Детектив
Шрифт:
— И ты не сказал им, что она принадлежит мне?
— Сказать вам правду, мисс Эрнст, я как-то не подумал об этом. Столько всего сразу свалилось, что у нас с Марией голова шла кругом. Если я совершил ошибку, я готов…
— Оставь свои оправдания! — оборвала его Синтия. Мозг ее был занят быстрыми подсчетами.
Со дня смерти родителей прошел год и два месяца.
Стало быть, почти ровно столько же нет на месте и коробки. И где бы она сейчас ни находилась, в одном можно не сомневаться: ее еще не вскрывали, иначе Синтия уже почувствовала бы на себе все последствия.
Вернувшись в городской совет, она первым делом отменила прогулку на яхте, а потом постаралась привести в порядок мысли. Бывают моменты, когда необходима абсолютно холодная голова. В Бэй-Пойнт она уже почти поддалась панике, напуганная дикой глупостью, которую совершила. Здесь как нельзя более к месту был один из афоризмов Эйнсли. “Мы все совершаем ошибки — иногда самые очевидные — и удивляемся потом, как могли быть так глупы”.
Что же сейчас важнее всего?
Открытие, которое сделала Синтия, породило два насущных вопроса. Ответ на первый она уже получила: коробку пока не открывали. Второй вопрос, следовательно, был таким: какова вероятность, что она так закрытой и останется? Соблазнительно было бы предположить утешительный ответ и расслабиться. Но это было не в характере Синтии.
Она заглянула в телефонный справочник и набрала номер склада вещественных доказательств полиции Майами. Ответил ей дежурный:
— Говорит комиссар Эрнст, капитана Якоуна, пожалуйста.
— Да, мэм.
И несколько секунд спустя:
— Добрый день, комиссар. Это Уэйд Якоун. Чем могу быть полезен?
— Хотела повидаться с тобой, Уэйд. — Они хорошо знали друг друга с тех времен, когда Синтия служила в отделе по расследованию убийств. — Когда ты будешь свободен?
— Для вас — в любое время.
Синтия обещала быть на складе через час.
Складские помещения в главном здании полицейского управления, как обычно, кипели жизнью. Немногочисленный штат сотрудников — приведенных к присяге и вольнонаемных — умел всегда найти себе занятие среди плотно забитых стеллажей, на которых хранилось бесконечное множество самых разных вещей: больших и крохотных, драгоценных и бросовых. Объединяло их только одно: каждая из этих вещей была связана с преступлением и могла быть востребована как улика.
Капитан Якоун встретил Синтию у входа и провел в свой тесноватый кабинет. Места на складе никому не хватало, даже его начальнику.
Они сели, и Синтия приступила к разговору.
— Когда были убиты мои родители… — начала она, но вынуждена была сделать паузу, потому что взгляд Якоуна помутнел слезой; он опечаленно понурил голову.
— До сих пор не могу поверить, что это случилось.
— Да, с этим трудно смириться, — вздохнула Синтия. — Но дело теперь закрыто, а Дойла скоро казнят… Пора вернуть домой родительские вещи и бумага, которые забрали из нашего дома больше года назад. Кое-что до сих пор хранится здесь у тебя.
— Что-то
— Ну, конечно! У нас хранятся вещи из дома ваших родителей. Теперь-то я вспомнил, — сказал Якоун.
— Столько всего проходит через склад, удивительно, что ты хоть что-то помнишь.
— Да, но ведь это было громкое дело. Все упаковали в коробки, и сыщики заверили меня, что со временем просмотрят их содержимое… — Он снова бросил взгляд на дисплей. — Но, насколько я помню, никто этим так и не занялся.
— Ты случайно не знаешь почему? — полюбопытствовала Синтия.
— Как я понял, тогда все были слишком заняты. За вероятными серийными преступниками велось круглосуточное наблюдение. Людей не хватало. Поэтому до ваших коробок ни у кого не дошли руки. А потом убийцу схватили, и в них вроде как вообще отпала всякая надобность.
— Значит, я могу забрать свои коробки? — спросила Синтия, просиял улыбкой. — В них ведь преимущественно бумаги из архива моих родителей.
— Думаю, что да. Мне и самому очень хотелось бы освободить место. Пойдемте взглянем на них, — предложил Якоун, запоминая номера на экране и поднимаясь.
— Если здесь кто потеряется, мы вызываем поисковую партию, — пошутил Якоун.
Они оказались в той части огромного хранилища, где ящики, коробки, связки и пакеты громоздились штабелями от пола до потолка. Проходы между штабелями были узки и сплетались в род лабиринта. Однако все было пронумеровано.
— Любую единицу хранения можно отыскать в считанные минуты, — похвалился Якоун. И действительно он почти сразу остановился и сказал:
— А вот и коробки из дома ваших родителей.
Два штабеля, отметила про себя Синтия, дюжина коробок-контенейров, а может, больше. Все крест-накрест перетянуты лентой с надписью ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА. Почти сразу на самом верху она заметила коробку, на которой из-под казенной желтой клейкой ленты отчетливо просвечивала синяя. Нашла! Свою именную ленту она ни с чем бы не спутала.
Теперь нужно как-то ухитриться завладеть этой коробкой.
— Стало быть, я могу все это забрать? — Она небрежным кивком указала на штабеля. — Если нужно, могу оставить расписку.
— Простите, но это не так просто, — покачал головой Якоун, — хотя и не сложно. Чтобы выдать вам ваше имущество, мне нужен запрос за подписью тех, кто передал эти вещдоки на хранение.
— И кто же это был?
— У меня в компьютере значится сержант Брюмастер. Но подписать может и Малколм Эйнсли — он ведь командовал тем спецподразделением. Или лейтенант Ньюболд. Любой из них, вы же знаете всех троих.
Синтия призадумалась. Она-то надеялась, что поможет ее высокий пост… А что до упомянутого трио, то ей придется серьезно поразмыслить, прежде чем обратиться к одному из них.