Дерзкая-3. Ближний круг
Шрифт:
– Сейчас всё по-другому, - сказала я.
– Да. По-другому, - согласился Олег.
– Сейчас с тобой иногда удаётся договориться.
– Ну...
– сказать мне было нечего.
– Прости меня, пожалуйста.
Его губы прижались к моему затылку. И я почувствовала, как отступает озноб и успокаивается голова.
– Как ты себя чувствуешь?
– тихо спросил Олег.
– Лучше. Правда. Можно, я всё-таки усну?
– Хорошо, попробуем, - согласился он со вздохом и осторожно вылез, стараясь не сильно меня беспокоить.
– Тут лежи. Я покручусь
Он погасил торшер в углу и вышел в коридор. Мой верный друг, заботливый, терпеливый и надёжный. Столько раз он помогал, отводил беду, поддерживал или просто был рядом. А я не чувствовала к нему ничего, кроме благодарности. Он это знал и смирился.
Я уже поправила подушку и плед, улеглась и закрыла глаза, как хлопнула входная дверь.
– Привет, пап, - послышался из коридора Леркин голос.
– Ты какого чёрта телефон не включаешь?
– рявкнул Олег вместо ответного приветствия.
– Я три минуты назад прошёл через дверь. Сейчас возьму кое-что и уйду обратно. И зачем в таком случае включать телефон?
– Затем, что до тебя невозможно достучаться! Никогда! А если что случится?
– Если что случится, я найду способ сообщить.
– Это я, я не найду способа сообщить! С мамой сегодня плохо было, но ты ж в мир иной отошёл! Занятой же человек, тебе разве до этого?!
Я встала с дивана и побрела в прихожую.
– Олег, не пугай его. Всё же в порядке.
– Привет, мам, - осторожно проговорил Лерка, пристально вглядываясь в меня.
Кажется, за те несколько недель, что мы не виделись, он ещё вырос. Высокий, плечистый, с нечёсаной нестриженой гривой темно-каштановых кудрей. Юная синеглазая копия своего отца. И против этого никакой блок не поставишь.
– Здравствуй, Лера.
Раздражённая гримаса мелькнула на его губах. Он ненавидел своё детское имя, считая его девчоночьим. Совершенно, кстати, справедливо. И я бы ненавидела.
– Мам, я ненадолго, - буркнул он.
– Неужели и чайку не попьёшь?
– процедил Олег, и, скрестив руки на груди, прислонился к стене.
– А можно сделать так, чтобы я однажды заглянул домой - а тут никаких упрёков?
– ответил Лерка довольно спокойно.
– Это вряд ли, - отрезал Олег.
– Я бы рад, но извини.
– Ну, тогда как хотите, - пожал плечами Лерка.
Он подошёл к большому шкафу в прихожей, присел на корточки, открыл отделение для обуви и стал перебирать свои старые берцы. Мы с Олегом молча смотрели на него несколько долгих минут. Лерка старательно делал вид, что это его совсем не раздражает.
– Валериан, смени запись в автоответчике, - нарушил молчание Олег.
– Зачем?
– уточнил Лерка, не оборачиваясь.
– Просто смени. Пожалуйста.
– Но зачем?
– Маме не нравится.
– Да почему?!
– он всё-таки обернулся.
– Неважно. Просто смени, тебе трудно, что ли?
– Олег, отстань от него, - я попробовала остановить их, пока дело не зашло туда, куда оно обычно заходило в таких случаях.
– Нет, мне
– Просто интересно, к чему только можно прицепиться, когда больше не к чему.
– Больше не к чему, говоришь?
– усмехнулся Олег.
– Ну, поехали по пунктам. Во-первых, у тебя уже почти год просрочен паспорт.
– Да?
– удивился Лерка.
– И что? Зачем он мне нужен?
– Ну, здесь как бы твой родной мир, вообще-то. Надо бы уважительнее относиться к его порядкам.
Судя по гримасе сына, порядки родного мира волновали его в последнюю очередь.
– Во-вторых, ты ездишь на байке без прав.
– Я и без прав хорошо вожу. И на трассы почти не выезжаю.
– Даже хороших водителей время от времени останавливают. А ты без прав и без паспорта.
– Не буду я на эту бумажную ерунду время тратить, - решительно отмахнулся Лерка.
– Ну, я же говорю, такой занятой человек, - горько съязвил Олег.
– Как бросил школу пять лет назад, девятый класс не закончив, так всё и некогда.
Лерка даже глаза вытаращил:
– А это мне ещё зачем?
– А незачем?
– Совершенно. Мне некуда предъявлять аттестат. Так зачем мне здешняя школа?
Он снова принялся копаться в обуви, переворачивая и сравнивая подошвы.
– Джаггерята погрызли мои горные ботинки. Магазин далеко. А нам с Троем завтра с утра в горы идти, - пояснил он, убедившись, что мы по-прежнему стоим и сверлим ему спину взглядами.
– Надеюсь, я могу забрать отсюда пару старых башмаков? Или мне написать заявление в трёх экземплярах?
– Валериан, пора заканчивать всё это, - угрюмо сказал Олег.
– Что заканчивать?
– Веселье в мирах. Стада джаггов, тусовки в горах, вечеринки у Ларса. Возвращайся домой и займись каким-нибудь делом.
– Зачем?
– Если ты ещё раз произнесёшь "зачем?", я за себя не ручаюсь!
– закричал Олег, потеряв терпение.
Лерка поднялся на ноги, держа в руке пару ботинок. Кинув обувь поближе к рюкзаку, валяющемуся у входной двери, он с недоброй усмешкой повернулся к Олегу:
– А ты мне вообще не отец, так что нечего на меня орать!
– Ничего подобного, молодой человек! Я тебе до трёх лет подгузники менял, поэтому буду разговаривать с тобой так, как захочу!
Лерка только руками всплеснул, а потом, глубоко засунув их в карманы, привалился к стене, глядя в потолок, и угрюмо сказал:
– Когда вы говорите мне сделать то, в чём я не вижу смысла, я пытаюсь понять, какой смысл в этом видите вы. Отсюда и вопрос "зачем". Зачем мне возвращаться домой, если мне хорошо там, где я живу? И зачем мне пытаться заниматься пустыми делами здесь, если у меня хватает дел там?
– Лерка мотнул головой, отбрасывая назад кудри, и, поколебавшись несколько секунд, продолжил: - Теперь для любителей формальностей. Поехали, по пунктам, - он полез за пазуху и вынул небольших размеров карточку с маленькой фотографией в углу и протянул Олегу.
– Это удостоверение личности, не просроченное.