День рождения
Шрифт:
– Тебе нужен носовой платок? – спросила Лу.
– Спасибо, у меня есть. Я ищу свой пистолет.
– Какой еще пистолет?
– 38-го калибра, который я взял с собой, когда мы с Мэй выходили из дома. Я про него совсем забыл.
– У тебя его нет?
– Нет.
Лу достала из сумочки губную помаду, зеркальце и подвела губы при свете приборной панели.
– Я боюсь, что ты не создан для приключений, Джим.
– Правда, – признался я, – совсем не создан.
Я стоял на обочине и смотрел на фары той машины. Она остановилась метрах в пятистах от нас.
– Я вообще ни на
А про себя подумал: «Кроме как делать глупости». Сорок восемь часов назад я был таким, как все. Получал семьдесят два с половиной долларов в неделю. А теперь надо было опасаться Касса Харди. И кроме того, возможно, что и Кэйд Кайфер сочтет, что я косвенно был виновен в смерти Тони Мантина. Да если еще лейтенант Дэвид арестует меня, он в течение долгих часов будет меня допрашивать, чтобы заставить признаться в невозможном. А тем временем Кендалл увезет Мэй еще дальше. Теперь Кендалл был вынужден скрываться. Кэйд Кайфер вряд ли захочет узнать, почему он убил Мантина. Мантин был мертв, и этого ему было достаточно.
Я снова сел в «Форд».
– Скажи мне, Лу, тебе когда-нибудь доводилось защищаться в кошмарном сне и говорить себе, что достаточно только суметь крикнуть или проснуться, как все встанет на свои места?
– У меня так часто бывало, – сказала Лу. – Как ты теперь себя чувствуешь?
– Чуть лучше.
Лу придвинулась ко мне. Я почувствовал рукой теплоту ее руки.
– Куда ты теперь поедешь, Джим?
– Я пытаюсь поразмышлять. К Дэвиду обращаться бесполезно. Он мне ни за что не поверит. Кроме того, у меня такое впечатление, что, как только я прекращу свой бег, он меня заберет и посадит в тюрьму. Обращаться к Кайферу еще хуже.
– Почему?
– Из-за десяти тысяч долларов. Он, естественно, подумает, что мы с Кендаллом убили Мантина, чтобы не возвращать ему деньги.
– Понятно, – сказала Лу.
Я уже въезжал на карниз.
– Ты решил что-нибудь? – спросила Лу.
– Да, еду к Эдди.
– Зачем?
– К нему приходят выпить многие капитаны наемных кораблей. Может быть, среди них найдется кто-нибудь, кто скажет есть ли у Кендалла корабль и где он его прячет.
– Ясно, – сказала Лу.
Мне хотелось, чтобы она немного от меня отодвинулась. Я пытался не чувствовать рукой ее руки, но как серьезно я ни был обеспокоен за судьбу Мэй, этот контакт волновал мою кровь. Волнение, возникшее от этого соприкосновения, было не поэтическим, а даже очень низменным.
Для того чтобы разрядить обстановку, я включил радио. Какой-то тип расхваливал достоинства какой-то жевательной резинки, придававшей свежесть дыхания пастора дыханию распоследнего пьянчужки. Когда он закончил, микрофон взял другой диктор и начал передавать последние новости. Большая часть этих новостей касалась политики. Потом настал и мой черед.
– Местные новости, – объявил диктор. – Новый трагический поворот в деле о загадочных выстрелах в доме адвоката Мэттью Кендалла. По только что полученному нами сообщению полиции труп Энтони Мереза, известного также под именем Тони Мантина, был найден в дрейфующей лодке в бухте Боко Сиега. Лодка была обнаружена командой рыболовецкого судна в нескольких сотнях метров от владения
Я ждал продолжения. Оно последовало, но меня не касалось. Я выключил радио. В машине было очень жарко. Никогда в жизни мне не было так жарко. Я провел рукой по лбу – она вся была мокрой. В руку мне вонзились ногти Лу.
– Ты обманул меня, Джим? Так это ты убил Мантина?
– Нет, – сказал я. – Это еще одна хитрость Кендалла. Ему очень хочется, чтобы меня арестовали.
Нога моя вдруг налилась свинцом. «Форд» вместо семидесяти стал давать девяносто, потом сто десять миль в час. Я не мог точно сказать почему, но надо было оторваться от преследовавшей нас машины.
– Мерзавец! – сказала Лу. – Теперь Кайфер не даст тебе покоя. А он, кажется, шутить не намерен.
Я обогнал одну машину и едва успел увернуться от столкновения с другой машиной, мчавшейся по встречной полосе. Я приближался к дороге, которая шла вдоль пляжа. Лу закричала:
– Сбрось скорость, ненормальный! Ты нас убьешь!
Она попробовала вырвать у меня руль. Я оттолкнул ее. Я знал, что делал. В полутора километрах впереди был поворот. Я хотел достичь его раньше, чем нас догонит машина с преследователями. Я вошел в поворот на двух колесах, выжал до отказа тормоза и приземлился позади густой завесы из сосен.
Сосны были теперь экраном между «Фордом» и дорогой. Я не думал, чтобы Дэвид знал эту старую дорогу. Я сам ее недавно открыл для себя, когда преследовал одного упрямого свидетеля по делу, которое вел Кендалл.
Полдюжины машин промчались по автостраде и скрылись из виду. Две из них ехали так быстро, что можно было предположить, что они кого-то преследовали. Одна из этих двух машин могла быть той, что весь вечер преследовала меня. Но было слишком темно, а машины шли на слишком большой скорости, чтобы можно было узнать, кто в них сидел. Рядом учащенно дышала Лу.
– Прости, что мешала тебе недавно. Я поняла теперь, что ты хотел сделать.
– Ерунда, – сказал я.
– А что теперь?
– Я по-прежнему хочу ехать к Эдди. Пока я не попал в лапы полиции или Кайфера, я буду делать все, что могу, чтобы разыскать Мэй.
Лу некоторое время просидела молча.
– Джим, ты помнишь, что ты недавно сказал мне? – наконец спросила она.
– Насчет чего?
– Насчет женщин.
– А что я тебе сказал?
– Ты сказал, что очень плохо знаешь женщин. Это навело меня на размышления.
– О чем?
– О твоей жене.
– О Мэй?
Лу погладила кончиками пальцев мою щеку.
– Кто тебе сказал, что она была тебе верна? Кто сказал, что она уехала с Кендаллом не по своей воле?
Я повторил ей все то, что мне рассказала Гуэн. Лу тихо рассмеялась.
– Но это же ее лучшая подруга. Естественно, она тебе скажет, что Мэтт ничего не добился. Но, поверь мне, я Кендалла знаю. Не в его привычках терять месяц на ухаживание. У него так: если сразу ничего не получается, то это его больше не интересует.