ДЕСТАЛИНИЗАЦИЯ ОТ У. ЧЕРЧИЛЛЯ ДО Д. МЕДВЕДЕВА. Том 10.

Ключник Роман

Д. Маркиш в современном журнале «Сион» писал угрожающе загадочно:

Я говорю о нас, сынах Синая,

О нас, чей взгляд иным теплом согрет.

Пусть русский люд ведёт тропа иная,

До их славянских дел нам дела нет.

Мы ели хлеб их, но платили кровью.

Счета сохранены, но не подведены.

Мы отомстим — цветами в изголовьи

Их северной страны.

(и т.д. в том же духе).

Трудно найти этому здравое объяснение — за что? — За что мстить? — За что мстить так? Опять глубинные причины в древней религии? В их древней религиозной идее всеобщего господства?

Не встречал ни одного русского, украинского или белорусского поэта, который бы писал в подобном духе о евреях и Израиле или об американцах и США.

«Кто бы мог в пламенные 20-е годы подумать, что уже после одряхления и падения всей той радостной аппаратной постройки в России, уже и сами настрадавшись от коммунизма, уже и сбежав от него, — столь многие евреи будут и из Израиля, и из Европы, и через океан — проклинать и пинать — не коммунизм, а именно Россию? — удивлялся А. Солженицын. — Так уверенно и многоголосо судить о многовидной виновности и плохости России, о её неисчерпаемой вине перед евреями… — а тем временем, бесшумным фланговым движением уводя своих от ответственности за долю расстрелов ЧК, потопления барж с обречёнными в Белом и Каспийском морях, за свою долю в коллективизации, украинском голоде, во всех мерзостях советского управления, за талантливое рвение на службе по оболваниванию "туземцев".

Но от редких диссидентов можно было услышать хоть интонацию сожаления о прошлом своих еврейских отцов. И Литвинов никогда нигде не обмолвился о пропагандной роли своего деда. Не услышим и от В. Белоцерковского, сколько невинных людей сгубил его отец, с тяжёлым маузером».

Они помнили море русской крови, пролитое в 1917-1923 гг., поэтому глава КГБ Ю. Либерман-Андропов и распорядился в 1975 году снести один из оставшихся «памятников» этому, дом купцов Ипатьевых в Екатеринбурге, где была зверски расстреляна вся царская семья с прислугой и со случайными свидетелями этой бойни. Хорошим исполнителем этой инициативы Либермана-Андропова был Б. Ельцин. Вероятно, многие телезрители удивились, когда в 2010 году увидели, с каким торжеством праздновал В. Путин память о давно забытом Ю. Либермане-Андропове.

В свете вышеизложенного, — в 1971 году среди еврейских диссидентов разгорелась закономерная принципиальная идеологическая дискуссия: нужны ли сионистам советские диссиденты-демократы неевреи, инородцы типа А. Сахарова. Как указывают Б. Зингер и Л. Беленькая, в то время было два противоречивых мнения, например, одно — члена редколлегии журнала ВКК «Вестник Исхода» Б. Орлова: «Еврейское движение вовсе не противопоставляет себя демократам. Их чужеродность и несовместимость объясняются не какими-то комплексами национально-исторических претензий друг к другу, а именно коренным различием задач». Другие считали, что весьма полезно для евреев использовать временных попутчиков типа А. Сахарова, ибо «борьба всех оппозиционных сил СССР в определенной мере совпадает с интересами еврейского движения, т.к. ослабляет советский империализм». Последняя «космополитическая» точка зрения и одержала верх. Об этих идеологических, стратегических спорах в еврейской среде тогда и не догадывались использованные диссиденты других национальностей. Более того, это использование академика А. Сахарова в виде русской афиши антисоветского еврейского движения и в виде антисоветского тарана достигло пиарного апогея в 1975 году, когда Запад дал А. Сахарову Нобелевскую премию мира.

В январе 1972 года состоялся суд над известным диссидентом В. Буковским, давшим обширное антисоветское интервью американскому телевидению; суд осудил его антисоветскую пропаганду на 7 лет.

1 февраля 1972 года ЦК КПСС принял секретное Постановление «О дальнейших мерах борьбы с антисоветской, антикоммунистической деятельностью международного сионизма». Речь шла об идеологическом противоборстве, поэтому при Академии Наук была создана постоянная комиссия по изучению и критике сионизма во главе с академиком М. Коростовцевым. Это постановление было секретное не столько для евреев, сколько для советских граждан, ибо, несмотря на многолетнюю пропаганду интернационализма, дружбы народов, космополитизма — руководство СССР должно было признать уникальную революционную «особость» евреев, которые проявлением своего национализма и свели после войны к нулю все эти многолетние пропагандистские старания (и которые, кстати, сами ещё до 1917 года эту пропаганду интернационализма и космополитизма шумно инициировали) и подойти к этой «еврейской проблеме» с научной точки зрения.

