Десять кругов ада
Шрифт:
Завершив начатое, Ястребов перевалился на бок.
– Цыпонька, извини, невмоготу было... Зверем тут сделался.
Экзотическое ложе показалось Рае отвратительным. Она села, подогнув под себя ноги, и нервно закурила. Аркаша тоже закурил, посапывая от возбуждения. Затем деловито спросил:
– Все принесла?
Рая молча кивнула на сумку и на газету с разложенными продуктами.
Ястребов, как клешней, зацепил правой рукой палку копченой колбасы, а левой - батон. Ел он быстро, казалось, вот-вот
– Что ты мучаешься, отрежь...
– посоветовала она суженому.
– Фек бы фак муфицца!
– отвечал он с набитым ртом.
"Век бы так мучиться...
– догадалась Рая.
– До чего довели человека!.." Ей снова стало до боли жалко его, себя, своих чувств. Это был ее, Раин, личный любимый человек. Мужик...
А любимый человек, мужик, положив остаток батона на газету, нащупал кулек с конфетами и, не дожевав колбасу, отправил в рот пару "Белочек" и "Мишку косолапого".
– Фде пуфырь?
"Пузырь..." - снова догадалась Рая и показала на сумку.
Ястребов проглотил шоколадно-колбасный кляп, ворочавшийся во рту, циркнул молнией и вытащил из сумки бутылку. Зачем-то взболтал ее, как бы проверяя на прозрачность или на еще что-то неведомое. Потом все же отложил в сторону, стал доставать из сумки одежду и прочее. Куртку нацепил, нахлобучил парик и шапку, взял у Раи зеркальце.
– Ну, че, сойду за вольного?
Рая оглядела его. Парик был хорош: пришлось красить в черный цвет тот единственный, фиолетовый, что был у нее. Главное, чтобы дождик не пошел, не смыл краску.
– Сойдешь, - одобрила Рая.
– Не боишься бежать?
– Как не боюсь, боюсь, конечно... Но все рассчитано. Я на Степку-водителя похож: как он отойдет от машины - я за баранку, газую к вахте. Давай пропуск, Болотов я! Будьте любезны: дыр-дыр, и воля! Двадцать минут - и я у тебя, как штык! Отсижусь недельку...
Рая как завороженная слушала Ястребова.
– Ой, сукой буду!
– вдруг хлопнул он себя по лбу.
– Про тебя ведь наш начальник отряда знает, Мамочка!
– Ничего, у Галки поживешь. Сосед мой, как же ему не знать.
– Точно!
– обрадовался Аркаша и, навалившись на Раю, снова стал тискать ее. Одной рукой он успел схватить с газеты кус батона.
Второе удовольствие продлилось чуть дольше.
– Слушай, родная, - заговорил Аркаша.
– У меня кент есть в зоне, бугор он, мы с ним последнюю птюху делили в Златоусте... Дашь ему?
Внутри у Раи как будто обрушилось что-то...
– Ты что, Аркаша? Какой бугор?
– зашептала она. На самом деле ей хотелось кричать.
Ястребов понял это и чуть прикрыл ей рот ладонью.
– Только не ори, слышь... цыпонька.
Рая вывернулась из-под шершавой ладони, уткнулась в телогрейку лицом, чтоб не слышно было, и горько заплакала.
– Да че ты, че ты?
– забеспокоился Ястребов.
– Тут воля маячит, а ты... Нельзя рисковать больше: Квазимода от меня ментячий глаз отводить будет. А ты ерепенишься. Нельзя больше рисковать, цы-па...
– Давай я ему Галку приведу... в следующий раз, - заплакала она.
– Какой раз, ты че, ох... обалдела, коза... последний шанс судьба дает, потом все, кранты, век свободы не видать!
Ястребов не выдержал, залепил Рае звонкую пощечину - аж затрясся фонарик на ящике, отбросив на стены дрожащие блики.
– Подверни, не корячься...
Рая зарыдала - надрывно и басовито.
– Успокойся, Раечка, милая, родная, - зашептал Ястребов и стал гладить Раю - неумело, резко.
– Он один хоть?..
– сквозь рыдания спросила "декабристка".
– Один!
– обрадовался Аркаша.
– Божусь на курочку-рябу!
– И сделал резкое движение большим пальцем правой руки - будто вырывая у себя воображаемый зуб.
– Да он, воще, может, просто посидит, поговорит с тобой... ну, обнимет там, то, се... Ну че, пойду приведу?
– Где телефон?
– шмыгнула носом Рая.
– Я пока Галке позвоню.
– Вон, под топчаном!
– обрадовался Ястребов.
– Все, я счас, жди.
Он соскочил с топчана и исчез в дыре, а Рая, достав аппарат, стала накручивать заедающий на каждом обороте диск.
В это время в своем кабинете появился Лосев - заместитель директора ЖБИ. Он и не должен был прийти в субботу, как и рассчитывал Аркаша, но все же пришел: за номенклатурой плановой продукции. Он быстро сложил бумаги в портфель и собрался уходить, но вдруг услышал щелчки вращающегося диска. Аппарат явно где-то "запараллелили". Его предупреждали о вероятных подключениях, поэтому он не стал снимать трубку сразу, а дождался набора номера. К своему изумлению, он услышал не мужские голоса, а женские.
– Чего ты ревешь, дура? Сама ведь лезла...
– Галь, он еще одного пошел звать... Говорит, для дела дай ему...
– Может, в милицию позвонить?
– Ой, что ты, что ты! Позору не оберешься, попробую, может, уговорю его... с тобой познакомлю Квазимоду этого.
– Вот спасибо, подружка милая! Сама с Квазимодой трахайся!
– Галя помолчала немного.
– Побег-то обсудили?
– Обсудили. Все по плану будет, Аркаша все рассчитал...
Станислав Александрович тихо положил трубку и осмотрел телефонный провод. Так и есть: ответвление вело за угол. Он спешно прикрыл окно и выскочил из кабинета.