Держи меня крепче
Шрифт:
– Готовы? – заговорщицки подмигнул нам Сеня.
– Пару секунд, иди, подожди нас в коридоре. И камеру может оставишь?
– Мы неразлучны, – он любовно прижал ее к груди.
– Хорошо, бери. Но учти, все должно пройти без эксцессов, – ее брови угрожающе взметнулись вверх.
– Так точно, мэм, – шуточно приставил руку к голове братишка и выбежал из комнаты.
– Ты точно сумасшедшая. Тебе говорили об этом? Нет, правда, говорили?
– Ты каждый день, – улыбнулась Леся.
– Видимо мало, раз ты не прочувствовала. Нужно ежесекундно. И кого
– Пока не знаю. Там решим. Все, не ной, – отрезала подруга. – Одевайся. Плохо, что чулок нет. Ладно, постараемся не светить фэйсом.
С каких пор моя жизнь – одно сплошное приключение? И почему бы мне просто не отказаться от ее явно дурной затеи? Ах, конечно, тогда она обвинит меня в нерасторопности, что это я не успела отхватить нам нарядов, и теперь виновата. А кто еще? Вечный козел отпущения. А вот окружающие меня психи все друг друга стоят. Как только я в их компанию затесалась?
Таким образом, предаваясь весь путь вопрошаниям риторических вопросов, я следовала за двумя темными фигурами, стараясь не отставать. Людей на улице было мало, в полночь особо не гуляют, а еще говорят, что темнота – друг молодежи. Фи. Каблучки Леси выстукивали по тротуару незатейливый бойкий ритм, рядом с нею шаркал Сеня, нахохлившись, как воробышек, лишь я одна плелась сзади, шарахаясь от каждого звука и боясь быть уличенной в постыдных делах. Меня не успокаивало даже раздраженно-отмахивающееся Лесино «да вернем мы!« Конечно, вернем. Еще не хватало вешать себе на шею такой груз, боюсь он мне не по силам.
Внезапно они остановились перед одноэтажным деревянным зданием, к входу к которому вела узкая асфальтированная дорожка, и стали о чем-то шушукаться. Я сразу узнала музей восковых фигур, старый и обшарпанный. Я не была внутри ни разу, потому что эти неживые подобия людей кажутся мне страшными и пугающими. И даже не мечтала о перспективе оказаться здесь глухой ночью, не говоря уже о трясущихся руках и коленках, подгибающихся ногах и дребезжащей челюсти – зуб на зуб не попадает, оказывается, такое бывает не только от холода.
Я подошла к ним, хотя идея затеряться по пути тянула меня назад. Но как бы шедевральна она не была, а все же платья доставать надо. Так что я тоже включилась в обсуждение плана взлома. А он был до гениального прост. Всего-то – взломать окно и пролезть в него. Здесь нет не то, что системы сигнализации, но даже и камер слежения, что упрощает нашу задачу. Надо лишь найти сторожа. За этим дело не стало, так как в одном из окон отсвечивало голубым, от телевизора, а значит он там. Действительно, заглянув в окно, мы убедились в верности своих суждений. И, что облегчало наш коварный план, пожилой сторож крепко дрых, громко храпя на разные лады. Так что, выбрав окно подальше от комнаты мерно спящего охранника, мы по одному пролезли внутрь.
– Тсс!.. Не шуми, Лен, ты своими дребезжанием всех перебудишь! – прошипела мне в лицо Леся, светя фонариком прямо в глаза.
– Они же неживые! – так же шепотом возвестила я, прикрываясь рукой.
– Не их, дурында! Вот проснется сторож – посмотрю я, как ты кросс
– Девчонки, тихо!
– Все, молчим, а ты мне, мелкий, не шикай! – нашла себе новую жертву подруга.
– Не шикаю, а интеллигентно прошу захлопнуть хавалку, – ух, где только понахватался жаргонизмов?
– Слышь, ты, интеллигент, еще одно неуместное замечание с твоей стороны и даже просить не буду, – пригрозила она, осветив свое лицо, чтобы он прочувствовал исходящую от нее угрозу.
– Окей, – сдался Сеня, поняв, что с такими, как она, спорить бесполезно.
А в это время я, спотыкаясь, следовала за ними, углубляющимися в полутьму старого здания со скрипящими деревянными полами. Наконец, мы добрались в зал к манекенам. Подруга высвечивала одного за другим, комментируя каждого нелицеприятными выражениями:
– Хай, Петь, что серьезный такой? Скольких ты повесил, скольких перевесил, скольким снес башку острым мечом, – шепотом пропела она Петру Первому, переделав на свой лад известный мотив из шансона. – А теперь сам сдох. Неприятно, да? Бывает… Ой, Пэрис, и ты здесь. Слушай, а у тебя ниче такой прикидик. Я бы одолжила его у тебя, но коротковат. Так что, извини… Энджи, все обнимаешься с Брэдом. А кто за детьми присмотрит, мамаша? Ганди, и вы тут. Не скажу, что неожиданно, но, согласитесь, компания умом не блещет… Скучно вам с ними, должно быть. И ты, Гарри Поттер! Не тычь в меня палочкой, ты же не хочешь превратить меня в жабу? Это будет твое предсмертное колдовство!.. Екатерина, мать моя женщина, раздевайся!
Она кинулась к Екатерине Второй, найдя себе платье. А я все еще оглядывала поле действия, когда меня подозвал Сеня. Я остановилась у невысокой женщины в черном платье, сверху оно выполнено в виде майки, а низ представляет собой пышную юбку из прозрачного материала в несколько слоев. Очень простенькое и в то же время притягивающее взгляд своей необычностью.
– Кто это?
– Тут написано, что это Черная Лебедь, – ткнул в табличку брат.
– Так и написано? Интересно, может, героиня какого-нибудь произведения… Красивое платье.
– Берешь? – покосился на меня Сеня.
– Дда, – я продолжала стоять столбом, не спеша выполнить обещанное.
Тогда Сеня сам снял с нее платье и вручил мне трофей. Я прижала его к себе, скомкав, и мы поспешили выбраться наружу, когда вспомнили, что нужно еще одно платье для Сони. Леся не могла оторвать взгляд от своего наряда, а я вообще с места сдвинуться, так что Сенька сам все устроил, оголив еще одну красавицу.
Удивительно, что сторож не проснулся и не обнаружил нас. Просто провидение какое-то, аж не верится. Домой мы почти бежали, пребывая в возбужденном состоянии. Леся криво поглядывала на то, что держала в руках я, но бережно несла свое платье, к тому же предусмотрительно стянула с императрицы и ее украшения. Братишка тяжело дышал, таща нечто бледно-зеленого цвета. Добравшись домой, мы завалились спать и проснулись бы лишь к обеду, если бы не бал. Так что вставать пришлось рано под крики моей буйной подруги: