Деревенский чернокнижник
Шрифт:
— Даже не думал об этом, — обиженно буркнул паладин. — Если не собираешься призывать демона, так сразу бы и сказал.
— Я уже начал обряд, — спокойно ответил Шечерун.
— Просто так, без артефактов и жертвоприношений?
— Ты уже забыл, что я говорил? Марсадоль очень слабый демон, его призыв — дело двух минут. На жертвоприношения даже тратиться не надо, ему хватает самой возможности проявить себя. Так что подожди немного, сейчас я закончу, — маг тяжело вздохнул, выругался и продолжил. — Всё, сделал. Можешь прогуляться и испытать новые ощущения.
— И что я должен делать? — спросил Ринуальд,
— Демон уже находится в твоей левой руке. Просто сосредоточься на ней, когда увидишь свою цель. Например, представь, что ты уже схватил, скажем, кошелёк и держишь его. Ничего сложного, просто немного поработай своим воображением. И да, самое главное, дистанция до цели не должна превышать пяти шагов, иначе ничего не получится.
— Для меня это всё сложновато, — пробормотал паладин, с интересом изучая свою руку. — Но я попробую.
— Вот и хорошо. Иди, развлекайся, а мы пока будем разбираться с рыбой. Должно же моё заклинание, наконец, сработать!
Ринуальд уже было направился в сторону деревни, но вдруг резко остановился и поинтересовался:
— А как потом изъять демона из руки? Нужно будет провести какой-нибудь ритуал или достаточно сказать определённое слово?
— Через пару часов он сам исчезнет, — отмахнулся Шечерун. — Повторяю, что этот демон слаб, не обладает выдающимися силами или возможностями и даже после призыва долго не задерживается. Так что поторопись, время уже пошло.
— Отлично, постараюсь оправдать доверие! — усмехнулся паладин и быстро исчез из вида. Чародей хмуро посмотрел ему вслед и повернулся к старосте.
— А это, кстати, нормально, что мы сидим здесь и ловим рыбу, пока в деревне идёт ярмарка? Вроде же нам нужно держать процесс под контролем.
— Мои сыновья знают своё дело, — ухмыльнулся Жмых. — Я хорошо обучил их всему, и, поверь мне, они справятся с любой непредвиденной ситуацией. К тому же им надо приобретать опыт, поскольку в Тролльей Напасти проходит четыре ярмарки за год, и они должны уметь ими управлять. Ну, а если уж мои дети не справятся, тогда найдут нас, не так и далеко мы ушли от деревни.
— И то верно! — чернокнижник довольно усмехнулся и переключился на рыбалку. — Нам ведь тоже надо отдыхать. Поэтому будем сидеть здесь, ловить рыбу и ждать вестей от нашего паладинистого разбойника.
Ринуальда переполнял энтузиазм. Долгое время он привык полагаться исключительно на свои силы, но внезапное предложение от чародея заставило разбойника признать, что существуют и иные способы достижения цели. Пусть и немного нечестные, однако весьма и весьма интересные. Возможно, это Шечерун так повлиял на Ринуальда. Всё-таки постоянные беседы с волшебником привели к тому, что разбойник как-то привык к его магии и теперь бежал в направлении рынка, рассчитывая как можно скорее использовать полученные силы.
В его стремлении присутствовало что-то от элементарного ребячества, желания испробовать новую игрушку. Впрочем, если честно признаться, также ему хотелось немного поднять свою самооценку. Да, Ринуальд был отличным бойцом и неплохим руководителем, но вот выдающимися воровскими навыками никогда
Торговку Нузильду бывший паладин знал достаточно давно и, можно сказать, не с самой лучшей стороны. На ярмарке и даже за её пределами ходила шутка, что лучше десять раз быть ограбленным разбойниками, чем один раз встретиться с Нузильдой. И шутка эта возникла не на пустом месте. Тётка хорошо знала своё дело и профессионально выворачивала карманы покупателей, заставляя их раскошеливаться даже в тех случаях, когда они даже не собирались подходить к её лавке.
Лет десять назад она принялась жаловаться на подступающую старость и на недостаток сил для занятия любимым делом. И тогда вместе с ней на рынок начали ездить три дочки и две племянницы, воспитанные в соответственном духе и ничуть не уступавшие старой торговке в прожжённости и умении найти выгоду. Сама же Нузильда не то чтобы отошла от дел, а просто вместо серьёзных товаров стала продавать всякую мелочёвку, вроде выращенных ею же яблок и груш. Впрочем, злые языки поговаривали, что и на фруктах она умудрялась зарабатывать огромные деньги и в одиночку делала такую же выручку, как все её родственницы вместе взятые.
Ринуальд нашёл некий символизм в том, чтобы начать свой опыт именно с Нузильды. Он помнил, как некоторые члены его банды, среди которых хватало мастеров своего дела, жаловались, что при попытке обокрасть старуху они всякий раз бывали сразу пойманы и биты на месте. Поэтому налёт на данную лавку можно было считать местью за опозоренных товарищей.
— Значит, нужно лишь сосредоточиться на цели? — пробормотал паладин, изучая лоток торговки. Там хватало ярких и явно вкусных яблок, но он сразу заприметил плод, лежащий на самом краю. Жизненный опыт твердил Ринуальду, что это самое сладкое и вкусное яблоко в его жизни, и, несмотря на то, что дистанция слегка превышала необходимую, разбойник всё же поспешил сосредоточиться на нём.
Из личного опыта паладин знал, что каждое новое дело требуется всесторонне изучать, проходя цепочку проб и ошибок. Поэтому он искренне удивился, когда яблоко вдруг исчезло с прилавка и в ту же секунду стало ощущаться в его ладони. Удивление чуть было ни сыграло с разбойником злую шутку. Он уже собрался было поднести яблоко к носу, чтобы проверить реальность плода, но, к счастью Ринуальда, именно в этот момент Нузильда с недоумением принялась изучать свой товар, явно пытаясь понять, что именно в нём изменилось. Реакция торговки моментально обострила все воровские рефлексы, и разбойник, старательно пряча свою добычу, поспешил скрыться за углом.
Лишь убедившись в том, что за ним никто не следит, паладин достал трофей и внимательно рассмотрел его. Да, это было то самое яблоко, на которое он нацелился. Здоровенное, ярко-красное, блестящее и выглядевшее так привлекательно, что Ринуальд, недолго думая, запустил в него свои зубы.
— Всё оказалось даже проще, чем я думал, — пробормотал он, пережёвывая фрукт. — Шечерун явно недооценивает этого демона.
— Они все меня недооценивают, — вкрадчивый голос, раздавшийся в голове, заставил разбойника отпрянуть и отбросить в сторону яблочный огрызок.