Десять негритят / And Then There Were None
Шрифт:
Снизу раздался звучный удар гонга, призывавшего к ланчу.
II
Роджерс стоял у двери в столовую. При виде троих спускавшихся мужчин он сделал шаг вперед и тревожным полушепотом произнес:
– Надеюсь, вы найдете ланч удовлетворительным. Есть холодные язык и ветчина. Я отварил немного картофеля. На десерт – сыр, печенье и фрукты.
– Звучит заманчиво, – произнес Ломбард. – Значит, дефицита провизии у нас нет?
– Еды много, сэр – в основном консервы.
Ломбард кивнул.
Когда все трое входили в столовую, Роджерс шепнул:
– Меня тревожит, что Фред Нарракотт не появился сегодня. Крайне неудачно, особенно в такое время.
– Да, – согласился Ломбард, – крайне неудачно, иначе не скажешь.
В комнату вошла мисс Брент. Она только что уронила свой клубок и теперь старательно сматывала убежавшую нитку.
Опускаясь на свое место за столом, дама заметила:
– Погода меняется. Ветер усиливается, на море пенные барашки.
Вошел Уоргрейв. Проходя через комнату неспешным размеренным шагом, он бросал на собравшихся быстрые взгляды из-под кустистых бровей.
– Вы активно провели утро, – сказал судья; в его голосе прозвучала нотка злобной радости.
Влетела запыхавшаяся Вера Клейторн.
– Надеюсь, я не заставила вас ждать, – выпалила она. – Я опоздала?
– Вы не последняя, – ответила мисс Брент. – Генерал еще не пришел.
Все сели за стол.
– Будем начинать, мадам, или еще подождем? – обратился Роджерс к мисс Брент.
– Генерал Макартур сидит на берегу у моря, – сказала Вера. – Возможно, он вообще не слышал гонга… – Она помешкала. – К тому же он какой-то странный сегодня.
– Пойду, извещу его о том, что ланч подан, – поспешно сказал Роджерс.
Армстронг вскочил.
– Я пойду, – сказал он. – Начинайте без меня.
И доктор вышел. За его спиной Роджерс спросил:
– Ветчины или холодного языка, мадам?
III
Разговор за столом не клеился. Снаружи налетел и стих порыв ветра.
Вера, поежившись, сказала:
– Шторм надвигается.
Блор внес в застольную беседу свою лепту. Бодрым голосом он произнес:
– Вчера со мной в поезде из Плимута ехал один старикан. Так вот, он еще тогда говорил, что будет шторм. Просто удивительно, до чего точно умеют угадывать погоду эти старые моряки.
Роджерс обошел вокруг стола, собирая тарелки из-под мяса. Вдруг он остановился со стопкой тарелок в руках и чужим, испуганным голосом сказал:
– Кто-то бежит…
Все уже услышали – на террасе раздавались громкие поспешные шаги.
И сразу, без всяких слов, поняли, что будет дальше…
Словно сговорившись, все вскочили. И так, стоя,
Появился доктор Армстронг, бурно дыша.
– Генерал Макартур… – произнес он.
– Мертв! – Слово вырвалось у Веры с силой взрыва.
– Да, он умер… – сказал Армстронг.
Настала пауза. Молчание было долгим.
Семеро переглядывались, не зная, что сказать.
IV
Шторм налетел, когда тело старика уже вносили в дом. Все собрались в холле и молча смотрели на него.
Дождь загрохотал по крыше, зашипел по камням.
Пока Блор и Армстронг поднимались со своей ношей по лестнице, Вера Клейторн вдруг повернулась и вошла в пустую столовую.
Там все было так, как они оставили. Нетронутый десерт стоял на буфете.
Вера подошла к столу. Она простояла возле него минуту или две, когда в комнату вошел Роджерс. Увидев ее, он остановился. В его глазах застыл немой вопрос.
– О, мисс, я только зашел взглянуть… – проговорил он.
Громким хриплым шепотом, удивившим ее саму, Вера сказала:
– Вы были правы, Роджерс. Взгляните. Их всего семь…
V
Генерала Макартура положили на кровать. Осмотрев его в последний раз, Армстронг вышел из комнаты и спустился вниз. Его ждали в гостиной.
Мисс Брент вязала. Вера Клейторн стояла у окна, глядя на шепелявый дождь. Блор сидел на стуле, как статуя, положив руки на колени. Ломбард нервно вышагивал по комнате. В дальнем углу комнаты в старинном «дедушкином» кресле сидел судья Уоргрейв. Его глаза были полуприкрыты.
Они открылись, едва в комнату вошел доктор. Чистым звонким голосом судья спросил:
– Ну, что, доктор?
Армстронг был очень бледен.
– Никаких признаков сердечной недостаточности, – сказал он. – Макартура ударили сзади по затылку дубинкой, залитой свинцом, или чем-то вроде того.
Все заговорили разом, но пронзительный голос судьи снова прорезал поднявшийся было шум:
– Вы нашли орудие убийства?
– Нет.
– Однако вы уверены, что все было именно так, как вы говорите?
– Совершенно уверен.
– Теперь наше положение окончательно прояснилось, – тихо сказал Уоргрейв.
Всем сразу стало ясно, кто здесь главный. Все утро судья провел на террасе, съежившись в своем кресле, никуда не ходил, ничего не делал. Однако теперь он принял управление ситуацией на себя с той легкостью, которая рождается из многолетней привычки к власти. Он точно председательствовал в суде.
Прокашлявшись, Уоргрейв заговорил снова:
– Сегодня утром, джентльмены, я, сидя на террасе, наблюдал за вашей активностью. Сомневаться в целях ваших передвижений не приходилось. Вы обыскивали остров в поисках неизвестного убийцы?