Не без юмора и сарказма стоит заметить, что покинувшие СССР еврейские бунтари, традиционные «революционэры», диссиденты, приехав в Израиль, устроили и там бунт, по другому поводу. Увеличивающееся количество прибывших в Израиль советских евреев неожиданно породило новое качество. Прибывшие в «демократический» Израиль советские евреи были заражены «русским» духом свободы, и, попав в местные жесткие тиски тоталитарного

религиозного режима стали опять бунтовать. «Летом 1971 года неожиданно громко заявила о себе и третья сила: религиозные сионисты выступили на страницах газеты «Гацофе» с протестом против насильственной секуляризации новоприбывших, проводимой израильским правительством. В середине сентября они провели у здания Министерства главы правительства демонстрацию с требованием внести в Закон о возвращении "параграф о том, кого считать евреем", — рассказывают Б. Зингер и Л. Беленькая. Сюрпризом для израильского истеблишмента стало письмо 300 бывших узников Сиона, претендующих на то, чтобы представлять интересы советского еврейства на Всемирном сионистском конгрессе в Иерусалиме». То есть: закаленные борцы по правам человека и в Израиле стали качать свои права, что очень не понравилось местным властям; ведь одно дело в СССР, а совсем другое — «эта головная боль» в Израиле или в США.

«В связи с предстоявшими в 1972 году выборами в Кнесет крупные сионистские партии принялись активно призывать в свои ряды как можно большее число новоиспеченных израильтян. Такая поспешность была вызвана беспокойством перед нарастающим электоральным потенциалом "русских" репатриантов, у которых ещё весной 1971 года возникла идея провести в Кнессет собственного депутата, — рассказывают Б. Зингер и Л. Беленькая. — Находившаяся в то время у власти партия "Авода" попыталась даже задействовать для этого административный ресурс "Объединение репатриантов из СССР", во главе с её функционером И. Кессе. Дело кончилось скандалом. Не помогло и вмешательство главы правительства Г. Меир: на съезде Объединения ей было заявлено, что новые репатрианты не потерпят патернализма и намерены проводить собственную независимую линию».

Бывшие советские евреи стали выпускать в Израиле свои оппозиционные издания: «Журнал "Сион"», журнал «Менора», журнал «Время и мы», и стали бороться за доступ к власти в Израиле.

В общем, в СССР, наблюдая за этой оппозиционно-бунтарской деятельностью бывших «узников» «тюрьмы народов», а теперь в прямом смысле — узников Сиона могли с удовольствием позлорадствовать.

Вернемся в СССР, где к советским евреям приближалась «большая беда». Руководство СССР после долгого обсуждения и колебания решило принять меры в отношении покидающих СССР евреев с высшим образованием: 3 августа 1972 года был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О возмещении гражданами СССР, выезжающими на постоянное место жительства за границу, государственных затрат на обучение» в размере годовой зарплаты старшего научного сотрудника. Когда государство потратило немало денег на образование студента и аспиранта в надежде, что он принесет пользу государству и обществу, и если он желает покинуть это государство, то совершенно логично и справедливо, — что государство вправе потребовать возмещение затрат на образование, плодами которого будет пользоваться уезжающий в другое государство и другое общество. Вот тут-то на Западе начался огромный шум, гвалт и обвинения в адрес руководства СССР в несправедливости и крайних притеснениях евреев. Огромным потоком пошли письма-жалобы советских евреев в ООН, а Запад в условиях холодной войны от удовольствия «потирал руки». Сенат США ввёл по этой причине дискриминационную поправку Джексона по отношению к СССР, которую по уже совсем другим политическим причинам не могут отменить и после 20 лет развала СССР. В США даже был введён новый государственный праздник — «День национальной солидарности Америки с евреями в СССР».

«За 55 лет существования советского режима ни одно его массовое злодеяние не вызывало такого дружного напорного мирового протеста, как налог на образованных эмигрантов — Американские академики; 5000 американских профессоров подписали протест», — отметил А. Солженицын.

Кроме этого руководством США и еврейским сообществом в США была усилена новая тактика в холодной войне: было создано большое количество общественных организаций типа «Студенческий комитет борьбы за советское еврейство». А в СССР евреи ещё шире развернули подпольную борьбу, например, с октября 1972 стал выходить ещё один подпольный самиздатский журнал «Евреи в СССР», который усилил борьбу на идеологическом фронте.

«По совершенно необъяснимой логике Кремль, лишая человека советского гражданства, взимал с него 500 рублей, — возмущенно «косит под дурачка» Я. Рабинович. — А когда этот процесс стал массовым и страну оставляли высококвалифицированные специалисты, ввели плату за полученные в вузах СССР дипломы».

Любопытно, что далее в своей книге Я. Рабинович теряет свою идеологическую бдительность и фиксирует факты, сам разоблачая своё враньё: «По словам бывшего московского диссидента, министра правительства Израиля Натана Щаранского, эта страна занимает сегодня уникальное место в мире благодаря интеллектуальному потенциалу, равному примерно потенциалу всей западной Европы. Подавляющую его часть составляют русские евреи. Ведь в Израиль переселились десятки тысяч инженеров, врачей.