Детектив и политика
Шрифт:
Он сел.
— Что вы хотите? Кстати, надеюсь, цветы вы получили? Ее легкий смех показался ему совершенно искренним: — Я знаю, что вы хорошо воспитанный человек!
Малько внимательно посмотрел на нее: много макияжа, дорогие серьги, декольтированное платье, расшитое серебряными блестками… Гармонию нарушали только лежавший рядом с ней на столике кольт сорок пятого калибра да притаившийся в тени Бьенэме.
— Так что вы хотите? — повторил Малько.
— Помочь вам.
— В чем?
Она вздохнула:
— В
Почему вы сказали ему, что его выдала Симона Хинч? Он пытался ее изнасиловать.
Смешок Амур Мирбале означал, что такие женщины, как Симона Хинч, и существуют для того, чтобы их насиловали.
— Я ее не люблю — и не желаю, чтобы она вмешивалась в мои дела. Для нее это тоже будет хорошим уроком.
— Раз вы все знаете, то почему не высылаете меня из страны? — спросил Малько.
Она закурила и совершенно серьезно ответила:
— У нас демократия. Мы не любим высылать людей — ждем, когда они сами уедут. Правда, мой друг Жозеф Бьенэме считает, что вас надо убить, потому что вы враг нашей страны…
Она затянулась и медленно выпустила дым.
— Но я решила не убивать вас. Вы можете быть нам полезным. Короче говоря, предлагаю вам жизнь в обмен на одну услугу…
Скверно. Малько решил прикинуться дурачком:
— Не понимаю…
Амур Мирбале вдруг резко наклонилась и ткнула его в тыльную сторону ладони горящей сигаретой. Он вскрикнул от боли и неожиданности и отдернул руку. Несколько секунд Амур Мирбале пристально смотрела на него, чуть приоткрыв рот, потом сказала:
— Это вам за тот вечер. А теперь — мое условие: мне нужен Габриэль Жакмель. Живой или мертвый!
Малько потер руку. Значит, его предположение было правильным. Он подумал, что она, скорее всего, не знает о его сговоре с Чезаре Кастелла — в противном случае ему остается только срочно написать завещание.
— Если даже вам не удалось его найти, то как это сделать мне? — сказал он.
На мгновение ему показалось, что она сейчас схватит кольт и пристрелит его.
— Хватит шуток! — прошипела Амур Мирбале. — Я все знаю о ваших подлых планах поставить у власти Жакмеля. У меня есть все основания, чтобы уничтожить вас. Даю вам последний шанс: доставить мне Жакмеля или сообщить, где он находится. Если через три дня вы этого не сделаете, я прикажу Бьенэме убить вас!
Глаза у нее были очень злые. Она встала.
— Не пытайтесь бежать, если дорожите жизнью. И не вздумайте укрываться в посольстве — вам оттуда все равно не выйти!
Она повернулась и пошла к вестибюлю.
Малько не пошевелился. Его будущее представлялось в самом мрачном свете. Амур Мирбале с одной стороны, Жакмель — с другой, практически не оставляли ему поля для маневра. Шансы выжить в этой борьбе были ничтожны. Но и
Бьенэме скрылся в темноте. Вскоре тишину нарушили громкие возгласы и смех: к бассейну шла группа туристов.
— Жюльен Лало мертв.
Малько промолчал. Он не стал рассказывать Фрэнку Гилпатрику о происшествии в доме Симоны Хинч.
— Они сильно его покалечили, — продолжал резидент ЦРУ. — Его нашли на улице в Петьонвиле.
Нервозно тряся ногой, он скользнул взглядом по группе американских туристов, пьющих ром-пунш на террасе гостиницы "Олафсон". Этот окруженный небольшим парком, не лишенный очарования, деревянный, колониальных времен особняк с широкой верандой был гордостью Порт-о-Пренса и излюбленным местом встреч журналистов и всякого рода подозрительных личностей. На ведущих к "Олафсону" улочках преспокойно разгуливали свиньи. У веранды вяло играл маленький оркестрик. Бар со стойкой из красного дерева пока пустовал. Весь первый этаж был разделен на маленькие салоны с плетеными креслами и диванами. На одном из таких диванов и расположился Фрэнк Гилпатрик.
— Но вы ведь пригласили меня не только для того, чтобы сообщить эту новость?
Гилпатрик ответил не сразу. Вид у него был мрачный.
— Скорее для того, чтобы посоветовать вам выйти из игры. Не хочу, чтобы и вас нашли на улице мертвым, как Жюльена Лало. Еще не поздно. Договориться с Жакмелем вам все равно не удастся. Да и времени на эти переговоры у вас не будет: Амур Мирбале уберет вас прежде, чем вы их завершите.
— Джон Райли настроен не так пессимистично, — возразил Малько.
Джон Гилпатрик отпустил по адресу пастора не очень уважительное замечание. Неожиданно перед ними появилась тоненькая фигурка Туссена Букана, как всегда гримасничающего, манерного и суетливого. Его тощее тело казалось совершенно лишенным суставов. Он ткнул тростью в сторону Гилпатрика и осведомился:
— Как поживаешь, дорогой друг?
Гилпатрик буркнул в ответ что-то невразумительное. Глазки Туссена Букана забегали еще быстрее. Не обращая внимания на Малько, он покрутил тростью и исчез.
— Подонок! — прошептал Гилпатрик. — Его, конечно, послала мамаша Мирбале напомнить о своем существовании. В один прекрасный день она украсит письменный стол президента вашим черепом.
Малько ничего не ответил. Гилпатрик не знал ни об ультиматуме Амур Мирбале, ни об операции с участием Чезаре Кастелла, на проведение которой Малько дал себе два дня.
Кругом стало темнеть, и внезапно начался тропический ливень. Оркестранты разбежались. Именно в этот момент Малько впервые ясно осознал, что он все время только обороняется, и ему никак не удается перехватить инициативу. У Гилпатрика действительно были серьезные причины для пессимизма.