Денис Котик и Царица крылатых лошадей

Боярина Алина

–  Мороженое есть. Но это ведь десерт. А откушать чего-нибудь поплотнее, для сердца для души, так сказать, не желаете?
– спросил официант.
– Меню у нас богатое! Кулебяка, щи, жареный поросенок, гусь фаршированный по-новгородски, расстегаи, борщ… Неужто вы не любите расстегаи?

–  Мы э… то есть… мы того… - промычал Тигран.

–  Мы любим… мы, конечно, любим расстегаи. Но у нас не очень-то много денег, - честно признался Денис.

–  Это не беда! Наше кафе открылось только вчера утром. Со вчерашнего утра и до завтрашнего вечера у нас

рекламная акция! Первые триста посетителей получают подарок! Сейчас я отсчитаю каждому из вас по десять берендеек. На эти десять берендеек можно выбрать себе еду в меню. Обратите внимание, ребята: все цены в меню указаны в берендейках!

–  А что такое «берендейки»?
– поинтересовался Денис.

–  Сейчас сами увидите, - сказал официант.

С этими словами он положил перед Денисом и перед Тиграном по десять золотых монеток.

–  Когда выберете, снова позовете меня, - сказал официант.
– Ну а если вы не захотите ничего есть, то можете обменять берендейки на обычные деньги и забрать их домой!

–  Ух ты!
– восхитился Денис.

–  Оба-на!
– откликнулся Тигран.

Они оба рассматривали свои новехонькие монетки-берендейки.

Монетки были такими красивыми и такими необычными, как будто старинными!

Но главное - и это особенно обрадовало Дениса-с той стороны, где на обычных монетах имеется герб, на берендейках был отчеканен… профиль Берендея Кузьмича!

Не узнать его широкие брови, окладистую бороду и лукавую усмешку было просто невозможно!

Вот это сюрприз так сюрприз! Выходит, кафе действительно имеет отношение к Берендею Кузьмичу! И никакое это не совпадение! А значит, он сам и его ящерка Марвин где-то рядом!

Вначале Денис очень хотел поделиться с Тиграном своими соображениями. Но потом решил все-таки погодить. А вдруг Тигран снова подумает, что он врет или недоговаривает? Тигран ведь такой подозрительный и обидчивый!

Они открыли меню и, облизываясь, начали выбирать, что бы повкуснее съесть на десять дареных берендеек. И даже жалобное поскуливание дворняги не очень портило им настроение.

«Да здравствуют рекламные акции! Да здравствует кафе «У Берендея Кузьмича»!» - вот что хотелось кричать обоим. Но ничего такого они не кричали. Им очень хотелось казаться парнями, которых ничто не в состоянии удивить.

Наконец, Денис и Тигран выбрали блюда по себе. Оставалось только дождаться, когда же подойдет официант.

Теперь они почти не стеснялись, а напротив - с интересом разглядывали зал. Даже проделки огромного медведя, который то и дело точил зубы об ножку стола, начали казаться им забавными.

Тем временем тихое поскуливание раненой дворняги за соседним столиком превратилось из жалобного в душераздирающее.

Удивительно, но хозяйка собаки, та самая бабулька в лаптях, не обращала на мучения животного никакого внимания.

Наконец Денис не выдержал и повернулся к бабульке.

–  Извините пожалуйста, но ваша собака так жалобно скулит, - сказал он.

–  Скулит, милой, скулит, - согласилась старушка, не отрываясь

от своего чая.

–  Но ведь ей, наверное, больно!
– возмутился Денис.

–  Больно, милой, больно, - прошамкала старушка.
– Еще б-то не больно ей было! Кипятком ее сосед наш окаянный поутру ошпарил. У-у, пьяница проклятый! Таперича больно ей, животине-то.

–  Кипятком?

–  Кипятком, внучок, кипятком, - как ни в чем не бывало, подтвердила старушка.

–  И вам не жалко ее, а?
– спросил Денис.

–  Жалко, милочек! Еще как жалко! Сердечко кровью обливается, вот как мне жалко ее!
– старушка скорбно скривилась.

–  Если так жалко, так почему же вы ее не полечите?
– не отставал Денис.

–  А чем лечить-то ее?

–  Как это чем? Лекарством! Лекарством специальным ее надо лечить!

–  А где тое лекарство, внучок, найти?

–  Как это где найти? В аптеке.

–  Так в аптеке лекарство денег стоит. Чтоб купить его, много денег надобно, внучок!

–  Это смотря какое лекарство. Некоторые очень даже дешевые.

–  А где их взять, эти деньги?
– спросила старушка.
– Пенсия-то у меня знаешь какая, милой? Шестьдесят рублев, если по старому, всего-то… Где ж на аптеки денег напастись?! Тут хоть бы на хлебушек с маслицем… А животина-то небось и сама оклемается. Молодая еще! Я вон в войну тоже как-то кипятком обварилася. И не померла, небось! По сю пору жива-здорова!

–  Но ведь она мучается!
– возмутился Денис.
– Слышите, как скулит!

–  Слышу, милой. Ну да что тут поделаешь? Денег-то нетути!

–  А если б были?

–  Деньги-то?
– хитро спросила старушка.

–  Да! Если б деньги были, вы бы лекарство собаке своей купили, а?

–  Об чем речь, внучок! Кабы б деньги - купила бы. Что ж я, изувер какой? Ирод что ли? Купила б! Да только где их взять-то, деньги эти… - старушка отставила свой чай и, видимо, уже собралась уходить.

Денис посмотрел на старушку. Одета она была впрямь бедно. Опрятно, но бедно.

И он вспомнил о своей бабушке, которая не раз не два жаловалась, что на пенсию свою, если б не его, Дениса, родители, и неделю б не прожила. Ему почему-то стало стыдно. И хотя пенсиями в этом мире заведовал не он, стыдно ему стало за всех сразу - в том числе и за тех, кто заведовал пенсиями.

Затем он перевел взгляд на вислоухую дворнягу с обожженной до самого плеча лапой. Она была худющей и нечесаной.

А ее шея, вместо кожаного ошейника, какие носят все приличные собаки, была обвязана грубой старой веревкой. На таких веревках его мама сушит белье…

Глаза у дворняги были жалобные-жалобные. Они словно укоряли людей за все плохое, что те делают животным. Причем всем животным, а не только одним собакам.

И тут Денис вспомнил о десяти «рекламных» берендейках.

Он решительно обернулся к столу и, не глядя на Тиграна, погруженного в перечитывание меню (Денис впервые видел, чтобы Тигран что-то перечитывал), схватил свои десять золотых берендеек и протянул их старушке.