделать, чтобы защититься, из-за наручников и неожиданности нападения, но когда она вознамерилась снова вцепиться мне в лицо, Бинни подошел сзади, оттянул ее обеими руками и встал между нами.
Она смотрела на меня через его плечо.
— Вам не надо было говорить так, майор. Вы очень плохо поступили.
Она, закрыв лицо руками, бросилась на койку, и сухие рыдания сотрясли ее тело. Бинни опустился на колени возле нее, словно верный пес. Его закованные в наручники руки лежали на ее колене. Она запустила пальцы в его волосы. Немного погодя она снова подняла взор. И ее лицо снова стало холодным, но в глазах была видна усталость.
Она сказала упавшим голосом:
— Сегодня после полудня я говорила с командиром антримской бригады официальной ИРА. Это тот самый человек, чьи люди ждали нас на берегу в месте высадки прошлой ночью. Вам будет интересно узнать, что он в течение часа был уведомлен о вчерашнем приезде Мейера в Ренделл-Коттедж, как он узнает о прибытии любого чужого человека. К несчастью, Фрэнк Берри и его организация
— И все могло случиться прошлой ночью?
— Именно так. Произошла утечка информации, но на берегу было не менее двадцати человек. И среди них мог найтись один. Насколько я знаю Берри, он достаточно хитер, чтобы оставить одного-двух симпатизирующих ему человек в рядах официальной ИРА, когда он выходил из нее.
Это звучало правдоподобно. И создалось впечатление, что я был настолько не прав, насколько это вообще возможно.
Я сказал:
— Ну, хорошо. Вы говорили со своим дядей?
— Говорила.
— Где он сейчас?
Она подняла взгляд, и ее гнев был виден без слов.
— Я скорее сгорю в адском огне, чем скажу вам.
Я не представлял, что могло произойти потом, но тут вдруг открылась дверь, и появился констебль полиции.
— Не будете ли любезны пройти со мной, мадам? — обратился он к Hope.
— Куда вы меня ведете? — с вызовом спросила она.
— К ближайшей стенке, — вмешался я. — Там вас ожидает расстрельная команда. Дурная привычка британской армии, или вы не верите собственной пропаганде?
Она быстро вышла, словно клиппер под всеми парусами, а констебль запер дверь. Я обернулся и увидел Бинни. Он сидел на кровати и смотрел на меня.
— Зачем надо было это говорить, майор?
— Сам не знаю, — пожал я плечами. — Мысль показалась удачной. Должно быть какое-то объяснение.
— Разве она вам его не дала? — сердито спросил он. — Боже правый, не хочу больше об этом слышать!
Он с горящими глазами вскочил на ноги, вытянул вперед руки, скованные наручниками. Я подумал, что он сейчас нападет на меня. Но тут снова растворилась дверь, и появился тот же констебль, но на этот раз у него за спиной стоял сержант-десантник.
— Майор Воген, сэр! Не угодно ли пройти с нами?
Они были чересчур вежливы, чтобы им можно было верить. Я подмигнул Бинни и вышел. Полицейский констебль шел впереди, сержант-десантник сзади.
Мы вышли через переднюю дверь во двор и пошли под проливным дождем к зданию, напоминающему церковный зал. Вход в здание был защищен ограждением из мешков с песком. Около крупнокалиберного пулемета стоял часовой. Мы прошли мимо него по короткому коридору и остановились у двери в его конце. Сержант постучал, и, когда он открыл дверь, я увидел генерала, сидящего за столом в крошечном кабинете, где царил беспорядок.
— Майор Воген, сэр! — доложил сержант.
Генерал поднял голову:
— Благодарю вас, Грей. Введите майора и ждите снаружи. И постарайтесь, чтобы нас никто не беспокоил.
Я вошел в комнату, и дверь за мной закрылась. Генерал откинулся на спинку стула и оглядел меня:
— Кажется, вы пока живы.
— Только пока.
Он встал, принес стул из угла комнаты и поставил рядом со мной.
— Прошу извинения за наручники. Надо создать видимость для всех.
— Понимаю.