Десять тысяч стилей. Книга тринадцатая
Шрифт:
— Виселицу, — произнес Гром, и, схватив пойманного воина за волосы, поволок в нужную сторону.
— Пощадите… Пощадите, — тихо говорил преступник, пока за ним следила вся площадь.
Виселицу организовали быстро, обрезав старую петлю и перекинув новую. Когда Гром поднял преступника за волосы, тот ничего не делал, но стоило двум его товарищам подойти к нему, чтобы подготовить к казни, как неудавшийся вор начал вырываться и кричать проклятия. Жить ему оставалось совсем немного, и это был его крик души. После удара молнией от Грома он не мог сопротивляться, поэтому голову преступника быстро сунули в петлю.
Открылся
Раздался хруст сломанной шеи. Даже так воин все еще был жив, поэтому Гром пропустил чуть больше яри, чтобы внутренняя энергия проникла в тело преступника. Через десять секунд он был мертв.
— Закон един для всех, — повторил Гром всей площади.
Своими действиями заместитель главы «Единства» показал обычным людям, что не допустит произвола сильных, а бойцам «Единства» дал понять, что любое нарушение закона будет сурово наказано. Гром мог закрыть глаза на преступление, мог сделать вид, что это обычное воровство — тогда преступнику пришлось бы всего лишь поработать несколько лет на шахте или в карьере. Но заместитель главы «Единства» поступил жестко, дав предупреждение всем остальным.
Аристократ и простолюдин, часть «Единства» и сторонний человек — перед Сводом Тысячи Истин все должны были быть равны. Гром выполнял волю Хаоса, и для него не существовало разницы в преступниках.
«Время», — подумал заместитель главы «Единства».
Сейчас Гром должен был быть в другом месте. Через десять минут он оказался там — в городе Ланций, столице бывшего королевства Ланций.
Здесь сейчас находился центр владений «Единства». Именно отсюда правил Хаос, пусть с того знатного приема он ни разу не показывался ни на публике, ни перед знатью. Глава «Единства» никуда не выходил, пока всюду устанавливали стелы со Сводом Тысячи Истин и хватали нарушителей закона.
Но утром объявили, что на главной площади города Хаос выразит свою волю. Собрались тысячи, ближайшие места заняли самые влиятельные люди. И ровно в полдень раздался протяжный, гулкий звук трубы.
Люди расступались перед фигурами в темных плащах. Всего их было шесть, и каждый нес штандарт. Фигуры в плащах, скрывающие даже лица, разошлись по сторонам. На левых штандартах было слово «Единство», а на правых — «Хаос».
Цок-цок. Сначала люди подумали, что кто-то едет на лошади, но вскоре увидели высокого человека, идущего к площади. Под четыре метра ростом, он был похож на игрушку из кукольного театра — необычайно длинные ноги с громким стуком ступали по мостовой.
Белокурый красавец улыбался толпе. Но из «человеческого» люди видели только голову, шею и часть груди — все остальное было механическим. И две руки с завязанными золотыми свитками, и ноги, больше похожие на конусы, остриями которых красавец шагал по дороге к площади.
— Я — Его Глашатай! — громко произнес он.
Люди молчали. Сам вид Глашатая был невероятно странным, а что могло последовать потом, не мог предположить никто.
— Я здесь, чтобы передать волю Его!
Свитки в руках Глашатая развязались и раскрылись. Четыре метра длины — чтобы каждый в толпе мог увидеть текст.
Гром уже знал, что будет написано в свитках. По мнению помощника Хаоса — ничего такого, чтобы устраивать целое
— Война?
— «Единство» будет воевать с восточными врагами!
— Наконец-то кто-то с ними разберется.
«Нет ничего лучше для начала правления, чем маленькая победоносная война», — думал Гром, слушая людей. Сейчас «Единство» боялись, волна казней прошла по стране, ввергая жителей в ужас. Людей нужно было отвлечь. Людям нужно было показатель величие и правильность новой власти. Разобраться с варварами с дальних берегов, которые творят в Централе произвол? Решение напрашивалось само собой.
Гром шагнул к дворцу. Работа заждалась заместителя Хаоса, но это не касалось войны. С силами самураев могли разобраться и без Верховных.
— Хватит играть с судьбой. Надо приготовиться.
Как избежать ловушек и засад? Ливий мог собирать информацию с помощью ветра, что и делал почти всегда. Увы, ветер не рассказал про Барьер Тысячи Деревьев — видимо, враги смогли скрыться от стихии.
— Есть еще предвидение, — сказал Ливий, посмотрев на кольцо.
Их у Волка было три: парные кольца Соломона и Кольцо Плывущего Облака. Если кольца Соломона могли управлять земной и небесной энергиями, да еще и влиять на время с пространством, то Кольцо Плывущего Облака было артефактом похуже. С помощью него Ливию было проще заглядывать в будущее с руной Онно. С кольцами Соломона это сравниться не могло, но польза все равно была.
— Онно, — сказал Волк, закончив читать заклинание.
Сила кольца помогла усилить руну. Перед Ливием появилась рябь реальности, которая становилась четче с каждой секундой.
«У меня не вышло?», — подумал Волк спустя какое-то время. Картина стала четче, но Ливий все равно не видел почти ничего.
— Нет. Это темнота.
Ливий видел темное место. Использовать Взор Дракона на видении невозможно, поэтому Волку оставалось только пытаться вглядеться в картину перед глазами. Усилия оказались не напрасны: сила руны проявилась чуть сильнее, и Ливий наконец-то разобрал видение.
Это была темная комната, возможно, подвал. В этой комнате стояли два десятка гробов — и больше ничего.
— Не похоже на хатамото. Что это за гробы?
Руну Онно Ливий хорошо освоил. Но этого оказалось мало, она не всегда показывала того, что хотел Волк, срабатывая далеко не каждый раз.
Вспомнились слова Виты о странной повозке, оббитой железом, которая всегда следует за хатамото.
— Неужели он путешествует с гробами? Странные у него, конечно, увлечения.
Видение не принесло никакой пользы. Пожав плечами, Ливий начал шагать в нужную сторону. «Буду полагаться на ветер», — подумал он.
Несложно было догадаться, где сейчас находится хатамото. В том направлении на нужном расстоянии был небольшой городок — Тимград, единственный населенный пункт с развитым кузнечным делом на многие километры.
Поэтому Ливий сначала направился туда. Если там и не было хатамото, то уж штаб враги обязаны были сделать.
— Ого, магические сигналы.
В десяти километрах от города Волк заметил едва заметные голубые нити из яри, плавающие в воздухе. Такие нити реагировали на внутреннюю энергию. Стоило идущему пройти рядом, как нить рвалась, а где-то там хозяин нити видел колебания.