Держись от меня подальше
Шрифт:
Я хотела ответить ему что-нибудь ласковое, но он скинул, что-то ещё буркнув Толику, но так и не попрощавшись со мной, по-английски. Точно, Дурак Дуракевич. Объявлю ему бойкот.
— Братик звонил? — поинтересовался из-за двери Оливер.
— Ага, его мама под домашний арест посадила.
Я прискорбно вздохнула, а Олли звонко рассмеялся:
— Вот тётя Фрося мочит! — он так ещё долго смеялся, а я натянула на себя некую непонятную майку, которая чудесным образом скрывала мои синяки, зато открывала все остальные
Я беззаботно крутилась у зеркала, поражаясь новым веянием моды и пытаясь углядеть бирку, чтобы узнать, где сшили это чудо, которая по закону жанра была на шее. Таким образом, я крутилась вокруг своей оси и тогда в углу над стенкой кабинки заметила её. Его Высочество сотовый телефон с камерой в режиме «On».
Тут я вновь вспомнила, что владею ультразвуковыми частотами, а любитель скрытой съёмки, видимо, оказался из семейства собак, так как расслышал великолепно и грохнулся со стульчика в соседней кабинке.
В этот раз Оливер манерничать не стал и ворвался в кабинку, обнаружил меня, кутающуюся во что попало под руки, и спросил, что же меня напугало. Я молчать не стала и с потрохами сдала неудачливого любителя скрытых камер. Мой друг разъярился и, судя по вздувшимся на его шее венам, пошёл бить морду. Никогда его таким не видела. В каждом из нас сидит зверь, не зря говорят. Недолго думая, я подорвалась за ним следом и повисла на спине, чтобы он, не дай боже, не ушиб никого.
— Это мой компромат! — раздался крик Найса из кабинки. Он прятал телефон в складки своих неформальных джинсов, а на лице его блуждало возбуждённое выражение. Сам он лежал в неестественной позе, но никого к себе не подпускал, отпинывался — боялся, что силой отберут телефон.
— Какой нафиг компромат? Начинаюшееся на «компр» есть одно словечко для тебя — компрессор!
— Мозг потому что у тебя прессованный! — наперебой стали ругать Найса его блондинистая и брюнетистая коллеги, нарисовавшиеся около нас в мгновение ока. Ух ты, а я думала они обе в душе и в голове глубокие блонди. Хотя приписываемое блондинкам отсутствие интеллекта не поддерживала никогда, если только как выражение.
— Молчите! всё равно у вас теперь нет выхода, — лежащий на полу покачал указательным пальцем, прищуривая глаза.
Всё это выглядело жутко смешно. У него не получалось быть брутальным вообще никак: лежит скособоченным солдатиком на полу поверженный милашка, плюс со своей шевелюрой, он мне львёнка напоминал из мультфильма про черепашку, где они на солнышке лежали.
Но кажется, только мне, потому что Олли из накрученного состояния вылезать пока не собирался, он был весь как один мускул — напряжён. Я решила разрядить атмосферу, мысленно попросив прощения у Тёмы.
— Найс, мы придём на твою вечеринку!
— ДСС, — медленно повернулся ко мне Оливер, в процессе этого движения его лицо разгладилось, а сам он заметно
— Ну, да. Я никогда не была на таких концертах. Это было бы интересно. К тому же, можно Тёмку с собой захватить…
— А это кто? — вклинился в разговор беспардонный Флэх, щеголяющий в своей обнове.
— Это мой мм… па… породистый кот, — чуть не назвала я Тёму сначала мужем, а потом м парнем, но быстро скооперировалась.
— У меня тоже есть кот! Брат прозвал его Шред-дин-дин-героем, — стал делиться Димон, которому имя кота далось с трудом.
— Шредингер?
— Ага, гер Шред-дин… В общем, я его Шреком зову.
— Хорошо, — прервал его бессмысленный трёп Оливер, — мы придём на концерт, а ты удалишь эту похабщину с телефона, — обратился он к Найсу.
Тот обрадовался, они скрепили договор рукопожатием. Вопрос был исчерпан, но дальше мерить одежду я отказалась, мотивируя это слабой нервной системой. Мы переместились к кассе, куда на стойку с покупками была отложена целая гора одежды.
— Зачем ты мне всё это купил? У меня же шкаф не резиновый.
— Переезжай к Тёме! У нас есть пустая комната — можно отдать её тебе под гардероб! — воодушевлённо стал рисовать передо мной перспективы Оливер шёпотом на ухо.
Кассирши от этого заскрипели зубами, воображая, что он шепчет мне на ухо всякие непотребства, которые в приличном обществе вслух сказать некультурно, не виновата же я, что покраснела?
— Это к тому же дорого, — продолжала я гнуть своё, не обратив внимания на его предыдущий комментарий.
— Лен, зайка моя, это подарок от всей души, прими его, пожалуйста!
Как-то грубо было отвергать сердечный порыв, к тому же он в финансах смущён не был, так что я решила не разводить базар. Возопить меня заставило кое-что другое:
— Ой, на мне блоха!
Все как один отскочили от меня как можно дальше, а я верещала как резанная. Только у Олли хватило смелости подойти и то, после того как я громко сообщила, что блоха перескочила ко мне от Найса, который стал весь багряный и, чуть ли не заикаясь, стал объяснять, что быть такого не может:
— Я не блохастый! Я не могу быть блохастым! — его голос сорвался на визг. — Мои дредлоки прошли санитарию.
— Где насекомое? — поинтересовался Оливер.
Я тут же ткнула пальцем в плечо, где притаилось чёрное насекомое. Олли бесстрашно взял её пальцами и заржал. Кажется, это не блоха.
— Расслабься, Найсик, ты не блохастый, — успокоил он разгорячённого парня, как только отсмеялся. — Это просто бисер.
Вот я лопухнулась.
После того как парни перетаскали на заднее сидение наши покупки, Оливер всю дорогу припоминал мне это. Но я просто очень сильно испугалась, что могу подцепить вшей, не блох, они-то у людей не водятся, это мне тоже Олли объяснил.