День
Шрифт:
Алексей посмотрел на президента, тот только кивнул, задумчиво глядя на скальник, где находился вход в пещеру «предтеч». Они только что вышли оттуда, закрыв «завесу», теперь уже навсегда — Владимир Петрович за все время, проведенное там, не произнес ни слова. Да и что говорить — он сам все разы практически молчал — прежние властелины мира теперь ни во что не вмешивались, добровольно заключив себя в рукотворном узилище. Но воздействовали на людские умы ментально — а что им еще оставалось делать, только направлять людей по мере возможностей. Да пришли на выручку сейчас, чтобы уберечь своих подопечных от безжалостного избиения в ядерном апокалипсисе, который бы они сами себе устроили.
— А предтечи могли с тех пор действовать исподволь, ментально, и на тех потомков гиперборейцев, что сохраняли частицу их сущности. Таких именовали «хранителями»,
Алексей усмехнулся, посмотрел на задумавшегося лидера страны. На него, как и на некоторых других, излучение не действовало в полном объеме, да и ментальное воздействие было минимальным, как на всех прямых потомков гиперборейцев. Но об этом говорить не следовало, рано, ведь еще непонятно, чем их беседа окончиться можем.
— Представьте, что я отнесся к вам крайне враждебно. И чем такое отношение вам навредить может?
— В принципе ничем по большому счету, я имею в виду размеры «зоны», охваченной излучением. Бомбить бесполезно, боеприпасы просто не сработают, а любой летальный аппарат просто рухнет. Все что пока летает и кружит над головами, просто допускается как таковое, но в любую секунду при малейшей угрозе будет деактивировано. Любой спецназ бесполезен — насилие в зоне не допускается, любой прибегнувший к нему будет парализован. Да и нет нужды — эксцессы единичны, и то на первых сутках, излучение на корню мотыгой гасит любую агрессивность. Как снижает половую активность, это следует признать. Зато резко увеличивается работоспособность — прямое следствие регенерации. Без излучения, процесс ментального воздействия растягивается на века, взять хотя бы современный русский язык — становление произошло примерно за полтораста лет, и сделало его отличным от любых других славянских языков, хотя тысячелетие тому назад они все прекрасно понимали друг друга. Но мы сохранили неразрывную связь с гиперборейским наследием, а народы принявшие католичество, со временем стали попадать под влияние «рептилоидов».
— Вы думаете, что они в таких же хранилищах лежат?
— Мы это знаем, и где в Новом Свете такие саркофаги стоят. Отчего колонизация туда приняла совсем иной характер, и государственность стала столь стремительно развиваться. Всего полтора столетия с момента независимости, и США стали гегемоном в мире. Просто так, без подпитки«изнутри», такой стремительный рывок во всем, особенно в технологиях, невозможен. Но они его сделали, выиграв тогда в темпе, а сейчас очередь за нами — у нас ведь ход в запасе, и стартуем мы на основе не девятнадцатого, а двадцать первого века, а это время совсем иных технологий.
— Как я понимаю по оговорке, под мы вы понимаете всю страну?
— Я понимаю весь русский мир с его границами расселения, и вся пять народов, что его заселяют. Да-да, именно пять народов, воздействие на мозг которых излучением приемлемо.
— К трем основным ведь можно добавить только сербов и болгар, которые сохранили похожую речь с одной религиозной основой в виде православия. Я вас правильно понимаю?
— Нет, болгары и сербы примыкают, и даже очень близко, но они были под сильным влиянием чужого воздействия. Я имею в виду русинов и казаков, про которых как-то забыли. Вот они и играют роль смычки — первые с западной цивилизацией, вторые с восточными народами, только и всего. Но не все способны воспринять излучение, многим становится плохо, и они уходят. Задерживать их не стоит, они сами сделали свой выбор. Разница между предтечами и рептилоидами в одном — первые приносят в жертву коллективу собственные интересы, вторые поступают с точностью наоборот. А потому наше ментальное воздействие вызывает резкую неприязнь, и они уходят. В обыденной жизни начнут паразитировать, так что происходит процесс самоочищения общества. И правильно — страшно представить, что натворят в мире такие люди, если получат по триста лет жизни. Но саму ценность последней они прекрасно понимают, а потому стараются продлить свое земное существование всеми способами, принося других в заклание, чтобы использовать их органы себе во благо. И тем выигрывают годы, но проигрывают в вечности. И ради смеха — из двух десятков местных чиновников только трое чувствовали себя комфортно. Представляете, насколько засорен наш государственный аппарат «рептилиями»?
— Я это хорошо знаю, хотя бы по отношению к банковским счетам, что имеют за рубежом. А таковых девяносто процентов. У оставшихся десяти деньги просто уже отобраны. Но вы полностью правы — остается только выработать ряд решений и внедрить их в жизнь…
На протяжении все своей истории США всегда боролись за «демократию»…
— Разница между нами и ими в одном — мы живем мыслями о будущем, они исключительно настоящим, а потому приносить себя в жертву потомкам не хотят. И эта тенденция у нас получила сейчас самое широкое распространение с воздействием на неокрепшие умы. Весьма доходчивое объяснение эгоизма, который потихоньку возводится в абсолют — «все для меня и ничего от меня». Уголовники, кстати, имеют точно такую же психологию — «сдохни ты сегодня, а я завтра, но лучше, чтобы при этом мне было тихо».
— Но что-то должно и связывать, раз есть отличие?
— Да, и мы, и они живем прошлым. Вопрос только в выводах, которые оттуда люди извлекают на основании полученного опыта. К сожалению, современные люди зачастую делают совсем не те выводы, которые следуют, но это же их проблемы. Предтечи никогда не отличались особенным милосердием, вполне резонно считая, что каждый из людей кузнец своего счастья. А если стал инвалидом, то о тебе обязаны позаботится те, о ком ты заботился, а не всякие благотворительные фонды, и это верно. Ведь есть такая поговорка — что посеешь, то и пожнешь. Не хочешь собственных детей воспитывать, то не надейся, что о тебе проявят заботу чужие. А здесь возможно «переформатирование» только тех, у кого в голове похожие мысли, а иначе просто невозможно. Регенерация с долголетием это не благотворительность, которую тебе подарят, или выделят согласно порядковому номеру в очереди, и не товар, который можно купить за очень большие деньги. Это тяжкий труд над собой ежечасно, и при этом нужно получать удовольствие от занятий, даже тех, особенно тех, что не дают тебе никакой выгоды. Но только тот способен получить многое, что сам может от многого отказаться.
Алексей остановился, ему показалось смешным, что он говорит такие банальности пожилому человеку, тем более ежечасно занятому государственными делами. Но нет, президент слушал его с интересом и доброжелательностью, и внимательно рассматривал все, что происходит в «зоне», вникая в любые, даже самые малозначительные детали.
За месяц городок стал совершенно другим — необычайно чистенький, сияющий отмытыми окнами и новой покраской. Везде шли строительные и ремонтные работы, причем трудились все, находя в любом занятии удовольствие. Такова была сила излучения, и если удавалось прожить тут неделю, то люди начинали испытывать счастье оттого, чем они раньше бы и не занимались, кому нужно вечными субботниками забесплатно заниматься — дураков нет. Но тут было нечто похожее на энтузиазм советских людей давно канувшей в небытие эпохи, когда в едином порыве воздвигали заводы — «через четыре года тут будет город-сад». И становились на пути немецких танков, что шли на Москву и Сталинград. Нечто подобное рассказывал и «Дед», когда на Бородинском поле встали на пути огромной неприятельской армии, решившись дать бой, в котором стояли насмерть.
— Старики, увечные, смертельно больные — почему они в первую очередь, а не женщины или мобилизованные?
— Это люди советского времени, они легко воспринимают излучение и регенерацию, и ощущают себя как в молодости, а энергии становится многократно больше. Поверьте, если такие пойдут на фронт, то стоять будут насмерть, ничто их не запугает, они ее воспримут как сакральный долг. К тому же к ним вернулось здоровье, и главное вера — любого ставь чиновником — взяток брать не будет даже под страхом смерти. Да и деньги с так называемым благосостоянием для любого, кто прожил здесь неделю, не играют никакой роли в жизни. Да они и не нужны по большому счету, по крайней мере, не в том культовом значении, которое им придается сейчас. Любой из них счастливее любого олигарха — он станет молодым на пару веков, и проживет не одну, а несколько обычных жизней, и каждый раз интересных, потому что будет видеть результат своих трудов. Причем, сейчас еще мало задействованы технологии, которые сейчас спешно приспосабливают к здешним условиям. Но огромный госпиталь имеется, дороги делают, а к зиме будет своя энергетика. Видите, привозят трубы и укладывают.
— Вот я и думаю, для чего, ведь явно не для трубопровода.
— Нет, их наполнят одним материалом, тем самым, что уже отнюдь не просто камень. Если такую трубу углубить на десять метров и вывести провода, то она будет концентрировать энергию земли, перерабатывая ее в электричество, заодно «подогревая» землю участка размером с пару гектар площадью. Так что следует восстанавливать все заброшенные деревни, и поверьте без всякого участия чиновников люди сами обустроят и свой дом, и деревню, и районы, и страну. Сами — и не нужно никого направлять, детально регламентировать деятельность. Бюрократия тут излишнее колесо в той самой телеге. К тому же эта труба выполняет функции излучателя, причем режим ее работы сама вечность. Только и всего, как там говорил Ленин — «социализм есть советская власть и электрификация всей страны». Тут только понятия подменять не нужно и превращать народные советы в государственный, системно образующий регулятор.