ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ ОТ У. ЧЕРЧИЛЛЯ ДО Д. МЕДВЕДЕВА. Том 10.
Шрифт:
Ещё во время войны сионисты в СССР нашли лазейку покинуть страну. «Первая возможность выехать из СССР у молодежи из хасидских семей появилась летом 1943 года, когда (польская) армия Андерса официально покидала территорию страны через границу с Ираном. Именно тогда Авраам Дрейин (Майер), установив связь с поляками, договорился с ними о возможности приобретения документов польских подданных, например в тех семьях, в которых кто-то умер. Молодые люди (евреи), купив у поляков документы, наклеивали туда свои фотографии и, как призывники польской армии, уходили с войсками в Иран. С первым эшелоном польских солдат Андерса, выезжающим в Иран, уехало много евреев-клерикалов», — рассказывает И.И. Осипова («Хасиды "Спасая народ свой". История хасидского подполья в годы большевистского террора» М. 2002 г.)
Первая
Когда исход Второй мировой войны стал ясен, евреи для переправки советских евреев из СССР создали в 1944 году в Польше подпольные организации «Бриха» («Побег») и «Ихут» («Единство»). Руководство обеих находилось в польском городе Лодзь, а тайные представительства этих организаций были созданы в Москве, Горьком, Пензе, Саратове, Актюбинске, Каунасе и почти во всех советских республиканских столицах.
И когда в конце 1944 года между советским правительством и польским правительством в изгнании была достигнута договоренность о том, «что лица польской и еврейской национальностей, проживавшие в Польше до 1939 года, имеют право выехать на родину», то открылась ещё одна лазейка для массового ухода евреев из СССР. Они опять покупали документы умерших поляков, вступали с уходящими поляками в фиктивные браки. «Случалось даже, что польская пара фиктивно разводилась для того, чтобы каждый из супругов вступил в фиктивный брак с советскими подданными», — объясняла И.И. Осипова. Естественно это делалось за немалые еврейские деньги.
Были и другие способы. «В течение короткого времени достать польские документы можно было без особых хлопот. Главное, чтобы совпадало число членов семьи, подходили пол и возраст. "Специалисты", подделав почерк, могли вписать в документы ещё несколько "родственников". Сложнее было преодолеть другое затруднение — незнание (фиктивными) "польскими гражданами" родного языка, притвориться немыми могли единицы», — поясняла И.И. Осипова.
Повторю откровения Б. Зингер и Л. Беленькой по поводу вновь создаваемого еврейского подполья в СССР в конце войны: «В конце 1945 и в 1946 году в различных городах независимо друг от друга стали возникать отдельные группы и организации национально настроенной молодежи. Среди них наиболее известны «Эйникайт» (Жмеринка), «Еврейский союз молодежи» (Львов), группы Виталия Овчинского—Романа Брахмана (Москва), Леонида Тарасюка (Ленинград), Фимы Спиваковского (Харьков), организации еврейских офицеров Советской армии, кружок сионистских писателей (Гершон Хановиц, Ицхак Каганов и т.д.). Именно из их рядов впоследствии вышли лидеры сионистского движения 60-70-х годов».
В начале 1946 года МГБ пресекло несколько каналов «утечки» евреев из СССР. После этих фактов разоблачения в Самарканде в апреле 1946 года прошло тайное собрание руководителей Хабада России, на котором было решено притормозить «польский вариант» выезда из СССР. Но вскоре — «До хасидов дошли известия, что во Львове раздобыть нужные документы проще. В июле 1946 года Нисон Неманов получил от Ребе Йосефа-Ицхака Шнеерсона шифрованную телеграмму такого содержания: "Дедушка очень хочет повидаться с детьми. Выезжайте к тете Поле. Там всё хорошо". Это было понято помощниками Ребе в СССР как указание активно заняться организацией нелегальной переправы хасидов в Польшу ("тетя Поля"), используя для этого реэвакуацию польских подданных — рассказывает в своей книге И.И. Осипова. — Прибывшие во Львов хасидские активисты надеялись, что в огромном потоке уезжающих польских граждан им будет легче организовать отправку евреев за границу. Возможность проживания прибывших хасидов без соответствующей прописки
Почти ежедневно во Львов прибывала новая семья хабадников, не зная, где остановиться. И каждая лишняя минута пребывания на вокзале людей с необычной внешностью таила в себе опасность. Поэтому Комитет поручил одному надежному человеку встречать все поезда с востока. Встретив очередную семью, он давал ей адрес и быстро усаживал в такси.
