Десятый король
Шрифт:
— Слухи разносятся быстро, мальчик. Что узнают в одной стране, рано или поздно узнают и в других. Я предпочитаю узнавать рано. Что ж, проходите, пора обедать… а потом у меня будет важный разговор к тебе, Тео.
— Ко мне? — переспросил мальчик. — Вы же меня не знаете.
— Уже знаю, — поправил его король, разглаживая бороду унизанной перстнями пятерней. — И чертовски рад, что великий детектив появился так вовремя.
— Я не детектив, сколько можно? — возмутился мальчик. — Я случайно…
— Загадки не разгадываются случайно, —
Царь Филипп, как оказалось, не обедал без большого пышного общества. Едва переступив порог обеденного зала, Тео и Альто увидели множество нарядных женщин и щеголеватых мужчин — все с любопытством разглядывали вошедших, перешептываясь и жеманно улыбаясь.
— Они… тоже драконы? — с удивлением спросил тогда Тео.
— Сомневаюсь, — шепотом отозвался Альто. — Разве что некоторые. Те, у кого светятся глаза.
Тео посчитал, стараясь не таращиться слишком откровенно. Таких — драконов — нашлось от силы девять.
Король не отказывал себе и в еде: стояло блюд на столе явно больше, чем могли бы съесть собравшиеся в зале. К тому же все были слишком увлечены не столько обедом, сколько разговорами. По словам Альто, большой Фил был единственным из правителей, при дворе которого постоянно сплетничали обо всем и обо всех, а в особенности о других королях. Вскоре собравшиеся, во главе с самим Филиппом, казалось абсолютно забывшим про своих новых гостей, предались этому занятию.
— Я вам отвечаю, что Тони Золотой Глаз хитрит, — живо, размахивая золотой вилкой, вещал царь. — Он в этом месяце продал мне вполовину меньше янтаря, чем в прошлом. Кто-то другой закупил.
— Но, ваше величество, может, их береговые янтарные пояса просто истощились? — робко возразил тощий длинноносый министр.
— Ха-ха три раза! У него янтаря еще на добрую сотню лет. Ну не может Тони Золотой Глаз, самый ушлый малый, какого я знаю, что-то не рассчитать. — В голосе зазвучало легкое раздражение.
Тонко почувствовав это, женщина в ярко-желтом платье решила переменить тему:
— Ах, вчера была такая буря… страшные стеклянные ураганы гуляют везде! И моя дорогая кузина писала, что в своих землях видела цилло, этого ужасного черного мотылька!
Все печально зашумели в ответ на эти слова. Тео невольно вспомнил, как они с графом Уайетом стояли возле окна Эстер-Холла и смотрели на серебристый вихрь, танцевавший с дождевыми каплями. Мальчик хотел рассказать об этом Альто, но тот, подталкивая его локтем, уже начал шепотом рассказывать что-то другое:
— При дворе нашего Фила собираются только самые прекрасные дамы. И все они носят платья семи цветов. Каждый цвет соответствует дню недели.
— Зачем? — невольно заинтересовался
— Чтобы его величество не забывал, в какой день и каким дамам он дарит цветы. Ведь все они тайно влюблены в Фила, и он никого из них не хочет обижать.
Тео покосился на бородатого короля, как раз обгладывавшего поросячью ногу. Он явно был доволен жизнью, а подданные смотрели на правителя с таким обожанием, будто он — само солнце.
— Ты не думай, при жизни он был очень скромным… а сейчас решил…
— Оторваться, — закончил за него Тео.
— Не знаю, что это значит в вашем мире, но не будь к нему строг. Не всякое воображение создаст такие горы, как наши.
Мальчик пожал плечами: с этим он не собирался спорить. Просто его немного удивил контраст между скромными деревянными домами большинства жителей Ротонды и роскошным дворцом, где пировал царь. Работа в рудниках, какие бы сокровища там ни добывались, не казалась Тео такой уж привлекательной.
Вскоре подали кофе, а потом царь Филипп с уже привычными для Тео властными интонациями потребовал:
— А теперь все вон, у меня государственные дела. — Он повернул голову к мальчику и дракону: — Вы останьтесь. Дела у нас общие.
Подданные, перешептываясь, начали по двое-по трое покидать зал. Вскоре он опустел, со стола убрали, и камердинер затворил тяжелые резные двери. Гулкая тишина резко сменила веселую болтовню. Царь Филипп поднялся и приблизился к одному из окон. Он не начинал разговора. Альто, кажется, тоже не очень к этому стремился, и пауза затягивалась все больше и больше.
— Куда ты держишь путь, мой хвостатый друг? — наконец спросил правитель.
— На коронацию в Лийю, к королеве Марджери, — отозвался дракон, нервно переминаясь с ноги на ногу.
— Значит, не ограничен во времени, — удовлетворенно изрек Филипп, потирая руки.
— Насколько возможно, я должен показать Тео наш мир. Таков ее приказ.
— Женщины дают иногда странные поручения, верно, земной детектив? — Царь в каком-то странном жесте коротко прижал к губам три пальца. Потом вдруг обернулся, пристально глянув на Тео: — Ты ведь об этом думаешь?
Мальчик пожал плечами.
— Знаешь, я когда-то многое бы отдал за то, чтобы посмотреть на такое место, как наш мир, хоть одним глазком. Но я тогда не предполагал, что чудеса существуют, и поэтому ценил их выше.
Тео снова промолчал. Он не понимал, к чему ведет правитель.
Альто, кажется, тоже.
— Видел стеклянные вихри по дороге? — снова обратился Филипп к дракону.
Тот покачал головой:
— Только на границе.
— Хорошо.
— А что?
— Сердце не на месте. — Фраза была произнесена совсем иным тоном, устало. Но тут же царь улыбнулся, пожимая плечами: — Реуматизма… или как это зовут… не важно. Вы, наверное, хотите знать, зачем я вас пригласил?