День Святого Валентина
Шрифт:
– Ну и кто же «идеал»? Эта черноволосая вампирши, которую ты тут изображал?! – моментально забыв о своем смущении и снова полыхнув гневом, подскочила Роксана.
Думан хмыкнул. Для человека, никогда не знавшего сиятельную фату Небулу лично, девчонка подобрала весьма меткое и исчерпывающее определение!
– Что ни говори, а такие и поневоле западают в душу! – с усмешкой признался он вслух, решив, что Рокси совершенно неинтересно знать, по какой на самом деле причине ему вряд ли когда-нибудь удастся эту бешеную фею забыть даже при всем желании. К тому же невольное восхищение та по
– Хотя, по выбору твоих собственных обличий… удивляться не приходится!
– А я вот, так, почему-то, совершенно этому «нет и никогда не было» не удивляюсь!..
Сердцевидное личико девушки совершенно перекосилось и побелело от ярости – только на скулах пылали лихорадочные красные пятна…
А миг спустя с ее рук сорвался ослепительный поток, не смотря на несколько несерьезный вид, отшвырнувший Думана вместе с разлетевшимся едва ли не в щепки и клочки креслом к противоположной стене – у него даже снисходительная улыбка с лица сползти не успела – душевно в это стену впечатав. Когда перед глазами перестали плясать искры – как магические, так и от взорвавшегося в голове фейерверка, первым, что увидел метаморф – это стоящего над ним Огрона.
– Живой? – не особенно-то участливо уточнил «алый рыцарь». Проигнорировав и дурацкий вопрос и неохотно предложенную руку помощи, Думан, слегка покачиваясь и придерживая стену ладонью здоровой руки, поднялся со второй или третьей попытки на ноги. Девчонка с энтузиазмом наскипидаренной кошки извивалась и пыталась выкрутиться из рук Гантлоса, но хватка у сына тролля была поистине стальной.
– Какого черта вы трое здесь опять делаете?!
Братья с почти одинаковым напоминанием уставились на него.
– Слушай, Думан, если ты опять забыл… – с довольно еще сдержанным недовольством в голосе начал красноволосый лидер.
– Про Небулу? Да вы не дали бы мне забыть эту историю, даже если бы это вообще было возможно! Ты серьезно не понимаешь? Небула была феей! Феей, если это ВЫ забываете! А эта девчонка – всего лишь подменыш…
– По-моему, она продемонстрировала достаточный магический уровень…
– Такой же подменыш, как и мы сами! – гораздо тише, но с максимальной получившейся твердостью, закончил метаморф. – Может быть, ее волшебной силы и достаточно, чтобы сделать Выбор и стать феей. Но не забывайте – она вполне может сделать и Правильный Выбор – и остаться СОБОЙ! Откуда нам знать заранее?
– Никто не выдерживает долго, – с глухим нетерпеливым рыком напомнил Анаган.
– Одно только обладание волшебной силой еще ничего не решает! Мы сами уже не первый век – по-прежнему мы. Почему не может кто-то еще?
Рыцари гибели переглянулись. По крайней мере, на лице Огрона мелькнуло что-то вроде тени сомнения – Думан счел, что это можно считать и тенью некоторой надежды. Для Роксаны… Черный рыцарь, напротив, уже явно настроился на очередную расправу и не желал никаких отсрочек, а Гантлос… черт знает, что происходило в этой голове под неизменной шляпой, которая как-то ухитрилась удержаться, даже пока блондин удерживал бьющуюся выдернутым из воды налимом девчонку.
– Я согласен с Думаном, – словно заметив внимание метаморфа, сообщил Гантлос. – дождавшись,
– Это если вообще удастся поймать ее после этого! – напомнил Ан. – Я категорически…
– Я не спрашивал, кто тут за, а кто против! – нахмурившись, резко напомнил Огрон. – Развели тут демократическое голосование… как я скажу, так и будет!
– Ну, так и говори! – ничуть не впечатлившись, столь же мрачно ответил Анаган.
Алый рыцарь гибели задумался, изучая взглядом все-таки притихшую, наверное, тоже в ожидании (а может, и просто в попытке восстановить силы) девушку.
– Можешь отпустить ее, Гант, – наконец негромко велел он. – все равно не сможет ни сбежать, ни натворить чего-нибудь. Она и Думана-то просто застала врасплох.
Блондин с непроницаемым лицом разжал стальные объятья, Рокси, едва не шлепнувшись, но все-таки сумела устоять на ногах. Судя по мрачно-решительному выражению побледневшего личика, «натворить что-нибудь» она, быть может, и не смогла бы, но все равно планировала непременно попытаться.
– Мне очень жаль, что так получилось, – зачем-то негромко сказал Думан. – я действительно надеялся, что мы ошибемся и это окажешься не ты.
Анаган сверкнул в его сторону крайне неприятным взглядом.
– Джин приобретает форму кувшина…
– В конце концов, – Огрон как будто даже примирительно помотал в воздухе ладонью. – это естественная черта Изменяющих Форму. Если бы Думан не умел притворяться так, чтобы хоть на время но самому себе верить, он не мог бы так в буквальном смысле влезать в совершенно разные шкуры. Ему приходится быть в большей степени человеком, чем любому из нас. Что касается тебя, куколка…
Красноволосый маг протянул руку, намереваясь потрепать Рокси по щеке, но девочка, судя по дрогнувшим на щеках жвалкам, бешено сжала зубы и отступила назад, едва не врезавшись спиной в неподвижного Гантлоса.
– Можешь не сомневаться, девочка, мы без труда можем найти тебя в любой момент. И не относись к словам Думана чересчур серьезно – твоя сила еще будет возрастать и пройдет совсем немного времени, прежде чем мир обычных людей станет совершенно невыносим для тебя. Ты ведь уже сейчас чувствуешь себя в нем чужой, верно, девочка? Ты не сможешь сдерживать волшебную природу долго – и все равно сделаешь Выбор. И мы найдем тебя, как только это произойдет, – он доверительно склонился к Рокси с не лишенной приятности улыбкой. Вернее, не лишенной бы, если не вдумываться в смысл сопровождающих ее слов.
– Ты это серьезно?! – взорвался Анаган. – Хочешь уйти, как ни в чем не бывало?!
– Что тут такого? Вряд ли девочка кому-то о нас расскажет – она же совсем не хочет пройти еще один курс лечения от шизофрении. Я прав, крошечка?
– Если так, то пойдем отсюда! – в повисшей напряженной паузе, равнодушно бросил бледный рыцарь. – У меня завтра рабочая смена, да и вообще, нечего тут терять тут время впустую!
Развернувшись, он первым направился к выходу. Огрон отвесил девочке насмешливый поклон и вперился в Анагана предостерегающим взглядом. Тот поскрипел зубами, но тоже развернулся к выходу.