Десант стоит насмерть. Операция «Багратион»
Шрифт:
— Уточним. Все уточним. Для этого и знакомимся.
— Жека, это ведь не кино про Штырлица.
— Так и я не Мюллер. Попробуем…
Вернулся комендант, кряхтя, устроился за столом.
— Спина? — с сочувствием спросил Женька.
— Застудил ненароком. Хроническое. Еще в 20-м прохватило, так и допекает, иной раз спасу никакого нет.
— И тогда воевали? — с уважением спросил Нерода.
— Пришлось.
— А в мирное время кем трудились?
— В мирное
Вошли трое — двое бойцов и командир средних лет — в аккуратной военной форме, даже с погонами. У всех троих лица озадаченные — понятно, вызов внезапный.
— Присаживайтесь, товарищи, — пригласил комендант. — Прибыли к нам представители армии. Требуется оказать содействие.
Бойцы подсели к столу, лейтенант примостился на скамье у двери.
— Вы, Лебедев, придвигайтесь, придвигайтесь, — Авдей Леонидович похлопал по разостланной карте. — Нагляднее будет.
— У меня краски разведены… По плану выпуск «Боевой молнии».
— Хорошее дело. Актуальное, — заулыбался Женька. — Мы вас надолго не задержим. Сутки-двое. Вернетесь, красным цветом «молнию» дорисуете — «О полном и безоговорочном уничтожении оккупантов в Бобруйском котле».
Лебедев непонимающе глянул на коменданта:
— Товарищ исполняющий обязанности, разве я не…
— Такой особый момент. Нужно и с нашей стороны проявить полную ответственность, — пояснил комендант. — Абы кого послать я не могу, сами понимаете. Еще не хватало опозорить бригаду в такие дни.
— Совершенно верно. Задание у нас важное, люди нужны знающие и проверенные, — Земляков взял карандаш. — Собственно, от вас, товарищи партизаны, требуется провести нас вот сюда. Без суеты и шума.
Бойцы следили за карандашом, скользящим по потрепанной карте, Лебедев картой не слишком интересовался, поглядывал на коменданта. Лицо у лейтенанта округлое, почти без загара. Глаза красноватые — по ночам работает. Губы, припухлые, как у подростка, сейчас поджаты: удивлен и слегка обижен. В пределах. Все в пределах. Оторвали от привычной работы. Вдруг куда-то зачем-то идти. Нормальная реакция.
— Так чаго ж, доведем, — заверил щербатый автоматчик. — Тут и недалече. Немец, правда, по лесу шляется.
— Именно, — сказал Нерода. — Нам лучше без шума.
— Не сомневайтесь. Хлопцы выведут, — комендант вынул кисет. — Места наши, известные. А товарищ Лебедев проконтролирует, чтоб без всяких закидонов. Понял, Поповец?
Худой Поповец обиделся:
— Так я же это… полностью. Ребилитировался.
— Потому и доверяем, — комендант глянул на Землякова.
— Готовимся, через час выходим, — сказал Женька.
Кажется, Лебедев хотел что-то сказать, но раздумал. Осознал, что придется идти, складка на лбу чуть разгладилась. Начинает лысеть. Спокоен. Почти спокоен.
— А вас, товарищ Лебедев, я попрошу остаться, — ляпнул Земляков.
Нерода смотрел с откровенным осуждением, Лебедев, уже согнувшийся, чтобы выходить, настороженно глянул через плечо. Мелькнуло в глазах что-то или нет? Тьфу, и откуда эти штампы киношные в голову и на язык лезут?
— Лейтенант, ты человек опытный, личный состав знаешь, — доверительно переходя на «ты», приступил к делу Женька. — Со стороны политотдела отводов по кандидатурам проводников нет?
— Я, товарищи, Поповца не слишком хорошо знаю, — кашлянул лейтенант.
— Ну, если в общих чертах? — Земляков глянул на коменданта. — Авдей Леонидович, мы вам работать не очень мешаем?
— Беседуйте-беседуйте. Я ж на кухню должен. Подкормим вас перед уходом.
Скрипнула дверь землянки, и товарищ Лебедев остался в не очень-то уверенных лапах самопальных контрразведчиков «Рогоза».
— Да ты садись, — дружелюбно кивнул на скамью Женька. — Обрисуй, так сказать, в общих чертах.
Лебедев вновь вдумчиво кашлянул:
— Поповец — комсомолец, Евсеенко — беспартийный. Оба участвовали в боевых операциях. Неоднократно, но… Необходимо уточнить, почему Евсеенко в свое время не был призван в регулярную армию на общих основаниях. Он из выпивающих…
— Ну, за неимением абстинентов… — Земляков улыбнулся. — Лейтенант, ты мне для проформы свое удостоверение и партбилет все же продемонстрируй.
— У меня кандидатская карточка, — Лебедев расстегнул карман гимнастерки…
На фото в удостоверении он казался точно таким же — просто выглядит старше своих лет. Складка на лбу тогда была чуть меньше. Спокойный, чуть отстраненный взгляд. Творческая личность образца третьего десятилетия двадцатого века. На «ты» к нему обращаться не хочется. Не привык контрразведчик Земляков тыкать людям старше себя возрастом. Нет, не поэтому. Противно. А вот эта категория чувств сейчас и вовсе вредна и абсолютно неуместна…
— Что ж ты, Андрон, всё в лейтенантах ходишь? — сочувственно поинтересовался Женька.
— Ладно тебе, Огр, сам ведь знаешь, как бывает, — Нерода встал, через плечо допрашиваемого потянулся к карте. — Не красней, Лебедев. Сходим удачно, «Красную Звезду» тебе на грудь гарантирую. Ты сам-то у этой чертовой Жуковки бывал?
— Не приходилось. У меня контузия, со слухом не очень… — Лебедев машинально следил за капитанским пальцем, постукивающим по карте — Нерода нависал над ним, массивный, кажущийся куда выше ростом.
…Тук-тук-тук — многозначительно постукивал палец по блеклой зелени бумажного леса. За бойницами штабной землянки продолжали галдеть птицы, перекликались люди, засмеялась женщина. Лебедев отстраненно смотрел на карту…