Держи меня крепче
Шрифт:
— Да, тут не поспоришь. Она оставила чудесных сыновей, — он внимательно смотрит на меня, оглядывая мое лицо.
— Знаешь, ты очень похожа на нее.
— Я? Нет, что вы. Мы совершенно не похожи, у нее и глаза, и волосы совсем другие…
— А дело совсем не во внешности, Анют, — Александр Владимирович ласково перебивает меня и вновь дарит мне нежную отеческую улыбку. Смущаюсь и пытаюсь перевести разговор на другую тему.
— Скажите, а почему здесь нет фотографий Димы?
— Все эти фотографии сделала Оля. Когда ее не стало, то и заниматься этим стало некому.
— А Кристина? Я видела ее страницу
Александр Владимирович вздыхает и ухмыляется с грустью.
— Она любила себя, и свою красивую жизнь. Ей нужно было, чтобы эти фотографии были на обозрении всего мира, а не пылились на полке в доме. Но что-то мне подсказывает, что скоро здесь появятся новые фотографии. По крайней мере я очень на это надеюсь.
Вспыхиваю, думая, как лучше ответить, но в это время слышу голоса и в комнату заходят Дима с Лешей и какая-то женщина. Мальчик немного растерян, и смотрит на меня с испугом.
— Познакомься, это тетя Аня. Будет жить с нами. Уверен, вы найдете общий язык.
Дима подводит племянника поближе. Леша смотрит на меня исподлобья, нахмурив бровки. Потом с любопытством переводит взгляд на Тимку, который смотрит на него в ответ, выпучив глазенки.
— Привет! А ты оказывается уже совсем взрослый! Покажешь нам с Тимой детскую площадку?
Лешу видимо подкупает, что с ним обращаются не как с маленьким, поэтому важно надувает щеки и кивает головой.
— Да, я все могу показать. А он не грязнуля? — Леша кивком указывает на Тиму, который как раз вымазал всю свою шкодливую физиономию шоколадным батончиком.
Мы все начинаем смеяться на этот невинный вопрос мальчонки, и обстановка постепенно становится не такой напряженной.
— Нууу, иногда бывает. Он же маленький. Но ты же научишь его, что нужно умываться и мыть руки?
— Научу, конечно, — вижу, как мальчонка еще сильнее надувается от осознания собственной важности. Ну что ж, кажется с ним мы найдем общий язык. В конце концов у меня два младших брата, и кому как ни мне знать, как найти подход к мальчику.
— А это Зинаида. Она наша домоправительница, как мы ее называем, — Александр Владимирович представляет меня женщине, которая зашла до этого в комнату. Она уже в возрасте, ей точно больше шестидесяти лет. Сухощавая фигура, волосы собраны сзади в пучок. Судя по фартуку, который на ней надет, она также заведует здесь кухней.
— Зинаида, Анечка теперь новая хозяйка в нашем доме. Пожалуйста, помоги ей во всем.
Зинаида окидывает меня внимательным и строгим взглядом, от которого у меня начинают гореть уши. Губы поджаты, а взгляд поверх очков кажется сканирует меня насквозь. Я вижу, что восторга от моего появления в доме она не испытывает от слова совсем. Она молча кивает головой и с недовольным видом поворачивает голову к окну. Что ж, никто не говорил, что будет легко. Чтобы разрядить обстановку, обращаюсь к Леше.
— Ты кушал?
— Нет, — он смотрит на меня и неуверенно косится в сторону столовой.
— Ох ты, я даже не подумал, — Александр Владимирович встревоженно начинает суетиться, — я и не предупредил, чтобы его покормили.
— Я могу что-нибудь приготовить…
— В этом совершенно нет необходимости, — Зинаида первый раз подает голос, громко цедя каждое слово. — Здесь есть кому готовить,
— Хорошо, — мы, конечно, с этим еще разберемся, а пока решаю не спорить и не обращать внимание на слово «лишние». — Ты тогда покушай, а потом покажешь мне свои уроки? Ты же готовишься к школе? Я могу помочь тебе.
— Да, — Леша радостно начинает тарахтеть, — у меня в подготовишке много заданий. Я в школу готовлюсь, — Леша добавляет с гордостью. Смотрю на него и узнаю в нем черты дедушки. Такой же важный и строгий взгляд. Я поворачиваю голову и смущенно замолкаю. Мужчины смотрят на меня с улыбкой и такой нежностью в глазах, что я совершенно забываю, что хотела им сказать. Удивительно как буквально за день все может поменяться. Еще вчера я втихаря плакала в подушку, отчаянно скучая по Диме и дням, которые мы провели вместе. А теперь он на расстоянии вытянутой руки и смотрит на меня с такой любовью и обожанием, что ощущение полного счастья окутывает меня с ног до головы, а за спиной кажется вот вот вырастут крылья. А комната, которая до этого казалась мне такой холодной и неуютной, вдруг неожиданно преображается. Кажется, что в нее вдохнули жизнь и даже эта музейная мебель неспособна препятствовать этим удивительным метаморфозам.
Глава 35
Дима
В комнате брата легкий полумрак, хотя на улице только полдень. Занавески наглухо задернуты и сам он лежит на специальной кровати, оборудованной для лежачих больных. Уже несколько дней как его выписали из больницы и это, как ни странно, стало большим облегчением для всех нас. Каждый день мы с отцом проводили много часов в его палате, разговаривали с врачами и решали много насущных проблем. Несмотря на то, что брат лежал в одной из самых дорогих клиник города, с многочисленным персоналом и обслуживанием, хлопот нам хватало. Да, впереди у нас реабилитация и долгие дни, а то и месяцы упорной работы. Но это все впереди, сейчас брату даже сидеть толком нельзя, чтобы не травмировать позвоночник.
Игорь, услышав мои шаги, открывает глаза и поворачивает голову. Внимательно смотрит на меня и с горечью ухмыляется.
— Привет. Что, пришел позлорадствовать?
— Ага, разве я могу такое пропустить, — ни о каком злорадстве, конечно, и речи быть не может, но я не могу упустить возможность немного подколоть брата. Как врач я понимаю, что у него тот случай, когда жалость — плохой помощник. Его нужно держать в тонусе, чтобы он не скатился в депрессию и самобичевание. А тут, как говорится, все средства хороши.
— Хреновый я был брат, да? — неожиданный вопрос брата выбивает меня из колеи. Он же всегда был лучшим и первым во всем. В школе, в университете, в бизнесе — везде и во всем. Хотя не могу признать, что звания лучший брат он действительно не заслужил.
— Ну, какой уж достался. Я не выбирал.
— Да, ты не выбирал, — брат задумчиво смотрит на меня, прокручивая в голове мысли, которые он видимо не планирует мне озвучивать.
Сейчас просто идеальный момент, чтобы предъявить ему счет за все обиды, от которых я натерпелся за всю жизнь. Но неожиданно для самого себя понимаю, что желания это делать у меня совершенно нет. Напротив, мозг почему-то упорно ищет в калейдоскопе наших не самых радужных отношений хорошие и светлые моменты.