Денарий кесаря
Шрифт:
«д.Т» – означало денарий римского императора Тиберия. «А.Т.» - Ашоту Телемаковичу, одному из самых известных и уважаемых в стране собирателей монет времен античности.
Крупные коллекционеры, как правило, не обменивались напрямую друг с другом. Они предпочитали иметь между собой дела через посредников. То ли былые конфликты были тому причиной. То ли нежелание показывать что-либо из своей коллекции. А может, виной всему была обычная человеческая зависть...
Появление в клубе честного, порядочного учителя истории, не требовавшего ничего за свои услуги, сразу привлекло внимание этих людей. Они стали совершать обмены через
На настоящие коллекционные монеты, цена которых достигала порою астрономических сумм, он любовался от нескольких минут до целой недели и затем без особого сожаления расставался с ними, передавая законным владельцам.
Василий Иванович еще раз полюбовался денарием, спрятал его поглубже в карман и перевел глаза на вторую строку записки:
«Подготовить рассказ для комиссии из Москвы».
Это была тоже приятное и совсем необременительное задание.
Все началось несколько лет назад. Однажды Василий Иванович принес в класс две копейки 1812 года и, когда до конца урока оставалось минут десять, пустил эту монету по рядам, рассказав тут же, на ходу придуманную историю. С тех пор и повелось: каждый раз он приносил в класс такие материальные подтверждения событиям и лицам, о которых шла речь на уроке, и ученики ждали этих рассказов, как самого настоящего праздника. Они готовы были задержаться даже на всю большую перемену, если их любимый учитель не успеет вовремя дойти до конца. А директор школы, естественно, приводил к нему на урок все комиссии, и те оставались в полном восторге. Еще бы: учитель истории - кандидат наук, да еще и такие интересные рассказы!
Вот и вчера директор подошел к нему и сообщил, что будет серьезная комиссия из Москвы.
– Уж не подведи нашу матушку школу, – попросил он, наполняя речь поэтическими словесами, так как подменял в эти дни заболевшую учительницу литературы. – Очаруй, их, заворожи, чтобы не заметили у нас недостатков!
И предложил использовать один из самых лучших, уже опробованных на прежних уроках, рассказов.
С этим Василий Иванович никак не мог согласиться.
– Не могу я рассказывать ребятам одно и то же! – решительно возразил он.
– Придумаю что-нибудь новое!
– Ладно! – зная несговорчивый характер своего историка, вынужден был сдаться директор и предупредил.
– Но только, чтобы это было не хуже прежних!
«Не будет!» – улыбнулся Василий Иванович.
К счастью, нумизмат, совершавший обмен с Ашотом Телемаковичем, подарил ему в прошлое воскресенье большую бронзовую монету римского императора Максимина Фракийца. Даже по портрету на ней было видно, что этот бывший крестьянин был провозглашен легионами
Можно будет взять за основу исторический факт, что, придя к власти, Максимин Фракиец первым делом приказал умертвить всех, кто знал о его низком происхождении. Ну, а дальше – полный простор для фантазии. Посланные во фракийскую деревню воины казнят всех его родных и знакомых. И только племянник, который находился в это время в другом городе, узнав, что его дядя стал императором, спешит к нему, в надежде получить почести и богатство…
Чем больше трудностей будет претерпевать он на своем пути, тем интереснее получится рассказ, в который можно будет уместить много, казалось бы, скучных деталей о жизни и быте Древнего Рима.
Конечно, девочки, как впечатлительные натуры, станут переживать, зная, что племянника ждет неминуемая смерть. Поэтому конец надо сделать счастливым. Скажем, ему все же удастся добраться до ставки императора. Но… когда Максимина уже сверг очередной претендент на пурпурный императорский плащ…
3
Особенно Настя любила его рассказы…
Третью запись Василий Иванович прочитал уже в метро, сидя в пустом, словно отдыхавшем после будничных часов пик, вагоне. Она была сделана тоже учительским, только женским, почерком и напоминала заехать в магазин и купить немного недорогих продуктов и пачку хорошего чая.
Это было хоть и не самое простое из всех трех, но очень приятное для него дело.
Прочитав запись, Василий Иванович улыбнулся и вздохнул: Настя…
Полгода назад эта совсем молоденькая, ослепительно красивая учительница, бывшая в составе одной из очередных комиссий из Москвы, подошла к нему и, стесняясь, попросила остаться еще на один урок. Разумеется, он не мог отказать ей. За этим уроком последовал еще один, потом еще – последний, на тот день для Василия Ивановича. Они вдвоем вышли из школы, он предложил проводить красивую учительницу домой и неожиданно услышал в ответ, что это невозможно, потому… что у нее нет дома. Это потом уже он узнал, что она сбежала после развода от своего мужа, преуспевающего, как их теперь называют, предпринимателя… А тогда, сам ужасаясь своей наглости, сказал:
– Тогда позвольте мне проводить вас… к себе!
И, опережая все вопросы, отказы и сомнения, решительно добавил:
– Дело в том, что у меня двухкомнатная квартира. И одна из комнат – отныне в вашем распоряжении!
Так Настя осталась у него дома. Женой ее можно было считать только по паспорту. Они расписались лишь для того, чтобы она поменяла фамилию и могла затеряться для своего бывшего мужа. Но даже после этого Настя никому не открывала дверь, не устраивалась на работу и старалась как можно реже выходить из дома.
Ей хорошо, спокойно было у приютившего ее человека. Она отогревалась у него, словно птица, едва не замерзшая во время стужи. Особенно она любила его рассказы, которые он повторял ей после уроков, и готова была слушать их без конца. А сам Василий Иванович, как это бывает у цельных натур, впервые в жизни и навсегда полюбил Настю.
В конце концов, у нее тоже появилось серьезное чувство к нему, но она пока тщательно скрывала его, словно еще боясь чего-то. К тому же она была свидетелем сердечных приступов, которые время от времени бывали у него, и как только могла, берегла от любых тревог и волнений.