Держи меня крепче
Шрифт:
— Да, вон к чему ее учёба в столице привела. Говорил в швейную мастерскую ее, да замуж. А кому она теперь с этим прицепом нужна будет? И куда мы их поселим? Пока Ирина дом восстановит, что делать будем? Куда их?
Женщина подходит совсем близко к девчонке и оплеуху отвешивает. Приличную такую. Вижу издалека как девчонка трясется и плакать начинает.
— Ты что удумала? В подоле нам принесла! Как мы в глаза соседям смотреть будем? Все ее в город тянуло! Учиться ей надо было, хорошей жизни хотела. А теперь, как жареный петух то в зад клюнул, к нам прискакала! — женщина начинает охать и причитать. Гляжу из соседних
— И что люди то скажут. Родила, одна, без мужа…
— Ну почему без мужа? — это я сейчас говорю? Придурок, ты на озере уже должен быть, да в воде плескаться. — Я муж.
Вокруг воцаряется полная тишина. Все, включая Аню, смотрят на меня с удивлением.
— Так что ж вы молчали то? Стоите в стороне, откуда ж мы знаем то, — отойдя от первого шока, женщина с изумлением начинает поправлять платок на голове, и на меня во все глаза таращится.
Ну да, я и должен в стороне стоять, так нет влез опять не в свое дело.
— Что ж на улице то стоите. В дом проходите, чай попьем. Переночевать только у нас не получится, все комнаты заняты. У старшей то недавно пожар случился. Пока у нас ютится со всей семьей. До зимы надеемся восстановить уже, — женщина открывает ворота и просит нас следовать за ней. Отчим Ани смотрит на меня с прищуром и внимательно сканирует лицо, пока прохожу мимо него. Вижу, что сомнения его гложут, но сказать ничего не решается.
Ну что ж, деваться теперь некуда, захожу в дом и сразу оглядываю обстановку. В первую очередь в глаза бросается бедность, которую как ни прикрывай, а все равно видно. Старые обшарпанные обои, мебель, наверное, старше моего отца. Под ногами скрипит старый деревянный пол. Младшие выглядывают из-за угла, и о чем-то перешептываются. Меня как чудо света рассматривают. В гостиной нас встречает молодая женщина, у ее ног мальчишка лет трех, а на руках маленькая девочка. Понимаю, что это скорее всего старшая сестра Ани, уж очень на их мать похожа. Видимо слышала весь наш разговор, оно и не мудрено, нас, наверное, вся улица слышала. Смотрит таким оценивающим взглядом, и руки мои изучает.
— Ну, здравствуйте. А где кольца ваши? Раз женаты?
— Официально ещё не регистрировались, но это вопрос времени, да Анют? — приобнимаю ее за плечи, на что она удивлённо на меня смотрит, в глазах полное непонимание происходящего.
— Д…ддаа… — малышка в тихом шоке и выдавить из себя больше ни слова не может. Ну это даже хорошо, а то начнет ерепениться, и все испортит.
Нас сажают за стол, а мама Ани тем временем быстро ставит нам чай и пирог.
— Ну, надо же. Аня, а что ж ты молчала? Мы же ни сном, ни духом…
— Я… я…
— Мы хотели сюрприз сделать, да Ань? Да и у вас без нас столько забот. После пожара то, — несу первое что приходит на ум. Потому что ситуация и правда немного странная, но назад уже пути нет. Беру чашку чая со сколотым краем и кусок пирога с капустой. Все смотрят на меня и за столом повисает неловкое молчание. Мне кажется, что все даже слышат, как я работаю челюстями, пережевывая не самый вкусный, кстати, пирог. В конец концов не выдерживаю, откладываю в сторону чашку с недопитым чаем, встаю и тяну за собой Аню.
— Мы, пожалуй, на озеро сходим. Я давно поплавать хотел, да и ребенку полезен свежий воздух. Да Ань? Пойдем, тебе погулять
Аня молча кивает и встает из-за стола. Вижу, что чашка с чаем не тронута, пирог тоже не поела. Не дело это, куда еще больше худеть.
— А пирог мы с собой возьмем, да Анют? На свежем воздухе аппетит проснется и поешь, — беру кусочек пирога и складываю его в пакет, который тут же услужливо мне подсовывает мама Ани.
До озера недалеко, поэтому мы идём пешком. Девчонка видимо все ещё в шоке пребывает, сопит, бормочет что-то про себя. Потом все-таки не выдерживает:
— А зачем вы сказали, что вы мой муж?
Зачем сказал? А я откуда знаю. С этой девчонкой у меня мозг говорить одно, а делаю я все совершенно другое. Сам потом охреневаю от себя.
— Так тебя бы там побили.
— Не побили бы. Ругали бы, конечно.
— И жить там негде. Дом у вас маленький, а людей полно. Где собираешься за ребенком смотреть? В сарае? Ну, наверное, расчистили бы для тебя и там поселили.
Вижу, как у нее подбородок дрожать начинает, на глазах слезы появляются.
— Ну ладно, ладно тебе. Придумаем что-нибудь.
В очередной раз задаю себе вполне логичный вопрос — какого хрена я что-то придумывать должен?
Глава 8
Аня
Подходим к озеру, и я невольно щурюсь. Солнце так ярко отражается от водной глади, что глазам становится больно. Вспоминаю сколько раз мы так приходили сюда с папой. Пока он рыбачил, я открывала очередную книгу и полностью растворялась в других мирах и измерениях. Домой мы всегда приносили полный садок с рыбой. Отец чистил ее и жарил до хрустящей корочки, а мы с сестрой уплетали ее за обе щеки. Отец только посмеивался над нами, да самые вкусные кусочки подкладывал. А еще он меня на озере плавать учил, как сейчас помню эти дни:
— Папа, мне страшно! Аааа!!! Я уже утону! — я бью руками по поверхности воды и пытаюсь схватиться за плечи папы. Он весело смеется и снова переворачивает меня животом на воду.
— Не бойся, видишь, я держу тебя. Вот же руки, чувствуешь?
— Ты их уберешь! И я на дно пойду! Аааа! Держи меня крепче!
— Не утонешь, Анюта! Не бойся, давай попробуй. Руками работай, как я показал, и ногами тоже.
Начинаю неуклюже барахтаться и пытаться плыть. С радостью начинаю ощущать, что у меня получается. В этот момент папа меня отпускает, и я в панике ухожу под воду. Проходят буквально доли секунды, как папа подхватывает меня и снова поднимает на поверхность.
— Ну, вот видишь, я тебе подхватил. А ты боялась.
Как же сейчас не хватает папы, его сильных рук и поддержки. Он нас с сестрой и баловал, и уму-разуму учил. У него мечта была, чтобы мы получили хорошее образование и в люди выбились. Только сестра училась не очень хорошо и без желания, а я легко все схватывала, мне учеба только в радость была.
У папы не только характер, но и руки были золотые. Он и дом сам построил, и за хозяйством следил. Все в округе знали его, как хорошего мастера, поэтому без работы он не сидел. Жили мы небогато, но нам всегда хватало. А потом случилось горе, папа погиб. Мне было всего десять лет. Помню, как убежала на это озеро и рыдала здесь весь день. Самый тяжёлый день в моей жизни. И именно в тот день я пообещала папе и себе, что обязательно исполню его мечту и получу образование.