Десять правил обольщения
Шрифт:
Наступило тягостное молчание. Никто не хотел первым заговорить после такого вызывающего заявления. Наконец Ник сдался, снова обратившись к младшей девушке:
— Леди Джорджиана… я заверил, что буду защищать вас перед вашим братом, разве нет?
— Да.
— И дал слово, что не стану принуждать вас вернуться домой.
— Да.
— Пожалуйста, позвольте поговорить с ней.
Джорджиана немного подумала, разглядывая сначала Ника, потом Изабель. Приняв решение, она сказала:
— Даю вам четверть часа, милорд. Не больше.
Изабель
— Предательница!
— Пятнадцать минут, Изабель. Несомненно, вы можете уделить ему столько времени. Я буду за дверью.
Изабель мрачно нахмурилась, когда девушка покинула комнату и закрыла за собой дверь, оставив только узенькую полоску света, проникавшего в спальню. Изабель подошла к кровати и зажгла свечу, не желая оставаться в темноте с этим мужчиной, так быстро превратившимся из союзника во врага.
Она поспешно обошла комнату, зажигая все свечи, пока яркий свет не озарил спальню. И Изабель пожалела о своих действиях.
Ник успел переодеться в чистую одежду. Теперь на нем был черный элегантный сюртук и жилет, подчеркивавший его красоту. Она отметила превосходно завязанный галстук и на мгновение отвлеклась, вспомнив, как Ник занимался с Джеймсом.
«Джеймс». Гнев ее вспыхнул с новой силой.
«Он даже умудрился покорить Джеймса».
Изабель скрестила руки на груди, подавив холодную дрожь, охватившую ее при этой мысли.
— Мне нечего сказать вам.
— Да. Вы ясно дали это понять.
Глубоко вздохнув, Ник заговорил, и слова его звучали теперь мягче, более нежно, чем прежде.
— Изабель, позвольте мне объяснить. Все совсем не так, как вам кажется.
— Оказывается, вы разыскивали нас с самого начала.
— Верно, — ответил он, помолчав. — Хотя я искал не вас. Никого из вас, только Джорджиану.
— Джорджиана — одна из нас!
— Джорджиана — сестра герцога Лейтона, Изабель. Неужели вы всерьез рассчитывали, что сможете прятать ее все время?
— Нет! Я… — Она умолкла, не сумев подобрать слова. — Я просто не ожидала, что именно вы придете искать ее.
— Я редко оправдываю чьи-либо ожидания.
— Да. Я начинаю понимать это. — Она подняла взгляд к потолку, охваченная чувством разочарования и возмущения. — Это моя ошибка. Я облегчила вам задачу, попросив оценить мою коллекцию скульптур.
— Если бы не эта коллекция, нашлось бы что-нибудь еще, что привело бы меня сюда.
— А может, и нет.
Она закрыла глаза. Этот разговор становился слишком утомительным.
— Пожалуйста, Ник. Вам не кажется, что вы уже достаточно сделали для нас? Достаточно для меня?
— Вы не понимаете!
— Что здесь понимать? — воскликнула она. — Сколько раз вы просили меня доверять вам? Сколько раз убеждали, что я не права, сомневаясь в вас? Как часто предлагали свое покровительство? Обещали защитить Джеймса? Девочек?
— И вот я здесь! Все предложения остаются в силе!
— Просто уезжайте. Вы получили информацию, за которой охотились. Только скажите герцогу Лейтону,
— И я буду рядом с вами.
— Прекратите! — Его слова разрывали ей сердце. — Думаете, вам удастся убедить меня забыть о том, что случилось? Вы нас предали! Вы предали меня! Теперь я знаю, что ваша преданность может быть продана тому, кто больше заплатит.
Ее слова свинцовой тяжестью упали между ними, и Изабель мгновенно поняла, что зашла слишком далеко. Ник больше не смог оставаться спокойным. Он схватил ее за плечи и притянул к себе, заставляя смотреть ему в глаза.
— Я могу стерпеть ваши обвинения. Могу вынести тяжесть вашего гнева. Но не позволю оскорблять мою честь.
Она открыла было рот, чтобы возразить, но он продолжил:
— Нет, Изабель, вы меня выслушаете. Я приехал, чтобы помочь девушке. Не затем, чтобы обидеть ее. Если бы я знал, что она здесь и в безопасности, то не согласился бы взять на себя эту миссию. Но я ничего этого не знал. Напротив, знал, что мой друг страшно обеспокоен. И сделал все, что мог, чтобы помочь ему. Да, я обнаружил ваш маленький анклав амазонок. Да, раскрыл все ваши секреты — нельзя сказать, что вы их слишком тщательно скрывали, — но Лейтону нет никакого дела до всего этого. Его волнует только одна эта девушка. — Он отпустил руку Изабель и указал в сторону Джорджианы, стоявшей за дверью. — И ребенок, которого она носит. Вы ничего не знаете о том, кто я и зачем здесь. Я никогда не собирался покинуть вас. Я дал слово, что буду защищать вас. Что сохраню в тайне ваши секреты. И я сдержу его.
Изабель не знала, что сказать. А он тем временем отпустил ее и направился к двери. На пороге Николас обернулся:
— Не думаю, что вы всерьез озабочены судьбой ваших девушек, Изабель. Я думаю, вы это делаете для того, чтобы самой прятаться. Чтобы избежать столкновения с тем миром, который окружает ваше маленькое королевство. Вы боитесь реальной жизни и пытаетесь укрыться от нее.
Изабель застыла при этих словах.
В них не было правды.
Не могло быть.
Он некоторое время подождал, словно ожидая ее ответа, затем добавил:
— Утром я уезжаю. Нахожу, что Йоркшир начинает мне порядком надоедать.
И выпалив этот последний прощальный залп, он покинул комнату, крепко захлопнув за собой дверь.
Как только он ушел, Изабель медленно опустилась на кровать. Она страшно устала от их словесной перепалки и была смущена обуревающими ее чувствами. Он казался таким искренним, таким правдивым, таким обиженным…
А она?
Как хорошо было, когда они отправились спасать Джорджиану вместе с этим сильным преданным мужчиной. Как приятно было сознавать, что теперь у нее появился соратник. Что после всех этих одиноких лет она может наконец разделить свою ношу с верным другом. Впервые за долгое время она чувствовала себя спокойной и уверенной.