Дэнилидиса - непутёвый герой
Шрифт:
На наблюдательном холме царило напряженное молчание, даже кони как-то робко переставляли ноги и всё норовили прижаться покатыми боками друг к другу. Снизу доносился приглушённый гул большого воинства и резкие окрики командиров различного ранжира.
Фшш-уууууу-хххх - огненный шар, брызжа ярко-рыжими каплями, прочертил пылающую траекторию от нашей катапульты до середины поля, ограниченной с одной стороны линией обороны, с другой - враждебным и смертельно
– Ух, как!
– Не сдержал я восхищенного восклицания.
– Прикольно!
Не прошло и минуты, как последовал второй выстрел - взрыв расцвел чуть левее первого. Тут же, судя по заигравшим за низкой грядой сполохам и слабым отзвукам взрывов, очнулись катапульты Ордиса, "работая по площадям противника" на правом фланге.
Плотный обстрел нейтрально-вражеской территории продолжался с полчаса - сначала словно нехотя, а потом, набирая силу, стали заниматься огоньки пожаров, выхватывая из тьмы и пряча обратно распластанные и утыканные стрелами тела.
– Ну и где твои эльфы с поддержкой?
– Строго спросил я внимательно рассматривающего обстрел местности и огненную вакханалию Вильдрамма.
– Мы же ведь не зря сейчас расходуем ценный боекомплект?
– Затаились, ваша милость.
– Ответствовал ветеран.
– Не ожидали, видать, такого гостеприимства. Но ничего, скоро полезут - недолго ждать.
– Мне б....
– Начал было я фразу, которая звучала бы приблизительно как: "Мне б твою уверенность, иначе израсходуем всё щас нахрен, и воевать нечем будет", но договорить не успел, так как началось то самое, чего мы так долго ждали.
Сначала словно ледяная волна окатила с макушки до пят, выбивая из лёгких воздух и сжимая в когтистой лапе затрепыхавшее сердце. Затем в душу, мозг, или ещё куда ворвался такой всеподавляющий страх, переходящий в истеричный ужас, что в глазах всё окончательно потемнело, а конечности налились противно пульсирующим свинцом.
Рядом кто-то истошно заверещал, кони, безумно взбрыкивая ногами и захлёбываясь собственным протяжным ржанием, переходящим в вой, сбрасывали седоков и уносились во тьму.
Я сам был на грани обморока и тихонько поскуливал, как вдруг что-то во мне буквально щёлкнуло, и хоть было всё ещё страшно, но я мог себя контролировать, чувствуя, как от правой кисти по телу разливается спасительное тепло. Мне удалось удержать обезумевшего коня, хоть и пришлось для этого пару раз съездить тому кулаком промеж ушей.
Я судорожно осмотрелся и поразился масштабам и эффективности вражеского психотропного воздействия на наше воинство: солдаты катались по земле и трусливо выли от ужаса. Кто-то бился головой о камни, кто-то вспарывал себе горло - лишь бы избавиться от пожиравших изнутри демонов.
На наблюдательном холме кроме
Я бросил взгляд на объятое пламенем поле и вновь чуть не рухнул в зубастое небытие безотчетного страха - там, в неверном свете с неимоверной скоростью двигались большие тёмные фигуры. Языки огня отражались от их металлических тел, а та неодолимость, с которой они приближались к нашим позициям, вгоняла в обреченное уныние, выражавшееся одной фразой - нам всем пиздец.
Но надо было что-то делать, надо было нас всех спасать. Но как?!
Первое, что пришло мне в голову, это привести в чувство хотя бы Вильдрамма, чтобы не в одиночку вытаскивать несколько тысяч человек из разверзшейся пред нами задницы.
– А ну встать, твою мать!
– Заорал я, почему-то решив, что такой подход действенней всего. Хотя я в тот момент не проводил сравнительный анализ методов убеждения, а просто орал от страха.
– Встать, я сказал!
Боясь слезть с коня, чтобы не оставаться пешим, ибо животное со стопроцентной вероятностью унеслось бы в неизвестном направлении, я выхватил меч и плашмя ударил им хрипящего ветерана по наплечнику.
– Именем Императора!
– Решил я громогласно воззвать к воинскому долгу.
– Командующий Вильдрамм! Встать!
Ветеран, превозмогая усилие, поднял голову, уставившись на меня безумными невидящими глазами, полными чёрными волн ужаса.
– Встать!
– Истерично повторил я, размахивая мечом и пытаясь удержаться на обезумевшем коне.
И, о чудо, Вильдрамм медленно поднялся, и чернота ушла из его глаз, оставив место простому страху, с которым можно бороться.
– Служу Императору.
– Монотонно произнёс он, прижав кулак к сердцу и склонив голову.
– Приказывайте, ваша милость.
– Приказываю!
– Не унимался орать я, сам едва удерживаясь на грани безумной истерики.
– Собрать вверенное вам воинство и подготовить для отражения вражеской атаки.
– Империя или смерть!
– Не поднимая головы, торжественно произнёс ритуальную фразу пожилой ветеран.
А затем, посмотрев мне в глаза, преданно добавил:
– Веди нас, Илидис!
– Айййй!
– Безнадёжно махнул я рукой, наподдав пятками коню.
– Веди вас.... Самому бы выйти.
На передовой царил подлинный ад седьмого круга второго пояса: тысячи закованных в сталь суровых воинов выли и катались от ужаса, ударяясь о скалы и камни, вонзая в себя мечи и кинжалы.
В отчаянии не зная, что делать, единственный сохраняя подобие самообладания среди хаоса смертельного страха и самоубийственного уныния, я, свесившись с седла, подхватил брошенный мёртвым сигнальщиком большой рог, и, набрав в истерзанные лёгкие побольше воздуха, задул что есть силы.