Дэнилидиса - непутёвый герой
Шрифт:
– Ладно, сиди уж.
– Махнул рукой князь, привалившись к стене и теребя ус.
– Ордис, как я понял, тебя ввёл в курс сложившихся исторически дел?
Мы с Ордисом синхронно кивнули.
– Отлично.
– Князь подошел к столу, взял кинжал и с силой вонзил его в лежащую на столе карту.
– Теперь я, с твоего позволения, сэр Илидис, поясню, зачем тебе всё это сказывалось.
И Телеремнар поведал довольно запутанную и слегка нелепую историю. Создавалось даже такое впечатление, что в адекватность рассказываемых событий он сам до конца
Дело в том, что во времена упадка в Империи всё большую популярность стали приобретать различного рода мракобесия, чернокнижие и предсказательства на фоне одновременного снижения нравственности, духовности и охлаждения веры в Творца и Единый Храм. Все эти явления пользовались популярностью даже не столько среди обывателей, как среди высшей знати и при дворе Его Императорского Величества. Со временем конечно нравы устаканились и дед нынешнего Императора даже издал специальный Указ, официально порицающий и запрещающий подобные интересы и неподобающее моральное разложение. Однако же вера и интерес к разного рода предсказаниям и обещаниям вечной жизни никуда не делись...
Ничем иным объяснить нельзя то, что нынешний Император даровал баронский титул тому неизвестному, что явится в урочный час - накануне исхода тёмной беды из-под покрова лесов Роменагорна. И что это будет последний хранитель Перстня на просторах Эрвиала, и уничтожит он всю скверну, поразившую данные имперские земли, и будут земли эти процветать в дальнейшем...
– Да и много чего ещё, там было говорено.
– Скептически хмыкнул Телеремнар.
– А всю эту.... Гм... Белиберду напророчил один безумный старикан, что явился в Приреченске по весне, когда снега сошли. Мне б его сразу взашей, чтоб народ не баламутил, да не успел.
Князь скривился, будто от зубной боли.
– В то время при мне уполномоченный Его Императорского Величества отирался. Приживала высоких кровей. Тьфу ты!
Князь скривился ещё больше и с досады даже сплюнул, в самом деле, на изысканные ковры.
– Так вот, этот уполномоченный нашел повод, чтобы вернуться в столицу нашу - в Пресветлый Эре. Схватил он старичка полоумного и был таков - мол, дело государственной важности. И вот после всего этого и появилось повеление императорское - быть последнему хранителю Перстня бароном местным, но только после того, как с Роменагорном будет покончено. Раз и навсегда.
Последними словами князь будто припечатал, словно говоря: "попал ты, мил человек, и лучше тебе не рыпаться".
Однако ж, как переменчива судьба: наконец-то в этом мире меня за то, что ношу этот чёртов Перстень, хотят наградить, а не прихлопнуть сразу. Ну и что, что до награды как до Луны пешком, важна сама тенденция, а она уже положительная.
– Да, вот ещё что.
– Словно нехотя добавил Телеремнар, оттолкнувшись от стены.
– Тут намедни из столицы Мастер Силы прибыл. Как раз под это дело. Ну и в помощь уничтожения скверны, разумеется.
Что-то в последнем предложении мне не понравилось, но что именно, понять я не успел, так как дверь
Оба человека сразу же бросились ко мне, не обращая внимания больше ни на что вокруг.
– Листан, я тебя как-нибудь за ноги всё-таки подвешу - за постоянное нарушение субординации.
– Беззлобно проворчал Телеремнар, наблюдая эту картину.
– Ваша светлость, - не оборачиваясь на князя, спокойно ответил лекарь.
– Вы же знаете, что я вас безмерно уважаю, но забота о нуждающемся для меня превыше всяких условностей.
Князь в ответ лишь безнадёжно вздохнул и произнёс:
– Не будь ты настолько хорош, давно б уже в темнице крыс дрессировал...
Но Листан уже не слушал, полностью сосредоточившись на моей ране, чутко ощупывая её своими длинными подвижными пальцами. Лекарь явно был мастером экстра-класса, судя по тому, как снисходительно относится князь к его безразличию к чинам и по тому характерному полубезумному блеску в глазах, свойственному всем тем, кто отдаёт себя без остатка какому-то одному делу и это дело заменяет ему жизнь.
– Так-так-так.
– Зачастил Листан.
– Всё ясно. Эльфы. Ну что ж...
Дальше он стал отдавать указания своему ученику и тот, проворно доставая из принесенного ящичка разные пузырьки да колбочки, что-то с чем-то смешивал и передавал это учителю, а тот в свою очередь либо заставлял меня это выпить, либо наносил на рану.
Сначала всё жгло и болело, потом зудело и чесалось, потом всё поплыло перед глазами. Заметив такое моё состояние, Листан влил мне в глотку что-то кислое и газированное от чего я моментально пришёл в себя, почувствовав небывалый прилив сил - в голове вдруг всё стало чётко и ясно, а настроение подлетело до небес, пробив все два верхних этажа и крышу в придачу.
Глядя на мою довольно ухмыляющуюся рожу, Листан произнёс:
– Ваша светлость, отведите пациента в его покои. Кровотечение остановлено, но курс лечения от завершения ещё далёк. Продолжим завтра.
Глава 9.
В последующие четыре дня я провалялся в постели под присмотром почтеннейшего Листана, который пичкал меня различными смесями, микстурами, растирал мазями, шептал какие-то заклинания. Чёрное пятно вокруг раны потихоньку рассосалось, кровь течь перестала, но проявились другие симптомы. Сначала меня лихорадило, температура резко подскочила, потом проявилась сыпь и зудело всё тело, потом сыпь уступила место язвочкам, которые чесались, одновременно стали осыпаться и болеть зубы. А уж диарея была всё это время.