Деревянный венец. Том 1
Шрифт:
Впрочем, изгнать тварь из женщины оказалось легко. Настоящего эррэ у нее не было, лишь его слабый контур, намек на Дар, доставшийся от отца-шамана. Потому и перерождение длилось так долго. Как Арон успел понять, чем сильнее маг был, тем быстрее тварь захватывала его эррэ. Потому у самого Арона были лишь секунды, чтобы остановить растущую одержимость, а у Дарины — несколько месяцев. Будь она полностью бездарной, твари бы и вовсе не к чему было прицепиться.
Во всем произошедшем для Арона остался непонятным только один момент — как Дарина вообще встретилась с тварью? Сам Драу, открывавший
Глава 12
Перед Ароном лежали заполненные Первородным Светом кристаллы.
Уже три раза он открывал щель в Хаос, каждый раз понемногу вытягивая оттуда Свет. И, хотя остатки твари в его эррэ обещали защиту от Изнанки, Арон при каждом ритуале использовал еще и магию идолов. Рисковать, особенно после истории с одержимостью, не хотелось.
Несколько мгновений Арон изучал сияющие кристаллы, потом протянул руку и легким толчком Силы расколол первый, выпуская Свет. Тот вытек из вместилища и повис в воздухе — шар, переливающийся белым огнем.
Именно так — естественно, за исключением цвета — должна была, по выкладкам Неркаса, вести себя Первородная Тьма. Арону все сильнее казалось, что на изначальном уровне — уровне Хаоса — Свет и Тьма друг от друга практически не отличались. Разве что только цветом.
Сейчас…
Арон протянул руку, и сгусток Света поплыл к нему по воздуху. Лег в ладонь, защищенную щитами, излучая уже знакомую доброжелательность — но в то же мгновение Арона обожгло болью, и он отдернул руку. Впрочем, боль была терпимая — щиты смягчили ощущения. Без них ему пришлось бы куда хуже.
Сгусток Первородного Света продолжал парить перед Ароном в воздухе, чуть покачиваясь и все так же излучая доброжелательность и, самую малость, недоумение. Будто не мог взять в толк, почему маг его отбросил.
Арон уже однажды прикасался к искре Первородного Света — и тогда это не вызвало никаких неприятных ощущений. С большим сгустком так не получилось — почему?
Убрав перо, Арон еще некоторое время перечитывал свои выкладки, проверял расчеты и каждый раз приходил к одному и тому же выводу: его эррэ, предназначенное для работы с Тьмой, не могло воспринять большое количество Света сразу, но, стоило разбить тот на сотни искр, и он поглощался легко.
«Единение со Светом».
Название звучало, возможно, слишком претенциозно, но Арон чувствовал, что имеет на это право. В конце концов, это была его собственная разработка.
Возможно, когда-нибудь в будущем он поделится этой разработкой с другими Темными — с верными ему Темными. Но только тогда, когда шагнет еще на одну ступень выше, когда достигнет девятого уровня, которого, после смерти Первого Императора, еще никому не удавалось получить.
А пока — Арон привычно провел рукой над записями, и они исчезли, оставив в его дневнике лишь пустые страницы — пока Арон будет единственным
(Арон нынешний)
(Настоящее время)
Арон выдохнул и открыл глаза.
Как всегда, когда Прежний показывал ему часть своих воспоминаний, прошедшие дни, недели, а то и месяцы казались пережитыми им самим, и возвращаться в реальность было тяжело. Требовалось время осознать себя и вспомнить, что магом, достаточно безумным, чтобы проводить эксперименты с Первородным Хаосом, был вовсе не он.
«Никакого безумия», — недовольно буркнул в его мыслях Прежний, — «…ну разве что это было немного опрометчиво… С другой стороны, я не только добился, чего хотел, но и получил защиту от Изнаночников. Или, думаешь, почему ты не рассыпался в прах в тот момент, когда Черный Шаман тебя коснулся?»
Арон проглотил резкость, так и просившуюся в ответ. Подавил и желание назвать Прежнего спятившим экспериментатором. Сейчас это было неважно. Важно было то, что происходило с Уррием.
В реальности, похоже, прошло лишь несколько мгновений. Самое большее — минута, потому что Уррия все так же била дрожь, а чуждый свет все так же окутывал его тело, постепенно впитываясь в кожу.
Идолов человеко-рыб, хранящих от проникновения Изнанки, здесь не было. Сам Арон мог надеяться на защиту той мумии Черного Шамана, что так и оставалась в его эррэ, но…
«Если Изнанка проникнет в Уррия, мы получим бога, одержимого Черным Шаманом», — сказал Арон. Теперь он знал, как открывать ход в Хаос и как закрывать его, знал все нюансы разработанного Прежним ритуала, только вот там не было ничего о том, как защитить от одержимости случайного свидетеля.
«Он же бог…»
«У него человеческое тело с эррэ, полным человеческой магии», — перебил Арон. — «Именно за эррэ цепляются Изнаночники. Нужна защита».
Прежний с этим спорить не стал, задумался и после краткой паузы сказал именно то, что промелькнуло и в мыслях Арона:
«Каменная стена и руны. Этого должно хватить».
Все так же держа в руке жезл Каира, Арон отступил к дальней стене, мысленно отдавая приказ эмеалям Земли. Дощатый пол разломился и из проема, ровно посредине между Ароном и Уррием, начали подниматься камни фундамента, смешанные с глиной. В процессе подъема они распадались на крохотные частицы и вновь сливались вместе, образуя крепкую толстую стену, которая росла очень быстро и всего через несколько мгновений уперлась в потолок.
Едва это случилось, всю поверхность этой стены — и всех остальных стен, и пола, и потолка — плотным слоем покрыли защитные руны. Арон оказался в подобии полностью замкнутого крохотного самодельного склепа.
Несколько фраз призыва к Хаосу — и покореженный пол пересекла трещина.
Во время последних экспериментов Прежний немного изменил ритуал, и теперь из Хаоса уже не лучились разноцветные огни. Теперь оттуда сразу поднимался Первородный Свет. Ну а вместо кристаллов для его сбора прекрасно подходил жезл.