Десять тысяч стилей. Книга десятая
Шрифт:
Ливий победил и уничтожил остатки души и воли Искандера. Но прямо сейчас завоеватель Запада находился в мире Божественной медитации.
Искандер заметил Ливия. И, повернувшись к нему, попытался что-то сказать, вот только удар Ливия оказался быстрее.
Завоеватель Запада отлетел на добрую сотню метров. Ливий тут же догнал его.
— Подожди, ты убьешь меня! — прокричал Искандер.
— Я того и добиваюсь, — ответил Ливий, но все же не стал добивать противника.
Искандер выглядел не так, как во время финальной битвы в
Завоеватель Запада поспешил воспользоваться шансом.
— Это всего лишь небольшой осколок моей души! Я здесь не для того, чтобы захватить твое тело, это невозможно. Мы в твоем мире Божественной медитации. Твоя воля здесь — закон!
— И откуда ты здесь взялся?
Искандер с облегчением выдохнул и сказал:
— Охиронцы растворяются в реке времени. Самый чистый осколок моей души после нашей битвы остался в тебе. Сначала ты повторил Парад Небес и Земли, поэтому бессознательный осколок души смог обрести стабильность. А после того, как ты вернул наследие Охирона, осколок души воплотился в виде меня. Не убивай! Я не несу угрозы и не способен ни на какой вред!
«Что за проблема…», — подумал Ливий, глядя на великого завоевателя Запада, который вымаливал свою жизнь.
— А груша?
— Мне пришлось съесть одну. Я чужероден этому миру, поэтому исчез бы, если бы не съел ее.
— Так это ты, ублюдок. Ты должен умереть, — резко посуровел Ливий.
Тело Искандера моментально начало чернеть.
— Подожди, не надо, я же умру!
«Моя воля настолько закон в этом месте? Неожиданно».
— Ладно, живи.
Чернота тут же отступила.
— Спас… — начало было завоеватель Запада. Договорить он не успел.
Злость на Искандера никуда не делась. Убивать его Ливий не хотел. Вместо этого он вытянул руку вверх — и в пяти метрах над землей появился черный куб.
— Посидишь там лет десять, — сказал Ливий, и, схватив тело Искандера, закинул внутрь куба, который сначала приоткрыл одну сторону, чтобы поймать жертву, и сразу захлопнулся, стоило завоевателю Запада попасть внутрь.
Ливий несколько раз вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться.
— Ну что за ублюдок. Эти груши росли целую вечность, а он сожрал одну. Отработает. Пока не знаю как, но отработает с лихвой.
Каждая груша способна здорово продвинуть накопление яри в теле и ядре. Ливий планировал воспользоваться всеми тремя грушами, чтобы завершить стадию Резонанса ядра. Но теперь не был уверен, что двух груш хватит.
— Все настроение испортил. Пойду обратно в реальный мир, — махнул рукой Ливий. Груши пока могли повисеть. Сначала стоило разобраться с тренировкой Мудрейшего, которая должна была начаться утром.
Выспавшись, Ливий вышел на верхнюю палубу корабля
— Здравствуйте, Мудрейший, — поклонился Ливий.
В ответ мастер Са кивнул головой и продолжил курить трубку и пить кофе из большой железной кружки. Запах ароматного напитка доносился до носа Ливия и вызывал желание хлебнуть кофейку, но это было бы слишком большой наглостью — просить у Мудрейшего завтрак.
— Хотел вас спросить, но как-то момента не было подходящего. Почему вы живете на корабле? И выглядите, как капитан корабля?
— Потому что это мой корабль, а я — капитан, — ответил мастер Са, делая большой глоток из кружки. — Когда-то я бороздил моря и океаны. Потом перебрался сюда, когда море мне наскучило. Все понятно?
— Вроде того, — кивнул Ливий.
— Чайник! — громко крикнул Мудрейший.
И тут же, повинуясь его команде, с нижней палубы на верхнюю прибежал слуга. Деревянный манекен послушно нес в своих грубо отесанных руках горячий чайник, из носика которого шел пар.
«Магомеханическая кукла?», — подумал Ливий. Но когда слуга подбежал к Сагранефу, удивление захлестнуло Волка.
«Быть того не может! Это не магомеханика, уж я-то разбираюсь. Нет креплений, вообще ничего. Скорее всего, нет и пластины разума. Как он вообще может двигаться?».
— Мудрейший, я кое-чего не могу понять…
— Он — мой боцман. Капитану нужна команда.
— Нет, я не про это. Как он может двигаться? Я подумал, что это магомеханическая кукла, но сейчас понимаю, что ошибся.
— Да, это не магомеханика. Это обычный деревянный манекен.
«Обычный манекен?», — недоуменно подумал Ливий и спросил:
— Тогда как он двигается?
— На то моя воля. Он двигается, потому что я того пожелал. И не только он, но и вся команда.
«Вся команда?».
Немного нерешительно Ливий спросил:
— И сколько же моряков в команде?
— Двести двадцать. Большому кораблю нужна большая команда.
Воцарилось молчание. И Ливий прилагал все силы, чтобы не стоять с открытым ртом.
«Невероятно», — только и подумал Волк спустя несколько секунд. Да, он знал, что перед ним — сам Мудрейший. Но только сейчас Ливий осознал, какая пропасть лежит между ним и Сагранефом.
— Возьми чайник, — сказал Мудрейший.
Ливий поспешил выполнить волю Сагранефа. «Интересно, я — часть команды или гость?», — подумал Волк, принимая из «рук» куклы чайник. Ручка была деревянной, поэтому можно было держать, не боясь обжечь ладонь. И это удивило Ливия: идущим такие предосторожности не нужны, а деревянным манекенам — тем более.
— Пора приступать к тренировке, — сказал Сагранеф. — Пей.
— Прямо из чайника?
— Что-то смущает?
Подняв чайник на уровень лица, Ливий понял, что тот уже остыл. И это было странно, ведь чайник был самым обычным, а всего десять секунд назад из носика валил пар.