Денис Котик и Царица крылатых лошадей
Шрифт:
Словно бы услышав их разговор, из дупла показалась приплюснутая змеиная голова. Большущая!
– Тут и змеи водятся… - упавшим голосом пробормотал Денис.
– Слушай, я - то их не боюсь. Но давай договоримся девчонкам не говорить. А то визгу будет!
– Так в этом же весь смех, - злорадно ухмыльнулся Коля.
– Нет-нет. Так нельзя… - Денис помедлил, подбирая аргументы поувесистей.
– Если мы им скажем, они нас совсем задергают. Пищать будут день и ночь «Ой, что это? Ой, мальчики, у меня под кроватью кто-то
Точно тебе говорю!
– Ну, тогда ладно…
Пока они заключали свой «пакт о неразглашение змеиной тайны», остальные уже вошли в грибовидную башню.
Ребята тоже поспешили внутрь.
На самый верх башни, где находилась крытая красной крышей обзорная площадка, вела винтовая лестница. Когда они с Берендеем во главе очутились на площадке, выяснилось, что «укромное местечко» уже облюбовано живописной и весьма необычной компанией.
Настолько необычной, что, не будь с ними деда, которому они во всем доверяли, впору было бы орать от страха.
На площадке сидели три матерых волка: два густо-серых, почти черных, и один какой-то чудной масти - со светлой, пепельной шерстью.
С волками были четыре существа, в которых Денис признал хрулей из «Инстрюкции».
Хрули были одеты в длинные подпоясанные халаты с капюшонами - фасоном напоминающие те, в каких выбегают на ринг знаменитые боксеры.
Правда, на эти халаты, в отличие от боксерских, пошел какой-то толстенный ворсистый материал. К тому же они были сплошь затканы разноцветными угловатыми узорами. Так что казалось, будто хрули пустили на свои наряды пару-тройку персидских ковров.
На ногах они носили остроносые мягкие туфли с загнутыми носками. А на шее и в ушах - золотые мониста и кольца.
Лапки хрулей напоминали человеческие руки. Вот только их пальцы, как и мордочки, были покрыты короткой серебристой шерсткой. Росту в каждом из них было метра полтора.
При появлении Берендея вся теплая компания встала и низко поклонилась.
Прямоходячие хрули отвесили поклоны в обычной человеческой манере, согнувшись в поясе.
А вот четвероногие волки откланялись довольно смешно. Они вытянули передние лапы, прижали уши и высоко приподняли зады.
Кланяющийся подобным образом волк больше всего напоминал потягивающуюся собаку.
Но мало того, что волки показали хорошие манеры. Они еще и заговорили!
Голоса у волков были хриплые, точь-в-точь как у певца Владимира Высоцкого.
– Послы Княжества Волчьего приветствуют тебя, Берендей, сын Косьмы!
– сказал пепельный волк.
– Рады видеть тебя в добром здравии!
– Рады видеть тебя в добром здравии!
– подхватили два других волка.
Хрули пока помалкивали.
– Взаимно, - сухо ответил Берендей Кузьмич.
– Что-то долго вас ждать пришлось, други мои. У вас в княжестве невесть какой кавардак творится уже почитай дней сорок, а посольство только сейчас отрядить решились. Что
«Ого! Они не только разговаривают, а еще и титулы носят!» - обалдел Денис.
Пепельный волк Густав, который в этом посольстве был за главного, виновато потупился.
– Выясняли обстоятельства… Все княжество вверх дном поставили… Искали отступника Зуба и его подлую шайку. Надеялись найти… И сейчас службы не забываем. Не теряя времени, решили поговорить с этими вот денежниками. Они везде плавают, может, знают чего.
– С этого начинать надо было еще месяц назад, - нахмурился Берендей.
– Так мы и не впервые. У всех денежников, что в нашем княжестве за это время попадались, и так, и эдак о Снежной выпытывали. Ее исчезновение нам всем как дубиной по загривку. Мы волки смирные. Завет блюдем свято. А эти проклятые разбойники, которые на Снежную покусились, нас, волков, по всему Архипелагу душегубами выставили.
Все то время, пока Густав оправдывался, Берендей не спускал с него испытующего взгляда.
Денису еще никогда не доводилось видеть, чтобы дед так смотрел на кого-то. Не хотелось бы ему сейчас очутиться на месте барона фон Лютича!
– Я тебе верю, Густав, - голос Берендея смягчился.
– Ступай со товарищи отдыхать. Еще увидимся и поговорим как следует, по душам. Если не здесь, так на Большом Вече.
Волки осклабились и завиляли хвостами - по-человечьи это значило, что они дружелюбно улыбаются, - и быстро ретировались.
Хрули, которых Густав называл «денежниками», в продолжение беседы Берендея с волками не шелохнулись и не издали ни звука.
Видимо, этого требовал местный этикет. Но стоило последнему волчьему хвосту исчезнуть за поворотом винтовой лестницы, они заговорили. Причем все сразу.
Волчьи голоса, хоть были грубыми и хриплыми, но в них, по крайней мере, ощущалась сила говорящего и его уважение к собеседнику. А вот хрули одновременно будто бы и лебезили, и не по рангу задавались.
К тому же, у них были тихие, шелестящие голоса - такие бывают у людей, про которых говорят «в тихом омуте черти водятся».
Все это пришлось Денису не по душе.
Хрули наперебой приветствовали Берендея Кузьмича. То, что Денису удалось разобрать, звучало примерно так:
– Большого здоровья и больших денег…
– …желаем любезному магистру волшбы и чародейства…
– …таких же больших денег, как у нас!…
– …заклинателю всяческих веществ и минералов…
– …и даже больших, даже больших…
– …хотя это вряд ли возможно…
– …о том свидетельствуем мы…
…златобогатый Бюль-Бюль Баблы…
…и удачливый Мур-Ло…
…и пронырливый Куб-Ло…
…и деловой Сриб-Ло!
– А вам желаю здоровья покрепче да интересов поширше, - без энтузиазма отозвался Берендей.
– Что, почтенные, тоже на Большое Вече путь держите?