Денис Давыдов (Историческая хроника)
Шрифт:
Поблагодарив Четвертакова и поручив ему сообщать о всяком движении неприятельских частей в районе Гжатска, Денис отвел свой отряд в село Андреяны, южнее Вязьмы.
И здесь, весьма кстати, получил неожиданную помощь. Фельдмаршал Кутузов, довольный успехами Давыдовского отряда, приказал усилить его казачьим полком Попова, только что прибывшим с Дона и состоявшим из пятисот доброконных казаков. Радость Дениса была велика. Теперь можно смело осуществить задуманное нападение на экспедицию Жерара! Приняв под свое начальство прибывших казаков, в большинстве молодых, Денис прежде всего занялся
Закончив военную подготовку, Денис в первых числах октября произвел несколько мелких поисков близ Вязьмы. Он захватил пятьсот пленных, много фур с оружием и провиантом. Отряду Степана Храповицкого удалось даже отбить целый транспорт с одеждой и новой обувью, предназначавшийся для Вестфальского полка.
А казаки и крестьяне-лазутчики, посланные в разные направления, зорко следили в это время за каждым шагом полковника Жерара. Не встречая на своем пути серьезного сопротивления, Жерар, как и ожидал Денис, допустил распыление своих сил, послав отдельные части отряда, в деревни и села, где каратели, обозленные неудачными поисками партизан, расстреливали первых попавшихся им в руки жителей.
5 октября отряд Дениса Давыдова с большим трофейным обозом возвратился в Андреяны. Под вечер, проверяя сторожевые пикеты, Денис увидел, как по дороге из села Лосьмино, до которого считалось верст десять, сгибаясь под тяжестью ноши, медленно двигается какой-то человек. Посланные навстречу казаки признали крестьянина Федора Клочкова; он тащил на себе здоровенного, находившегося в обморочном состоянии французского гренадера.
Будучи в разведке, Федор приметил большую неприятельскую колонну, направлявшуюся по Вяземской дороге в Лосьмино. Дорога эта пролегала мимо леса, в котором скрывался Федор. Подкараулив двух солдат, отбившихся от своей части, Федор одного из них убил топором, другого оглушил ударом, связал и, взвалив, словно куль муки, на плечи, отправился в Андреяны.
День выдался холодный, ветреный. Нести француза по раскисшей от дождей дороге было неимоверно трудно. Хотя Федора снабдили солдатскими сапогами, он, отправляясь в разведку, обувался обыкновенно в лапти: в таком виде меньше рисковал привлечь внимание неприятеля, да и вообще, по его мнению, ходить в лаптях было «способней». Теперь же лапти, на которые пластами налипала глина, затрудняли каждый шаг. Рубаха на Федоре взмокла, пот с лица падал крупными каплями. Пройдя несколько верст, Федор снял лапти и дальше пошел босиком. Но земля была ледяная, ноги вскоре начали мучительно ныть и подгибаться.
Клочков мог, конечно, сделать привал, отдохнуть или, оставив француза где-нибудь в канаве, дойти налегке до Андреян и, взяв подводу, возвратиться за пленником. Но такая мысль и в голову не приходила. Федор догадывался, что французские войска, встреченные близ Лосьмина, направлены против партизан, и сознавал, как важно поскорее, не теряя ни одной лишней минуты, доставить «языка» в отряд.
Тяжело дыша, с помутневшими от страшной усталости глазами, Федор безостановочно все шел и шел вперед, напрягая последние
Выслушав крестьянина, Денис ясно представил, каких усилий стоила ему доставка «языка», и, поблагодарив за усердие, сказал:
– Буду просить начальство, чтоб тебя военным орденом наградили… Отечеству служишь не хуже любого воина!
– Надо же лиходеев окорачивать, – произнес Федор, – мы их, окаянных, не звали…
Догадка Федора подтвердилась. Пленный француз, придя в себя, показал, что колонна войск, направлявшаяся на ночевку в Лосьмино, составляет большую половину отряда полковника Жерара. Сам полковник возглавляет эту колонну. А другая часть отряда ушла вперед, по дороге к деревне Слукино.
Казачьи пикеты вслед за тем подтвердили эти сведения. А через некоторое время от Ермолая Четвертакова примчались двое партизан с донесением, что около тысячи французов заняли село Крутое, возле Слукина. Сомнений в том, что эти войска принадлежат карательной экспедиции полковника Жерара, ни у кого не было.
Денис быстро принял решение. Казачьей сотне под начальством хорунжего Бирюкова он приказал занять дорогу между Лосьмином и Крутым, чтобы не допустить никакого сообщения между неприятельскими отрядами. Вся же остальная кавалерия и пехота двинулась на Крутое.
Стояла темная ночь. Шел холодный дождь. Дорога сделалась скользкой; пехота, пройдя несколько верст, начала уставать. Пришлось замедлить движение. К селу Крутому подошли в глухую полночь.
Уничтожив без шума неприятельский сторожевой пикет, казаки и пехотинцы ворвались в село, открыли стрельбу по окнам изб, где ночевали французы. Закипел бой. Трескотня выстрелов, звон стекла, крики казаков, вопли французов – все смешалось.
Расстроенные группы неприятеля пытались спастись по Вяземской и Гжатской дорогам, но Денис заблаговременно поставил там две казачьи сотни. А тех французов, которым удалось бежать по дороге в Слукино, ожидали партизаны Ермолая Четвертакова.
Спустя два часа бой окончился. Триста семьдесят семь французов были захвачены в плен, остальные положены на месте.
Отправив пехоту в село Ермаки, а пленных в Юхнов, Денис на рысях повел кавалерию к Лосьмину, предполагая обойти село, выйти на Вяземскую дорогу и с тыла пасть на неприятеля как снег на голову.
Однако когда в смутном рассвете партизаны подходили к Лосьмину, неприятельский конный разъезд заметил их и предупредил своих. Полковник Жерар быстро построил войска в боевой порядок – в три линии, посредине села. Бугские казаки под начальством Чеченского, первыми столкнувшись с неприятелем и не выдержав шквального огня, отступили.
Денис, выстраивавший остальную конницу перед селом, услышав гул выстрелов, сразу догадался, что произошло. Раздумывать было некогда. Оставив небольшой резерв, он начал общую атаку.
Сотня за сотней с криком, свистом и гиканьем понеслись вперед казаки. Первая линия неприятеля была смята и опрокинута. Но два эскадрона французских гусар во главе с Жераром держались стойко. Заметив их ожесточенное сопротивление, Денис вместе с ахтырцами и отборной казачьей сотней полетел в бой. Кругом свистели пули, звенели клинки.