Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы
Шрифт:
Глава 8
Санька ушла посидеть в баре ресторана.
– Буду приглядывать за папкой из засады, - пообещала она.
Подруги разместились на кровати в Нинкиной комнате.
– Оль, бери подушку, тебе, как пострадавшей самое удобное место, - распорядилась Нинка.
– Я, как хозяйка кровати, сижу в партере. Ну и вы, дорогие гости, тоже заходите.
Дорогие гости зашли с бутылкой вина и бокалами, Наталья с большущей чашкой чая.
– Ну, рассказывай.
– Что, собственно, рассказывать? Все пошло и банально. Залезла к мужу в телефон, прочитала сообщение. "Люблю. Жду. Скучаю. Твой Ангел". Вся история.
– Что за Ангел?
– Об этом история умалчивает.
– Нет, а что он сказал, как себя вел. Он понял, что ты знаешь?
– Да брось ты эти художественные подробности.
– Ну правильно, зачем нам подробности? Тем более художественные. И зачем только писатели стараются, когда можно, например, просто рассказать, что один неуравновешенный вьюнош решил доказать себе, что он не тварь дрожащая, а право имеет и зарубил топором двух женщин. Скрываясь от следствия, познакомился с проституткой. Потом менты вышли на его след, и вьюнош этот отправился на каторгу, прихватив заодно и проститутку, уже исправившуюся. Коротко и ясно.
– Что-то знакомое... Но вы не отвлекайтесь...
– Наталья, как всегда была последовательна.
– Вчера вечером попробовала с ним поговорить.
– И...?
– Сказал, что все сложно, и ушел спать в Женькину комнату.
– И...?
– И все.
Некоторое время Нинка молчала. Как самая сведущая в мужиках, она имела право высказаться первой.
– Знаешь, Оль, такой облом я пережила только один раз. В детстве.
– В ее голосе звучала искренняя печаль.
– Помнишь дефицитные восьмидесятые, переходящие в голодные девяностые? А шоколадного Деда Мороза помнишь?
– Еще бы.
– Вот так получаешь в руки огромный кусок шоколада, разворачиваешь трясущимися руками фольгу, откусываешь, а там...
– Что?
– Ничего там нет! Пустой внутри.
– Ты это о чем?
– О том, что Артем на проверку оказался вовсе не идеальным мужем. Просто у него была идеальная жена.
– Почему была?
– Вмешалась Наталья.
– Ничего еще не известно. Вот не надо сразу людей разводить.
– Ты права, подруга. Разводить не будем. Просто с сегодняшнего дня у него будет другая жена. Такая, какую он заслужил, кобелюка проклятый.
– Нет, девочки, - вздохнула Ольга.
– На семейные войны у меня сил нет. Не хочу я с ним ругаться, но и помогать не буду. Пусть сам объясняется, если хочет. Сам с дочерями мирится, сам с родителями общий язык находит. Сам себе в зеркало о своих проблемах на работе докладывает.
– В принципе, правильно. Он и сам понимает, что повел себя некрасиво, но не признает ни за что. Так что обсуждать эту ситуацию не имеет смысла.
– Как это не имеет, - возмутилась Марина, - у них есть проблема. Надо ее обсудить. Что делать, как ее решить...
– Оль, ты сейчас можешь что-нибудь решить?
– Не, не могу. Я могу отвернуться к стене и проспать неделю. Или месяц. Других желаний не имею.
– Вот именно. Он же, заметьте, отрицать ничего не стал. Поэтому если и будет свои гульки обсуждать, то только в ключе "ты сама меня толкнула на этот порочный
– Нинка, - на лице Натальи отразился ужас.
– Ты думаешь, он так и будет...
– Если поймет, что ничего не теряет, то будет еще и не так, - с видом эксперта кивнула Нинка.
– Поэтому сейчас поплачь, а потом собери волю в кулак, отвернись от него и живи, как сама считаешь правильным. Если Артем будет вести себя правильно и делом докажет, что любит тебя - будешь его поощрять, если не будет слушаться - значит, живи, как за стеклянной стеной.
– Господи, Нин. Ты сама себя слышишь? Взрослого человека дрессировать, как собачку?
– Оля, вот твоя старшая дочь очень хорошо это понимает. Ты разве не сообразила? Она свое требование об извинении ему как собачий барьер поставила. Его простят, если через палочку прыгнет. А если прыгать не понравится, то в следующий раз дважды подумает, прежде чем взрослой дочери хамить.
– Нина, Женька такая умная, потому что Артем не ее муж. Она же не собиралась с ним всю жизнь в любви и верности и все такое.
– Да, девочки. Ей ее собственный сказочник голову морочит.
– А у нас свои сказочники есть. Ндааа...
Все дружно вздохнули и мечтательно посмотрели в окно. В дверь деликатно постучали.
– Я конечно извиняюсь, - в комнату просунулась взлохмаченная голова Никиты.
– Но ваши мужья уже есть хотят.
– А знаете что, мужья?
– Неожиданно сурово ответила Маришка.
– Что?
– Идите-ка вы, мужья, в ресторан. У нас девичник и забастовка, а вы заодно присмотрите за Артемом, он куда-то в тапках убежал. Думаю, в такой мороз, кроме бара, ему деваться некуда.
– Случилось что?
– Взгляд Никиты приобрел тревожное выражение.
– Это он так здоровье закаляет. Иди, короче, только причешись.
– И все? А что сказать тете Хане за облаву?
– Только сам в тапках не ходи. Ты-то у меня человек солидный.
– А то...
Голова исчезла, дверь тихо закрылась. Ольга вздохнула. Странно, но плакать больше не хотелось, так же как возмущаться и жаловаться. Вчера ночью ссора с мужем представлялась ей крушением всех жизненных планов, возвращением к нулю, только без надежд и без сил начать новую жизнь. Сейчас ситуация была больше похожа на ворох разнокалиберных проблем, и разум уже сам собой, без усилия с Ольгиной стороны, сортировал их на срочные, вялотекущие и "вообще фигня". Главное, дети здоровы, выросли, обеспечены жильем и работой. Со всем остальным можно будет как-нибудь справиться. И вообще, ничего не нужно решать прямо сейчас. В одно прекрасное утро она проснется, и решение будет лежать рядом на подушке, как подарок на день рождения в детстве.
– Нин, - тишину нарушила Наталья. Почему-то она говорила шепотом: - А почему ты сказала, что это важно, одна у мужчины любовница или несколько.
– Ну как же... Это как с машинами. Если одна-единственная сломалась, он сразу бросится ее чинить, заодно помоет, запчасти покупать побежит. А если у него автопарк в гараже пылится, сядет на ту, что едет, а сломанной займется потом, когда время будет. Так же и с любовницами: одна им будет вертеть, домой названивать, в любое время из дома выдергивать, еще и жене хамить начнет. А если у него очередь в койку стоит, то с ними разговор короткий: "Вот мои условия. Не устраивает? Пошла вон, следующая, проходите".