Десант времени

Красный Егор

Среди всех наступила вдруг тишина. Все вдруг поняли, как близко от смерти они все стояли, если бы в этот вечер вдруг не появился здесь этот рыжий незнакомец. Артузов закурил самокрутку и скрылся за клубами дыма. Он понимал, что военные операции не его задача, однако, за предательство и провал операции судили бы и его.

– Эх! На тот свет отовсюду одна дорога, - вздохнул военком Звонарев. Он тотчас понял, что завтрашний день ему готовил не славную страницу в истории, а следствие и расстрел, если ему суждено было выжить после таких

событий.
– У нас остается слишком мало времени до утра...

– Да, но мы можем отогнать бронепоезд на станцию Золотухино, где силы 14-ой Красной армии Южного фронта, - внес предложение командир конного красноармейского отряда Григорий Семенов.
– Наши военные силы мы не будем разделять, а ударим одним фронтом по белой контре!

– Как вы смотрите на то, что бы загнать бронепоезд в город, для надежности?

– Белые могут заподозрить, что их планы раскрыты и дать деру на юг к Деникину, - возразил Артузову красный командир Семенов.

– Согласен, если бронепоезд отогнать на юг, то после начала боя он может ударить белым в тыл. Вот тогда белая контра окажется в капкане. Держа все силы в кулаке, они нас не застанут врасплох и не разобьют поодиночке, - радостно подхватил военком Звонарев.
– Спасибо вам товарищ солдат Григорий, вот не знаю, как вас по фамилии.

– Семенов, с рожденья моя фамилия.

– Так вы - Григорий Семенов?
– обрадовался чекист, и снова посмотрел то на одного Григория, то на другого, в который раз отыскивая сходство.
– Уже не родня ли вы?

– Да, нет на одном солнышке мы онучи не сушили, хотя..., - вдруг засмеялся красный командир Семенов и прошелся по своему обросшему щетиной лицу грубой ладонью.
– Может и похожи, вот только давно в зеркала не смотрелся.

Затем еще молодой, лет 30-ти командир конного отряда в триста сабель Семенов вдруг посерьезнел и поочередно вглядываясь в глаза присутствующих, решил уточнить детали военной операции.

– Значиться так, я со своим конным отрядом займем позицию с юго-востока города вместе с красным полком и будем ждать удара белых... А что до бронепоезда?

– Это сейчас дадим команду, - быстро подошел к телефонному аппарату комиссар Артузов.
– Эй, там на камбузе, барышня дайте мне станцию Стишь комиссара Ветрова или Пронькова.

Артузов пока ждал ответа по телефону, снова в который раз приглядывался к незнакомому однофамильцу Григорию Семенову. "Проверить бы его покрепче, хотя за добро злом не платят. Завтра разберемся, что за фрукт, этот Григорий".

– Ветров, это Артузов. Значиться так, все люки и иллюминаторы на бронепоезде задрай и ложись на рейд прямиком до станции Золотухино. Чей приказ? Мой приказ и военкома Звонарева! Ох, ты мичман недоверчивый... Даю трубку военкому.

– Да, Гаврила Петрович, все правильно вам сказал, товарищ

комиссар. Немедленно до станции Золотухино, там сейчас силы 14-ой армии. Утром быть рядом с комендантом станции около телефона и ждать команды на отправку. Все держите под парами, быть наготове выступить к городу, что бы атаковать неприятеля с тылу.

– Вот ведь, контра забубенная, хотела провести нас и разбить по кускам, - неожиданно улыбнулся Артузов.
– Однако, товарищи, весь ход операции держать в строжайшем секрете. Товарищ Семенов, берите своего тезку и однофамильца в оборот, парень видать ярый и скорый до дела.

Тут комиссар ВЧК вдруг остановился и весело взглянул в глаза Григорию Семенову, орловскому оперативнику и бывшему спецназовцу секретной группы ФСБ "Сталь".

– Говорят стреляешь ты шибко метко, покажешь?

– Приходилось стрелять по врагам страны, - с улыбкой ответил молодой капитан. Не заставляя себя просить, Григорий достал из под куртки два нагана и навскидку, молниеносно выстрелил по нескольким горящим свечам в конце холла. Две свечи перестали гореть, словно и не горели прежде...

– Молодец, Гриша, такие молодцы нужны нам. Вот разобьем белых - возьму тебя в Москву... Как пойдешь нам помогать в ВЧК?

– Не хвальна похвала до дела, - уклонился от ответа Григорий, но глаз не отвел от Артузова.
– Поживем - увидим!

Оставив Губернский Дом, Григорий вместе со своим предком, а ныне командиром красной конницы Семеновым вышли к лошадям. Ночная непогодь разверзлась и яркий полумесяц в небе хорошо освещал окрестности города и прилегающие овраги. Десяток бодрых и лихих красноармейца на гнедых лошадях поджидали своего командира.

– Ну, что Григорий, поскачем в отряд, да в три часа ночи у нас сбор на вокзальной площади, а там выступим до Ростовской улицы, перекрыв белым вход в город с юго-восточного направления.

– Вас понял товарищ командир, но вот хотел спросить вас - как вы смотрите, если я с небольшим отрядом из вашего полка поскачем на станцию Стишь, да проверим если ваш приказ выполнен правильно и бронепоезд отправлен на станцию Золотухино...

– Ты, что комиссарам Ветрову и Пронькову не доверяешь?
– вскочил в седло красный командир.
– Имей в виду - это люди ВЧК!

– Понимаю, товарищ командир, возможно я повторюсь, если скажу, что у белых есть кто-то свой в этом самом ВЧК. Как звали по имени этого Пронькова, не Витя ли?

– Эк ты, человек беспокойный, спасибо не слышит тебя Артузов, вот кто тебя бы взял с собой на допрос за подозрения к сотруднику ВЧК, - натянул удила Семенов, подняв коня на дыбы.

– Вы мне уже раз поверили, так, что не второй раз?
– тоже сдавил коленями резвого рысака молодой оперативник.
– Может так случиться, что один предатель перечеркнет все усилия и план операции...