Деревенский чернокнижник
Шрифт:
Деревенский дурачок Мултим Вакорук особо не задумывался ни о каких проблемах. Единственное, что его беспокоило, это периодическое исчезновение овец и коз, за которыми ему приходилось присматривать, и дальнейшее обнаружение их в крайне загадочных местах. Подобное явление вызывало у скудоумного пастуха крайнее раздражение, заставляя рвать и метать.
Но сейчас он ликовал от счастья, осознав, что эта проблема стала несущественной. Стоило всего лишь повязать на руку платок, обнаруженный под деревом, как овцы и козы беспрекословно стали подчиняться пастуху.
Никаких неприятностей больше не происходило. Никто никуда не разбегался и не уходил без приказа. Даже нападение волков удавалось предотвратить, просто отдав стаду команду, и затем можно было наслаждаться зрелищем, как толпа овец и коз единой массой гоняет растерявшихся хищников, растаптывая их копытами.
Мултим опасался, что односельчане могут отобрать его находку, поэтому не раскрывал её и старательно прятал. Однако отныне пастух знал, что именно он является первым и единственным на всю деревню властелином овец!
Ревизор для чернокнижника
За время знакомства с Шечеруном Ужасным жители Тролльей Напасти привыкли видеть его исключительно в мрачном настроении. Да, выдавались дни, когда чернокнижник был исключительно доволен, поскольку ему удавалось решить очередную сложную задачу. Но даже в тех ситуациях он выглядел так, словно собирался отдать всю деревню на растерзание призванным им демонам. Поэтому при виде весело хохочущего и пританцовывающего чернокнижника, бежавшего по центральной улице, ошарашенные селяне спешили искать убежища. Возможно, у чародея действительно случился редкий приступ хорошего настроения, но выяснять подробности никому не хотелось.
Впрочем, Шечерун и не обращал внимания на поведение деревенских жителей. Мага занимали совсем другие мысли, и в данный момент он искал единственного человека, способного его выслушать.
На этот раз деревенский староста Рум Жмых сидел не внутри трактира, а возле него. На днях хозяин «Радужного Кота», по совету одного заезжего купца, сделал летнюю веранду для любителей попить пивка на свежем воздухе. Немногочисленные в ранний часгости наслаждались отдыхом в тени навеса, защищавшего их от яркого солнца, и немного напряглись при появлении чернокнижника. Впрочем, осознание того, что в присутствии главы деревни Шечерун точно не станет делать ничего предосудительного, позволило им снова расслабиться.
— Ты сегодня с утра какой-то радостный, — флегматично обратился к магу Жмых, отложив в сторону курительную трубку. — Неужели вдова пекаря всё-таки смилостивилась и пустила тебя в свою постель?
— Бери выше! Я наконец могу покинуть Троллью Напасть и вернуться к полноценной жизни! Помилование, долгожданное помилование! — воскликнул Шечерун, вытащил из кармана свиток и страстно поцеловал его. — Как долго я этого ждал! Почти шесть лет! Но в итоге справедливость восторжествовала!
— Можно посмотреть?
— Да пожалуйста!
Шечерун протянул свиток старосте. Тот неторопливо развернул документ и углубился в чтение.
— Хм… — пробормотал Жмых, изучая текст. — Мы, его величество король Некстон Семнадцатый, заявляем, что удовлетворяем прошение мага, чародея и чернокнижника Шечеруна…
— Это простая формальность, — легкомысленно отмахнулся Шечерун. — Знаю я этих членов комиссии. Отсидятся где-нибудь в трактире ближайшего крупного города, а потом на скорую руку накатают отчёт, что всё нормально.
— В данном случае я бы не был так уверен, — проговорил Жмых и вручил чародею ещё один свиток. — Вот, посмотри. Доставлено утренней почтой, как и твоё письмо.
Шечерун принялся читать документ и с первых же строк начал буквально бледнеть на глазах.
— Получателю сего предписывается обеспечить жильём, едой и транспортом специального чиновника королевского двора… Оказывать всестороннюю помощь. Обеспечить охрану и всю полноту информации, — пробормотал маг и испуганно посмотрел на старосту. — Всё, я погиб.
— Не стоит паниковать раньше времени, — возразил Жмых. — Ты полноценный добропорядочный член общества. А крестьяне от тебя в ужасе шарахаются вовсе не из-за твоих поступков, а только лишь из-за твоей репутации.
— Да орк с ними, с крестьянами. Раз по мою душу послали чиновника, он непременно начнёт рыть, и найти может немало. Взять хотя бы случай с мостом.
— Так с тех пор уже два года прошло, — попытался успокоить мага староста. — Если бы за это время и возникли подозрения, то всю деревню уже наводнили бы шпионы. Вспомни ту рыжую инквизиторшу, она же так ничего не заподозрила. Да и слышал я, что по официальной версии в истории с мостом виноват сбрендивший жрец, у которого случились видения. Кстати, некоторые конфессии хотят его даже канонизировать. Всё-таки не просто так мост разрушил, а в ходе борьбы со злом.
— Мне без разницы, что с ним сделают: запытают до смерти или признают святым, — отмахнулся чернокнижник. — Меня беспокоит вот что: если сюда отправили чиновника из столицы, получается, моя личность стала кому-то крайне интересна. Я сильно сомневаюсь, что о подробностях моей здешней работы известно в высших кругах, таким образом, это может значить только одно. В столице не забыли моих прегрешений и решили прислать в Троллью Напасть человека, чтобы окончательно меня закопать.
— А почему бы ни предположить, что к нам прибудет ревностный служака, чересчур серьёзно относящийся к поставленной задаче? Может, ему плевать на твоё прошлое, и он действительно хочет разобраться, исправился ли ты в ссылке или нет?
— Слышал я что-то про таких идейных чиновников, — мрачно пробормотал Шечерун. — Обычно подобный образ встречается в справочниках мифических и выдуманных существ. Думаю, его описание можно найти где-нибудь между характеристиками радужного дракона и демона луговых цветов.
— Я понимаю твои мысли, но мне кажется, что ты драматизируешь, — возразил староста. — Ну, приедет сюда какой-то мужик из столицы, поговорит с деревенскими и сразу поймёт, что нет никакого смысла держать тебя здесь.