Денис Котик и царица крылатых лошадей
Шрифт:
Виоле Ивановне недавно стукнуло двадцать шесть лет и она была самой молодой учительницей школы № 55.
И так уж случилось, что Виола Ивановна была единственной учительницей школы № 55, которая была не замужем. И которая очень хотела замуж выйти.
В тех или иных формах она говорила об этом на каждом уроке: «Когда я выйду замуж, я обязательно…», «После замужества я непременно…»
Этими словами Виола Ивановна начинала каждую вторую свою фразу.
Всю свою небольшую зарплату
Кавалеры — старые и молодые, уродливые и красивые — обивали пороги школы и ожидали учительницу после уроков, чтобы проводить ее домой. Кто на «мерседесе», кто на велосипеде, а кто пооригинальнее — на роликовых коньках.
Тема «Брак и бракосочетание» была включена в учебный курс английского языка всех без исключения классов, в которых Виола Ивановна вела занятия.
— Как будет «фата»? — украдкой спрашивал несчастный своего соседа по парте во время контрольной.
— Bridal vail! — шипели ему в ответ.
— А «обручальное кольцо» как будет?
— Wedding ring!
— А «букет невесты»?
— Да отстань ты! Сам не знаю!
Любимым фильмом Виолы Ивановны были «Четыре свадьбы и одни похороны». Она любила хвастаться, что смотрела его восемьдесят один раз.
В общем, такие вещи называются у врачей навязчивой идеей…
Все это было бы вовсе и неплохо, если б не одно «но». Когда бракосочетание в очередной раз срывалось, Виола Ивановна превращалась в настоящую ведьму, разве только на метле в школу не прилетала.
«Двойки» сыпались на учеников, как горох из мешка.
Контрольные шли косяком.
А Виола Ивановна мрачно ходила между рядами парт, вполголоса декламируя Шекспира. Те из старшеклассников, кто знал английский получше, умудрялись разобрать, что речь идет о подлости мужчин, коварно обманывающих беззащитных женщин.
Но самым страшным было даже не это.
Во время брачных неудач Виола Ивановна выбирала себе жертву — обычно из отстающих мужского пола — и безжалостно третировала ее.
— Тюленько, что такое герундий? — спрашивала она, строго глядя на несчастного поверх очков.
— Герундий — это… это такая… форма!
— Кто?
— Такая форма! Глагола!
— Какая это такая? — ехидно спрашивала Виола Ивановна.
— Такая… Неличная… — отвечал Тюленько (после подсказки своей соседки по парте Леси Кобзариной).
— Допустим… В таком случае, приведи пример герундия в английском предложении.
— Smoking… smoking is… — начинал мямлить Тюленько.
— Нельзя ли побыстрее? Ты что, спишь? — раздраженно спрашивала учительница.
— Smo… Smoking… is… is… — вконец терялся Тюленько.
— Ну и?..
— Вредно для здоровья! — выпаливал несчастный, со страху забывший, что уже говорит по-русски.
— Все
Как уже говорилось, в каждом из классов у Виолы Ивановны была своя жертва. В 7-Б такой жертвой был Леха Тюленько.
И в самом деле он был не очень способным учеником.
Впрочем, в том же 7-Б были лодыри и более завзятые. Увы, просто Тюленько идеально подходил на роль мучимого. Тучный, одышливый и безответный — издевайся сколько хочешь!
Может быть, в лице Тюленько Виола Ивановна мстила всему мужскому племени? А, может быть, лично Тюленько ее раздражал?
Так или иначе, ученики 7-Б жалели Леху и помогали ему пережить грозу кто чем мог — кто подсказками, кто бутербродом с вареной колбасой.
К счастью, такие «заскоки» случались у Виолы Ивановны не чаще раза в месяц.
А в остальное время она была совершенно нормальной училкой — мечтательной читательницей английских дамских романов, где ухажеры вьются вокруг недоступной красавицы, как пчелы над тазиком с абрикосовым вареньем…
Итак, на Ужасной Картине, висящей над дверями школы, была изображена Виола Ивановна.
Она восседала в бричке, запряженной четверкой мужчин, и держала в руках плетку-семихвостку модели «Карабас-Барабас».
Ее нос на Ужасной Картине был длинным и изогнутым, как банан. Гораздо более длинным, чем в жизни (но на то ведь и карикатура!). А губы Виолы Ивановны были огромными, как два вареника.
Поза нарисованной учительницы была развязной, а выражение лица — разбойничьим.
За спиной у Виолы Ивановны, не узнать которую было просто невозможно, развевалась свадебная фата с цветочками. А вместо свадебного платья, надет на ней был… лишь один купальник!
Мужчины, запряженные в карету вместо лошадей, тоже были хороши. Волосатые, горбатые, с непропорционально огромными головами, но все равно узнаваемые!
Каждый ученик школы смог без труда узнать в большеголовом обладателе громадной фуражки Леонида Валерьевича, участкового милиционера, бывшего одновременно самым упорным ухажером Виолы Ивановны.
А в существе, похожем больше на прямоходячего зайца, чем на мужчину, легко угадывался школьный сторож Глебыч, который вот уже год носил Виоле Ивановне цветы в ожидании чуда.
Школьники, сгибаясь пополам от смеха, тыкали пальцами в этот карикатурный шедевр.
Скандал? Он самый.
— Немедленно снимите! — снова завопила директриса. Она быстро очнулась от обморока и тут же принялась за свое.