В Польше хасиды с помощью эмиссаров Ребе переправлялись в Лодзь, где был организован приемно-переправочный пункт, возглавляемый И.К. Голдиным. Отсюда прибывших хасидов направляли в Прагу, на такой же пункт, где раввин Якубсон обеспечивал их американскими или израильскими визами».
Стоит также обратить внимание на быстро отлаженную национальную финансовую структуру. — «Богатые хасиды поддержали активистов. Они сразу же пожертвовали в пользу неимущих довольно значительные суммы. Особо важным было решение, поддержанное хасидами, — "выезжающие за границу лица, имеющие ценности, сдают их членам подпольного комитета". Это сразу устраняло большинство финансовых проблем. Комитет гарантировал уезжающим хасидам, что по приезде в Польшу с каждым из них будет произведен окончательный расчет, то есть ему будет возвращена та сумма, которую он оставил комитету во Львове в виде ценностей или денег», — отмечает И.И. Осипова.
Вскоре открылась для евреев ещё одна «дверь» из СССР на Запад — после окончания войны, с февраля 1946 года советские власти стали отпускать на Родину румын и поляков, оказавшихся в СССР при перемене границ и ссыльных после 1939 года в Сибирь и Казахстан. Но через некоторое время советские власти обнаружили удивительный феномен. «Власти с удивлением обнаружили, что в приграничных районах число беженцев не только не сократилось, а, напротив, возросло. Встревоженный Кремль потребовал от местных (областных и районных) властей разъяснений. Однако последние и сами находились в неведении. Выяснить обстоятельства происходящего было поручено НКГБ. Согласно докладной записке секретаря Львовского обкома КП(б)У Грушецкого, проверкой было установлено, что многие из выехавших никогда не являлись подданными Польши или Румынии, — объясняют в своём исследовании Б. Зингер и Л. Беленькая. — В ходе дальнейшего исследования выяснилось, что за кулисами событий стояла глубоко законспирированная сионистская организация "Ихут" со штабом в г. Лодзь (Польша). Действуя в рамках операции "Бриха", которая началась в июле 1944 года "Ихут" располагал значительными финансовыми средствами, оружием, лабораторией по изготовлению фальшивых документов и опирался на своих людей в различных советских учреждениях и организациях. С помощью активистов сионистского подполья "Ихут" сумел создать опорные пункты в Москве, Киеве, Горьком, Пензе, Вильнюсе, Каунасе, Ташкенте, Самарканде и других городах, а также перевалочные базы, крупнейшие из которых были во Львове и в Вильнюсе. Ответственным за львовский транзитный пункт был Зяма Штейнберг, возглавлявший местную ячейку "Гашомер Гацаир".
Деятельность "Ихут" по организации нелегальных переходов границы облегчалась алчностью и коррумпированностью работников советских органов и сотрудников НКВД.
Как отмечалось в справке отдела управления кадров ЦК КП(б)У, например, в Черновицкой области взятками, поборами, а то и просто конфискацией понравившегося занимались практически все, начиная с районных отделений НКВД и кончая начальником областного управления Руденко. Это обстоятельство, не в последнюю очередь, облегчало подготовку и осуществление "Ихутом" успешных побегов из-под стражи арестованных соратников.
В конце лета 1946 года во Львове был создан тайный комитет по организации нелегального выезда из СССР религиозных деятелей».
Но в конце 1946 года чекисты вышли на след этой громадной подпольной организации евреев, и с февраля 1947 года во Львове начались аресты еврейских подпольщиков, тайный исход евреев из СССР в Израиль резко сократился. Поэтому, пытаясь решить кадровую проблему для Израиля другим путем — легальным, и приехала после использования и «кидалова» Сталина в истории с образованием Израиля и стратегическим партнерством осенью 1948 года в Москву Голда Мейерсон.