Десятая печать или новогоднее убийство
Шрифт:
У нас была роскошная свадьба! Медовый месяц провели во Франции, правда, не целый месяц, а только десять дней, но все равно было здорово. Вот рожу ребенка, и мы будем совершенно счастливы.
– Ты считаешь, что счастье бывает несовершенным?
– Вот выйдешь замуж, Надюша, сама узнаешь. Семья – дело сложное.
– Согласна. Семья, как человек, без недостатков не бывает. Но, знаешь, Рита, иногда недостатки о человеке говорят больше, чем достоинства.
– Ой, Надь, для меня это слишком заумно. Пойдем лучше дальше – ты же еще первый
Мы направляемся в противоположный конец коридора, чтобы спуститься по лестнице, но на первой же ступеньке Рита хватает меня за руку.
– Подожди! Слышишь? – шепчет она мне на ухо.
Действительно, до нас доносится разговор между мужчиной и женщиной. По всей видимости, он происходит прямо в прихожей. Даже можно узнать по голосам Славика и его мать.
– А что я, по-твоему, должна была ответить? – говорит Зиборова сыну. – Он же тебе тоже не чужой человек.
– Нет, чужой! Причем и мне, и тебе, – возражает Славик.
– Да пойми ты, что я растерялась от неожиданности.
Дальше стоять на лестнице становится неприличным. Я тяну Риту за руку, но она прикладывает палец к губам, призывая меня молчать.
– Что-то я плохо представляю тебя растерянной, – грубо обрывает мать Славик. – Лучше скажи честно, что тебя тяготит положение вдовы. Захотелось повидаться-поиграться с бывшим муженьком?
– Прекрати! Ты не смеешь со мной так разговаривать! – повышает тон Людмила Михайловна.
– Это почему же? – не унимается Славик. – Он же бросил нас ради молоденькой сучки, а теперь, когда мы живем в достатке, он решил вернуться к жене и сыночку?
– Ты не понимаешь, – примирительно говорит Людмила Михайловна. – Я же пытаюсь тебе объяснить, что вчера мне позвонил Антон и сказал, что Сергей вернулся и живет у них уже около недели.
– Ах, какие они милые и сердобольные люди!
– Слава, не забывай: Сергей Антону кузен. Не мог же он выставить двоюродного брата на улицу! И Антон, и Анаида просили разрешения привезти его сюда. Он действительно хочет тебя видеть.
– Раньше надо было об этом думать. Звони немедленно Горловым! Если они так любят своего родственника, то пусть встречают Новый год с ним, но у себя дома.
– Сыночек, это некрасиво.
– А ты подумала, как к приезду моего папочки отнесется Филипп? Это ведь дом его отца.
– Нет, это мой дом. И я могу в нем принимать кого хочу и когда хочу. А что касается Фила, то, как мне помнится, раньше тебя его мнение мало интересовало. Я сама поговорю с мальчиком. Надеюсь, он деликатнее тебя и сумеет меня понять.
– Вот как ты заговорила! Твой дом? А кто все эти годы пахал, чтобы у тебя были средства на этот дом, галерею и на многое другое? Я! Фил вырос на заработанные мной деньги и образование на них получает. Ты же занимаешься только картинами, а с них толку с гулькин нос.
– Не смей со мной разговаривать в таком тоне! – приказывает Зиборова. – Когда ты своей Риточке решил купить магазин, ты ни у меня, ни у Фила разрешения
– Вот старая гадина, – шепчет Рита. – Так и знала, что ей мой магазин стоит поперек горла.
– Ладно! – вздыхает Славик. – Делай как находишь нужным. Но имей в виду, что я с ним любезничать не собираюсь. А если увижу, что он к тебе подкатывает, то просто вышвырну его, как старый башмак.
Людмила Михайловна, по всей видимости, что-то собиралась возразить сыну, но в этот момент открылась дверь дома.
– А вот и мы, – слышу я веселый голос. – Здорово, брат, рад тебя видеть! Познакомься, это Женечка.
– Пойдем! – тянет меня за руку Марго. – Там Филипп с подружкой объявились, надо с ними поздороваться.
Глава 8
Мы спускаемся по лестнице в прихожую. Славик и Людмила Михайловна уже взяли себя в руки, и по их лицам нельзя заметить, что между ними секунду назад был крупный разговор.
– Девочки, вы вовремя, – улыбается Славик. – Надя, познакомься, это мой брат Филипп и его знакомая Женечка. А это моя давняя подруга Надежда.
– Очень приятно, – жмет мне руку парень, а девочка улыбается:
– Здесь так чудесно, везде елки в снегу стоят – просто сказка!
– Мы с Надей совершаем экскурсию по дому, – приветливо говорит Рита Женечке. – Хотите к нам присоединиться?
– Нет, спасибо. Мне Филипп уже все показал. Да и устала я немножко. Пойду лучше в ванне погреюсь, если можно, – обращается она к хозяйке дома.
– Конечно, дорогая, чувствуйте себя совершенно свободно, – вежливо улыбается ей Зиборова. – Я, пожалуй, тоже отдохну, пока не приехали остальные. До ужина еще есть время.
– Мам, а когда будем елку наряжать? – спрашивает Филипп.
Его вопрос вызывает у меня улыбку: передо мной стоит высокий парень с очень крепкой фигурой – сразу видно, что он серьезно занимался спортом. У него коротко стриженные русые волосы, белоснежная улыбка и курносый нос. Самое привлекательное в лице – это глаза ярко-зеленого цвета. На мой взгляд, он выглядит несколько старше своих восемнадцати лет, но вопрос о елке сразу превращает его в нетерпеливого ребенка.
– Когда захочешь, милый, – улыбается Людмила Михайловна младшему сыну. – Вот и девочки тебе помогут.
Сама женщина направляется к лестнице на второй этаж.
– Фил, пока твои помощницы заняты, давай немного поболтаем, – предлагает Славик брату.
– Хорошо. Только пойдем в библиотеку. Я замерз, и чаю хочется.
В этот момент из кухни выглядывает Веня:
– Может, кто-нибудь хочет перекусить?
– Веня, ты волшебник. Дай мне чего-нибудь пожевать и обязательно горячего чаю.
– Хочешь, я тебе помогу? – предлагает Рита свои услуги повару.
– Нет-нет! – категорически возражает Вениамин. – В Японии женщин даже на кухню не пускают, потому что у них руки теплее на два градуса, а это может испортить любое блюдо.