Деньги на бочку !
Шрифт:
Пётр Брониславович говорил громко и быстро. Лектор растерялась. Ведь он ждал от неё конкретного ответа на такой, вообще-то достаточно простой вопрос. И увильнуть было уже невозможно.
– Вы знаете, - произнесла она как-то жалобно, - если честно, мы этого ещё не проходили.
– Не понял.
– переспросил Пётр Брониславович.
– Мы сейчас только вот это, что я ребятам рассказывала, проходим...
– Так вы ещё учитесь?
– удивился Пётр Брониславович.
Лектор растерялась. Ей волей-неволей пришлось раскрывать свои карты.
–
– Понимаю.
– покачал головой Пётр Брониславович.
– Так что... Извините.
– лектор поняла, что учиться ей ещё и учиться. А лучше вообще бросить это занятие и вновь пойти работать в детскую больницу. С этими мыслями она покинула кабинет, в котором она провела, как ей казалось, свою последнюю лекцию в жизни.
– Жаль, очень жаль.
– уже сам себе проговорил Пётр Брониславович, сел за учительский стол и сжал голову руками. Мысли одолевали его. Вопросы остались без ответов. И в них Пётр Брониславович совершенно запутался...
– Пётр Брониславович, женитесь, не раздумывайте.
– послышался вдруг слабый голосок.
Пётр Брониславович резко оглянулся и увидел Антона Мыльченко, стоящего в дверях.
– А ты что здесь делаешь?
– классный руководитель рассердился.
При звуке такого грозного голоса Антоше захотелось прыснуть по коридору как можно скорее. Но он просто обязан был выполнить свой человеческий долг. Еле-еле перебирая ногами, Антон всё-таки приблизился к грозному учителю.
– Я тут на столе учебник забыл...
– хлопая глазами и нервно почёсываясь, забормотал он.
– Вернулся, хотел взять. А тут вы. Я услышал... Я подождал в коридоре, не стал заходить...
– Подслушивал ты!
– в голосе Петра Брониславовича звучала обида.
– Как не стыдно, Мыльченко! А туда же - поэт!
– Нет!
– взволнованно крикнул Антоша.
– Почему стыдно-то? Я вам как мужчина пришёл посоветовать...
– Посоветовать?
– с лёгким смешком переспросил Пётр Брониславович. Что же... Ну, советуй.
Антоша набрал побольше воздуха и выпалил:
– Советую: женитесь! А тёщу не надо бояться, от неё надо только отдельно жить. Но ходить в гости.
Антон трогательно улыбался и явно желал счастья своему строгому учителю.
– И что ж ты мне всё время попадаешься, мужчина?
– сказал Пётр Брониславович, но всё же вздохнул с облегчением.
"Вот что значит - уста младенца!" - подумалось ему. Никто из друзей не посоветовал Петру Брониславовичу такой простой вещи. В основном все почему-то посмеивались или даже морщились, когда он пытался попросить совета.
– А она, эта женщина с мясокомбината, просто замечательная! воскликнул Антон.
– Она нам всем понравилась.
– Особенно тебе.
– хмыкнул Пётр Брониславович, припомнив позорное падение поэта в чан с салом и жиром.
– Ты чуть меня там навек не опозорил.
– Нет, наоборот!
–
– Наоборот, она вас в испытаниях увидела! И восхитилась! Это я помог!
– Так, а подтягиваешься ты уже сколько раз?
– вспомнил Пётр Брониславович.
Антоша смутился.
– Ну что вы всё о прозе жизни...
Но Пётр Брониславович не дал Антоше развить его любимую тему. Он поднялся и, подобрав с первой парты забытый растяпой-Антошей учебник, вышел из кабинета.
– На, держи свой учебник. И больше не теряй.
– Пётр Брониславович развернул ученика лицом к выходу и слегка подтолкнул, задавая ему нужную скорость для быстрого продвижения к раздевалке.
– А ещё я хотел сказать...
– радостно начал Антоша, возвращаясь.
Но Пётр Брониславович глубоко вздохнул.
– Это что же за разговорчивый такой!
– воскликнул он и решительно взял питомца за руку.
– А ну-ка пойдём, я тебя до раздевалки провожу.
– Нет, нет, ну чего я, маленький, что ли...
– забился в его руках юный поэт.
– Я сам дойду, не ведите меня!
– Нет уж пойдём.
– и Пётр Брониславович двинулся по направлению к раздевалке.
– А по дороге ты мне какие-нибудь свои стихи расскажешь.
– Ой, правда?
– обрадовался доверчивый Антоша.
– Ну, тогда слушайте! Новое стихотворение! Исполняется впервые!
И он забубнил что-то, едва переводя дух от охватившего его восторга.
Пётр Брониславович слушал вполуха. Легко и весело стало у него на душе. Пётр Брониславович уже принял решение. И теперь ничто не могло сбить его с выбранного пути. Единственное, ему было теперь неловко перед бедными послушными детишками, которых он так корыстно использовал в своих целях, заставив сидеть и слушать лекцию сексопатолога-недоучки.
Он взглянул на часы. До свидания с Галиной Гавриловной оставалось каких-то полтора часа. Нужно было снять спортивную форму, переодеться в костюм. И идти делать предложение и дарить колечко. Красивое оно всё-таки, это кольцо с изумрудом, обязательно Галине Гавриловне понравится.
Пётр Брониславович сунул руку в карман, чтобы ещё раз полюбоваться на подарочный перстень. А коробочки-то в кармане не было!
– Стоп, Антоша!
– скомандовал он.
– Я кое-что забыл!
– Что такое?
– Антон, который взахлёб рассказывал свой очередной сонет, остановился на самом интересном месте.
– Всё, ты беги домой, а я в кабинет литературы вернусь...
– с этими словами Пётр Брониславович семимильными шагами бросился к кабинету, где только что он со своим классом слушал лекцию.
На последней парте, где он сидел, красной маленькой коробочки не было! Не было её и под партой, и возле окрестных парт тоже. Пётр Брониславович пополз между рядами.
– Вы чего ищете?
– послышался Антошин голосок.
Пётр Брониславович выглянул из-за парты.
– Мыльченко, скажи, ты тут такой красной коробочки не видел? тревожно спросил он.