Дерзкая-3. Ближний круг

Шитова Наталья

– Хорошие у тебя помощники, - кивнул Юрка вслед моим убежавшим мужчинам.

– Хорошие, Юр. Очень.

Я настроилась на Олега и заглянула в спальню.

Эта комната была раньше гостевой. Таких гостей, чтобы оставались на ночь, у нас давно уже не бывало, поэтому в ожидании рождения дочки мы решили, что переберёмся сюда все. Комната была просторной и светлой, и места оказалось достаточно, чтобы поставить ещё детскую кроватку, пеленальный столик и шкаф и детским бельём. И всё это действительно оказалось очень удобно. И ванная отдельная под

рукой, и в кухню не надо бегать с ребёнком туда-сюда по лестнице.

Когда я заглянула к ним, Олег склонился над столиком, и они с дочкой начали перешёптываться и переговариваться. Марьяшка чем-то возмущалась, а Олег что-то ей спокойно объяснял. Я их язык без переводчика не понимала.

Олег со сноровкой настоящего профессионала быстро поменял подгузник, надел на дочку штанишки и отдал её Лерке, а сам принялся перестилать кроватку.

– Ты, сын, уж прости нас с мамой за такое дело...
– проговорил он.

– В смысле?
– рассеянно отозвался Лерка, ещё не решивший, как будет правильно держать сестрёнку.

– Вот в этом самом смысле, что мы на старости лет тут ясли развели...

– Не понял, - нахмурился Лерка.
– Мои-то какие проблемы?

– Если со мной что случится, это ведь всё на тебя ляжет, - вздохнул Олег.

– Что такое? Что ты вдруг? Опять результаты рентгена плохие?

– Да с чего им хорошими-то быть, - буркнул Олег.

– Пап, знаешь, что?!
– возмутился Лерка.
– Во-первых, если ты будешь все рекомендации врачей исполнять, как положено, с тобой сто лет ничего не случится! А во-вторых, ты меня за кого держишь-то? Я что, дезертир? Я какой-нибудь работы боюсь? Ты мне не доверяешь, что ли?!

– Ты тише, тише, Марьяшку напугаешь, - забеспокоился Олег.

– Да она не больно-то из пугливых, - засмеялся Лерка, когда Марьяшка всё-таки дотянулась до его носа, потом осторожно прижал её к себе и погладил по тонким волосикам.
– Пап, а она сливочной тянучкой пахнет!

– Я тебе одну хитрость открою. Сам эмпирическим путём дошёл, когда с тобой возился, а тебе, так и быть, дарю на будущее, - усмехнулся Олег.
– Если вовремя менять подгузники, то младенцы обычно пахнут всякими приятными вещами.

– Ага, я запомню, - кивнул Лерка.

– У тебя-то как на личном фронте?

– Никак. И я просил тебя больше об этом не говорить.

Олег закончил перестилать кровать и махнул рукой:

– Укладывай!.. Не так. На бочок!

Марьяшка, которую насильно удалили из весьма интересного ей общества, захныкала.

– Иди, Лерка, к ребятам. Я подожду, пока уснёт.

Олег придвинул к кроватке табурет и уселся.

Лерка немного постоял рядом, заглядывая в кроватку, потом тронул Олега за плечо и вышел в холл. Через секунду он уже входил на кухню.

– Всё нормально, мам, - шепнул он мне, проходя мимо.

– Отлично, к столу вернулся надёжный человек, за дебоширами присмотрит, - проговорил Юра и прищурился, глядя на меня.
– Пойдём-ка, Катюша, покурим?

–

Ну пойдём, - удивилась я, понимая, что Юра просто хочет поговорить наедине, что сегодня у нас никак не выходило.

Мы вышли из кухни в холл.

– Жаль, что на улицу не выйти. Ну, пойдём наверх, на балкон.

Мы поднялись на второй этаж, где кроме двух стандартных спален была ещё одна, довольно большая комната, в которой Юра и жил, и работал, и из неё был выход на просторный балкон во всю ширину фронтона.

Я зажгла торшер в комнате. Он давал хоть какую-то подсветку на балкон, чтобы не стоять там в полной темноте, и мы вышли на свежий воздух. Скаты крыши более-менее закрывали нас от дождя.

Юра сразу же закурил и отодвинулся от меня подальше.

– Я там папку с документами принёс, - сказал он.

– Я видела. Я положила Олегу на стол.

– Да, пусть он тоже посмотрит, - кивнул Юра.
– Но это вообще-то тебе.

– Что мне?

– Документы. На дом.

– Юр, извини, я что-то так устала, совсем не соображаю. Что?

– Я, Катюша, сюда больше не вернусь.

– Как это?

– Да не пугайся ты! Вернусь, конечно. Буду приходить, в гости. Но жить тут больше не буду. Мой дом теперь там, в Первом мире. Я предлагал Даре перебраться в Питер, но она даже слышать не хочет, слишком тяжёлые воспоминания. А я не оставлю её больше никогда, что бы ни случилось. Так что мы с ней теперь там. Я чувствую себя... ну, почти счастливым. Этот дом мне не нужен, Катя. Но он нужен вам с Олегом. Так что дом теперь твой.

– Зачем, Юра? Я же и так знаю, что ты нас на улицу не выгонишь. Что ты всё вечно усложняешь?

Он улыбнулся, обнял меня одной рукой.

– Сестрёнка, я, наоборот, пытаюсь всё упростить. Мне уже седьмой десяток, завещание пора писать. Но я знаю, что лучше успеть избавиться от имущества ещё при жизни.

– Да тьфу на тебя, Юрка!
– разозлилась я.
– У меня день рождения, вообще-то! А вы оба о смерти заговорили! Да что же это такое-то, а?!

– Да шучу я, Катюша...

– В лоб бы тебе за такие шутки!

– Ну, не сердись, - огорчился Юра.
– Это я неудачно брякнул... А Олег просто подустал немного и нервничает. Это пройдёт. Всё будет хорошо. Я хочу, чтобы всё было для вас попроще. Покажи документы Олегу, он всё дооформит от твоего имени.

– Спасибо, Юра, - я обняла его в ответ.
– Спасибо.

– Тебе не холодно?
– забеспокоился брат.
– Простужу ещё тебя. Пойдём в дом.

Он затушил сигарету и бросил в детское ведёрко у стены. Мы вернулись в Юркину комнату и уселись в кресла.

– Тебе удаётся отдыхать?
– сочувственно спросил Юра, глядя на меня.

– Ага. Ночью. Олег запрещает вставать с постели. Крутится сам.

– А он когда спит?

– А он - на работе. Запирается в кабинете и дрыхнет. А если в офисе слишком дёргают, он говорит, что едет на переговоры, садится в машину, отъезжает в соседний переулок и дрыхнет там.