Десять маленьких вдохов
Шрифт:
– Если быть точным, я и сам не знал, что происходит. Трент скрывал важную информацию во время сеансов со мной, зная, что я этого не одобрю, – перебил доктор Штейнер.
– Точно, – Картер кивнул в знак согласия. – Мы поняли это только три дня назад, когда его мать столкнулась с секретарем клиники, и та спросила, как дела у Трента и Кейси. Она и не подумала ничего плохого, учитывая, что Трент упоминал, что у него есть девушка по имени Кейси и у них была размолвка. Полагаю, он думал, что ничем не рискует, рассказав ей об этом.
Картер
– Два года назад, когда мой сын завершил стационарное лечение, он верил в то, что, если сможет исправить твою жизнь, то будет прощен за всю боль, которую тебе причинил. – Теперь он смотрел в пол, и на его лице появилась тень стыда. – Мой сын следил за тобой два года, Кейси. Выжидая, прежде чем к тебе подойти.
Я едва заметила, как в предплечье впились пальцы Ливи. Хотя я и не испытывала бури эмоций, это знание отдалось болью где-то глубоко внутри меня. Трент меня преследовал? Скрыто выслеживал? И все потому, что хотел починить то, что сам же и сломал? Я хочу сделать тебя счастливой. Хочу, чтобы ты улыбалась. Его слова звучали у меня в голове. Теперь во всем появился смысл. Он искренне в это верил. Был на задании по исправлению меня.
– Мы с его матерью понятия не имели, Кейси. Честно. Но Трент наблюдал за тобой эти два года. У него был кто-то знакомый в колледже, кто помог взломать твой электронный ящик. Так он узнал, что вы переезжаете в Майами. Мы понятия не имели, что он сорвался из Нью-Йорка. Но он сделал это, оставив квартиру и едва наладившуюся жизнь, чтобы последовать за тобой с навязчивой идеей, что, если он сможет исправить твою жизнь, то будет прощен. Мы ежедневно общались по электронной и голосовой почте. Один раз он даже навестил свою маму.
– Так я была проектом, – пробормотала я себе под нос. Проектом для очистки совести.
Тошнота. Это все, что я сейчас испытывала. Желчь поднялась к горлу, когда меня ударило осознание. Я никогда его не волновала. Я была лишь одной из двенадцати ступеней в пошаговой программе, которую он создал у себя в голове.
– Это не имеет значения.
Голос звучал глухо. Это и правда не имело значения.
Трент и все хорошее, что он привнес в мою жизнь, мертвы. По правде, они никогда и не были живы.
Заговорила Шторм, впервые с тех пор, как пришел Картер.
– Кейси, Дэн хочет, чтобы ты выдвинула обвинения против Трента. То, что он сделал, неправильно и незаконно. Он гребаный извращенец и заслуживает тюрьмы.
Я ухмыльнулась про себя. Шторм никогда не ругается. Должно быть, она и правда взбешена.
– Я заставила его подождать с рапортом, пока ты не почувствуешь себя лучше и не сможешь решить сама. Я подумала, что ты сама должна принять это решение.
С низким рычанием она добавила:
– Хотя я и хочу прострелить ублюдку голову.
Я медленно кивнула. Сообщить в полицию. Предъявить
– Его мать и я поймем, если ты хочешь выдвинуть обвинения, – спокойно сказал Картер, но я видела, как поникли его плечи, когда он отверг единственного сына.
– Нет.
Слетевшее с губ слово удивило даже меня саму.
Брови Картера изогнулись от удивления.
– Нет?
– Кейси, ты уверена? – спросила Ливи, сжав мою ладонь.
Я посмотрела на нее и кивнула. Понятия не имею почему, но знаю, что я не хочу этого делать. Уверена, я ненавижу Трента. Уверена, что должна его ненавидеть, потому что он и есть Коул, а ненависть к Коулу – все, с чем я знакома.
Я подняла глаза на Картера, представляя, как этот человек вытаскивал из задымленного гаража безвольное тело сына, и то, что я испытала, не было ненавистью. Это было жалостью. Жалостью к нему, к Тренту, потому что я так близко знакома с уровнем боли, который мог бы подтолкнуть человека к этому. Мысли о таком исходе появлялись и в моей голове раз или два за все эти годы.
– Нет. Никаких обвинений. Никакой полиции. Это ничего не изменит. Никогда не меняло.
На мгновение Картер закрыл глаза.
– Спасибо.
Голос, которым были произнесены слова, был хриплым и полным эмоций. Он откашлялся. Посмотрев на Ливи, он добавил:
– Я так понимаю, что стоит вопрос об опекунстве над Ливи.
– Нет, никакого вопроса. Она под моей опекой.
Я повернулась, посмотрев на Ливи. Зачем она ему рассказала?
– Я позвонила тете Дарле, – мягко объяснила она. – Я не знала, справишься ли ты с этим. Она сказала, что может забрать меня с собой домой и…
– Нет! Нет! Ты не можешь меня оставить! – внезапно заорала я. Сердце бешено забилось.
– Она никуда не денется, Кейси, – пообещал Картер. – Только вернется в Майами, чтобы снова пойти в школу. Моя фирма позаботится о том, чтобы были составлены все официальные документы об опеке. Пока ты не почувствуешь себя лучше или Ливи достаточно не повзрослеет, опекуном будет назначена мисс Мэттьюс.
Я кивнула в оцепенении.
– Спа… спасибо.
Он нам помогает. Почему он нам помогает?
Он мне улыбнулся.
– Еще я поговорил с вашим дядей. – Его взгляд стал ледяным и жестким. – От страховки еще остались деньги, Кейси. Он не промотал их целиком. Я прослежу, чтобы все они были переведены на ваше с сестрой имя. – Он вытащил что-то из внутреннего кармана пальто. – Вот моя визитка, если вам когда-нибудь что-то понадобится. В любое время, Кейси. Ливи. Что угодно. Я помогу, чем только смогу.
Он положил ее на прикроватную тумбочку.
Кивнув доктору Штейнеру, он направился к двери. Плечи его были сгорблены, словно он нес ужасное бремя. И полагаю, так и было, учитывая, что натворил его сын. Он остановился, положив руку на дверную ручку.