Дерзкая-3. Ближний круг
Шрифт:
Я повернулась на бок и накрылась одеялом почти с головой.
Лерка поёрзал в кресле.
– Мам, а Рина тебе что-нибудь говорила обо мне?
– вдруг спросил он.
– Мы с ней не так уж долго разговаривали. Ничего такого о тебе... Разве что я попросила её, чтобы она меня разблокировала на минутку. Она отказалась. Я ей: дай, мол, с Валардом поговорить. А она мне с вызовом: "Я зову его Леркой!" Вот и весь разговор о тебе.
Он тяжело и медленно вздохнул.
– Да, - сказал он, помолчав.
– Она звала меня Леркой.
– Сын, ну какие слова могут хоть что-то добавить к тому, что она сделала?
–
Он согнулся в кресле, упираясь локтями в колени, запустил пальцы в отросшие кудри и замолчал.
– Лера...
– Не надо!
– оборвал он меня. Несколько раз шмыгнул носом, потом опять тяжело вздохнул, встал и подошёл к окну.
– Хочешь погулять, мам? Там погода хорошая.
– Хочу, - я несколько опешила от такого перехода.
– Хочу, но мне нельзя.
– Ногами гулять я буду, а ты в кресле ехать. Идёт?
– Тогда мне нужна одежда. И чтобы ты меня до ванной проводил.
В ванную Лерка меня доставил в две секунды, а пока я там, не спеша, приводила себя в порядок, он куда-то сбегал и притащил одежду, кресло на колёсах и ту самую подушку нужного размера.
В кресле я чувствовала себя очень неловко и расслабилась только, когда Лерка увёз меня подальше от посторонних глаз и покатил по лесным дорожкам.
Мне показалось, что с тех пор, как я вместе с Маем считала тут мембраны, их количество очень заметно выросло. Со всех сторон я чувствовала пронзительные призывы и потоки разных миров.
– Лерка, я не пойму: мембран стало больше, или я теперь лучше их чувствую?
– Скорее всего, второе.
– Ещё один визит в кольцо, и для меня всё мирозданье станет дырявым как дуршлаг. Буду проваливаться в миры на каждом шагу.
– Нет уж, мам. Постарайся больше в кольцо не попадать.
Мы проехали ещё немного, и Лерка вдруг остановился.
– Слушай, мам, а почему...
– Что?
– Я вот думаю всё время, а почему, когда всё это случилось с тобой, мой отец не пришёл на помощь? Почему, мама? Что ему стоило, выйти из кольца прямо к тебе и забрать тебя оттуда? Просто забрать. Всего-то на всего. Он же не мог не знать, что произошло, - голос Лерки становился всё злее.
– Он же говорил, что будет тебя защищать. Так где же он был, когда никто, кроме него, не мог помочь?
Вопрос застал меня врасплох. Почему-то мне он в голову ни разу не пришёл.
– Потому что он уже не Май. И даже не Валерий. Он уже вообще не человек, Лерка. Может быть, ему до нас и дела-то нет. Или, возможно, ему нельзя служебное положение в личных целях использовать. Есть же и над ним высшая сила, которая может этого не желать. А может, всё было не так уже критично, чтобы ему вмешиваться... Я не знаю. Я не понимаю, что он теперь такое.
– Поэтому и боишься?
– Наверное, поэтому.
Лерка обошёл кресло, наклонился ко мне.
– Но датчик-то он держит, - буркнул он.
– Значит, ему есть дело. И он всё-таки человек, я это знаю. И, наверное, есть объяснение, почему он не помог. Только я не могу его найти, это объяснение.
– А позвать его и поговорить не пробовал?
– Да что его звать, когда-нибудь сам придёт...
– пожал плечами Лерка, опять взялся за кресло и толкнул его вперёд.
– Поехали в парк!
* * *
– ...
– Тогда он так рукой махнул: "Выбирай оружие!" Я спрашиваю: "Любое?" "Любое", говорит, "Общеизвестное". А я ему тогда и заявляю "Выбираю партию в чарис"...
– И что?
– уточнила я.
– Как что? Ясно дело, что, - ухмыльнулся Бертан.
– Продул он! Дуэлянт...
Все засмеялись. Не столько, может быть, самой бесхитростной истории, сколько неутомимому азарту Бертана, с которым он рассказывал их одну за другой.
– Или вот ещё...
– Бертан взмахнул рукой и сшиб под стол бокал своей матери, стоявший как раз слева от него. Бокал разлетелся вдребезги.
– Ой, прошу прощения...
– Так, - Олег покачал головой.
– Валериан! Вот этому, в кожаной жилетке, больше не наливай, пожалуйста!
– О-кей, пап!
– Лерка, сидящий справа от Бертана, встал и полез под стол убирать осколки.
– Ну ты посмотри на него, Юр, - Олег ткнул в сторону Бертана надкушенным маринованным огурцом.
– Сдаётся мне, сын от тебя дурного набрался!
Юрка покачал головой:
– Ничего подобного! Тогда умел бы пить, а не напиваться.
Застолье уже медленно, но верно шло к завершению. По случаю моего дня рождения Олег решил собрать всю родню. Я была резко против. Не очень я себе представляла, как мы все сможем сидеть за одним столом и говорить о милых пустяках, когда за нашими спинами будут стоять и махать костлявыми руками скелеты из наших шкафов. Одно дело - совещания по делам иерархии или клана. Но пить, есть, петь песни, бузить и бить посуду в кругу обожаемых родственников... Я не представляла себе, как это устроить. К тому же последние три месяца мы с Олегом жили в режиме автопилота. Усталость сказывалась, и энтузиазма по поводу визита родственников у меня не было, а появления в моём доме Даррины я просто боялась. Мне казалось, что она по моему лицу догадается о том, что мы все сговорились от неё утаить.
В довершении всего, с утра зарядил нудный октябрьский дождь, который во второй половине дня превратился в ливень. Поэтому от первоначального плана расположиться на пикник во дворе пришлось отказаться, и Олег реализовал запасной вариант. Пирушка состоялась в кухне за круглым столом, куда все благополучно втиснулись.
Боялась я зря. Всё получилось очень мило. Знаменитое мясо в специях Олегу удалось, салатов было много. Кто мог себе позволить выпить, пили очень разумно... ну, за исключением некоторых особо ретивых рассказчиков.
Даррина спокойно сидела между Юркой и сыном, слушала разговоры, угощалась, улыбалась всем, и я постепенно перестала обращать внимание на её присутствие.
Когда из радионяни, которая стояла на столе между мной и Олегом в очередной раз раздался детский плач, мы оба вскочили на ноги.
– Сиди, Катюша, сиди, - Олег силой усадил меня обратно.
– Я сам всё сделаю.
– Пап, я помогу!
– Лерка убежал вслед за ним в спальню.
За столом сразу стало как-то сиротливо. Ларс с аппетитом жевал, Бертан пытался что-то ему рассказать, Даррина начала бросать на сына недовольные строгие взгляды.