ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ ОТ У. ЧЕРЧИЛЛЯ ДО Д. МЕДВЕДЕВА. Том 10.
Шрифт:
Даже Я. Рабинович прокомментировал это событие 11 сентября 1948 года с оттенком осуждения за грубую работу и беспардонное поведение: «Голда (Меир) и её помощники не придумали ничего умнее, как в первую же субботу после вручения верительных грамот пешком отправиться в главную московскую синагогу», — агитировать евреев уезжать в Израиль.
Это был второй «подарок» евреев Сталину в этот короткий послевоенный период, который ему ещё предстояло осмыслить. Ибо, во-первых, стало совершенно понятно — мечта молодости Сталина и всей его жизни — создать единое советское общество была под большой угрозой из-за редкой обособленности, национализма евреев, а ведь представители единого
Сталин имел все основания считать, что в результате событий последних лет он заслужил к себе уважение своих граждан и является единственным «отцом» — вождем народов СССР, и что после победной войны все нации слились в единую советскую семью и будут строить счастливое будущее под его мудрым руководством. А тут в столице евреи восторженно встретили прибывшую из Израиля «свою главу» — Г. Мейерсон, и более того — выразили желание покинуть СССР, то есть не захотели идти дальше по жизни вместе со Сталиным после того, что он для них сделал.
Оказалось, что именно евреи, так горячо ратовавшие за интернационализм и космополитизм, являются горячими националистами, а Сталин со своей интернациональной идеей единого советского народа, сглаживающего все национальные границы, — безродный космополит. А Сталин их так любил, вместе с ними и благодаря им захватил власть в этой стране, вместе перебили столько миллионов русских, украинцев, татар, казахов (и пр.), вместе строили колхозы через горы трупов тех же коренных народов, доверял им большинство самых высоких постов, с 1921 года и в годы голода — они получали кремлевские пайки: на семью бесплатно по полкило чёрной икры, полкило сливочного масла и т.п. А теперь вот так просто они покидают его, фактически предают (по мнению Сталина). Неблагодарные.
Интересно наблюдать, как теперь, в XXI веке, лживо трактуют этот исторический период западные и еврейские идеологи, например, российский еврейский «гуру» Бенедикт Сарнов по поводу вспыхнувшего в 1948 году в СССР антисемитизма в «Новой газете» (26.01.2009 г.) нашим гражданам объясняет: «Антисемитизм — как политика и идеология коммунистов-интернационалистов послевоенного разлива (столь свойственный и нынешним их продолжателям) — это ещё одно подтверждение страшного исторического закона: победители в войне зачастую усваивают нравы и обычаи побежденных. СССР победил нацистскую Германию и начал преследовать евреев, несмотря, кстати, на фронтовые заслуги многих из них».
Мы наблюдаем наглую, подлую, запредельную ложь Б. Сарнова, который надеется на полную неграмотность российских граждан в истории своей страны; ну что ж — Сарнов имеет право быть подлым и мерзким лжецом.
Очередная неприятность для Сталина могла быть в том, что после выезда из СССР евреев и некоторые другие народы могли пожелать выйти из СССР, а такая возможность была предусмотрена советской Конституцией, повторюсь — поскольку заложенную в 1922 году Бланком-Лениным мину свободного выхода из СССР Сталин в Конституции 1936 года самонадеянно не убрал. И случай с выездом евреев мог быть опасным прецедентом, и 1991 год для СССР мог наступить намного раньше.
Третья неприятность для Сталина была в том, что страну, которую необходимо было после военной разрухи восстанавливать, могли покинуть тысячи ценных, необходимых стране специалистов в разных областях. По известным нам причинам после уничтожения и выдавливания из страны в период 1917-1923 гг. русской интеллигенции, большая часть советской интеллигенции была еврейской национальности, и многие из этих еврейских интеллигентов только что разрабатывали, создавали
А евреи после знаменитого посещения Голдой Мейерсон московской синагоги продолжали развивать привезенную идею, и через 10 дней в еврейский национальный праздник Судного дня в Москву съехались евреи из многих городов СССР и организовали огромную демонстрацию. Фактически это был вызов властям, Сталину. В стране при диктаторской власти коммунистической партии и Сталина уже забыли некогда популярное слово «демонстрация» или выражение — «прошла демонстрация с требованием», остались всего лишь праздничные демонстрации. А евреи организовали в столице демонстрацию, политическую акцию с требованием разрешить свободный выезд советских евреев из СССР в Израиль. Реакцию Сталина на это легко угадать.
«Антисемитизм властей стал как бы реакцией на две достаточно массовые произраильские демонстрации московских евреев возле главной синагоги в октябре 1948 г., связанные с посещением её послом Израиля в СССР Голдой Меир», — отмечает еврейский историк Жорес Медведев, признавая закономерность появления антисемитских настроений у Сталина и многих советских граждан.
Вскоре Сталин обнаружил, что некоторые представители партийной и советской элиты поддерживают идею выезда евреев из СССР. Еврейский историк Э. Радзинский в своей книге «Сталин» (1997 г.) утверждает, что осенью 1948 года к Голде Меир подошла жена Молотова — министр рыбного хозяйства и парфюмерной промышленности Полина Перлмутер-Жемчужина и обратилась к ней на идиш, и когда приятно удивленная Голда спросила: «Вы еврейка?», то истинная советская коммунистка-«интернационалистка» гордо ответила: «Я дочь еврейского народа». После парада 7 ноября 1948 года Голда Мейерсон (укоротившая затем фамилию на — Меир) докладывала в отчете своему руководству: «Вечером дома у Молотова мы почувствовали особую теплоту, состоялась эмоциональная беседа на идише с женой Молотова, которая хвалила наше посещение синагоги».
То есть — если жена министра иностранных дел хвалила призывы Голды Мейерсон в синагоге, то это значит, что она пошла наперекор Сталину и интересам СССР. «Когда в Москву приехала Голда Меир Еврейские жены кремлевских комиссаров, начиная с госпожи Молотовой и кончая женами мелких чиновников, встречали её со слезами, словно потерянную сестру. Сталин надеялся, что поддержка Израиля поможет ему пленить умы американских евреев, однако вместо того, чтобы ввести пятую колонну в Нью-Йорк, он позволил американцам (через их союзников-израильтян) ввести пятую колонну в Москву», — отметил в своей книге израильский писатель Исраэль Шамир («Каббала власти», М., 2007 г.) Да, Сталин осознавал, что теперь неожиданно у него в СССР появилась большая «пятая колонна».
Всю эту картину неприятностей 1948 года дополнили обострившиеся в 1948 году в контексте холодной войны отношения СССР с Западом из-за ситуации в Берлине. Без согласования с СССР в западных секторах Берлина американцами была введена новая германская марка. Соответственно, с этой территории старые марки хлынули в советскую часть Германии и закономерно вызвали финансовый и экономический кризис; в результате резко встал вопрос — разгородить пограничными конструкциями западную и восточную части Берлина.