Детективное агентство "ЛС"
Шрифт:
– Почему идиотизм?
– обиделся за свою идею Дымов.
– Или вы боитесь, что Людмила Васильевна задержится и придется отыгрывать роль до конца?
Люда прыснула в кулак.
– Поподкалывай еще меня, - проворчал Корсак.
– Нет, в самом деле — полно слабых мест в плане. Мы даже не знаем, как выглядит квартира. Как мне незаметно отпереть дверь, чтобы Люда смогла войти, куда ставить микрофоны...
– Не ты ли мне цитировал: «Главное ввязаться в заварушку, а там по обстоятельствам?» - невинно осведомилась Горская.
– Вот это точно Наполеон, кстати. Ну в конце концов — дашь
– «Оно», - фыркнул Корсак.
– Ладно, по голове так по голове, действительно, что это я. Инстинктивная брезгливость, видимо.
– По транвеститов говорят, ориентируясь на тот образ, который они хотят себе создать, хотя бы из чистого уважения, - пояснил им Дымов.
– В данном случае, надо говорить «она» - Эльвира.
– Чистое уважение к трансвеститам?
– поперхнулся Сергей.
– Ой, без меня, пожалуйста.
– А что такого-то?
– пожал плечами Игорь.
– Он может быть хоть трижды трансвестит, но при этом хороший человек. У меня вот однокурсник был гей — так вполне нормальный парень. Какое мне дело, с кем он спит, я не для этого с ним общаюсь.
– Мысль здравая, но уважать проститутку я всё равно не буду, - покачал головой Корсак.
– Какого бы пола она не была. И не в гендерной принадлежности дело.
– Вот тут не поспоришь, - согласился Дымов.
– Хотя и среди проституток иногда...
Договорить ему не удалось. В кабинет без стука влетела Марина.
– Какое у Сорокина отчество?
– выпалила она.
– Как у Пушкина, - удивленно ответила Людмила.
– Александр Сергеевич. А что?
– Значит, я правильно запомнила!
– вскрикнула секретарша и опрометью выбежала из кабинета.
Хлопнула закрываемая дверь.
– Это что вот сейчас было?
– недоуменно спросил Корсак.
– Блондинки выходят на тропу войны? Запомнила она, видите ли. Какая удача для всей команды.
– Не надо, Марина вполне умная, - неожиданно вступился за секретаршу Игорь.
– Хоть и блондинка.
Словно в подтверждение его слов, Марина появилась в кабинете снова, таща в руках ноутбук.
– Вот, читайте, только что появилось на новостной ленте!
– торжественно объявила она, плюхая его на стол.
– «Сегодня утром заместитель мэра Москвы по общим вопросам Сорокин А.С. был найден мертвым в собственном доме. Предположительная версия смерти — самоубийство».
– Оп-па...
– растерянно протянул Сергей.
– Кажется, наша поездка отменяется.
– Заместитель мэра, ничего себе, - покачала головой Людмила.
– Ну хоть должность наконец-то узнали... И что теперь? Наша работа закончена?
– Стоп-стоп-стоп, - задумчиво потер подбородок Корсак.
– А не кажется ли благородным донам, что тут что-то нечисто? Люд, слушай, набери-ка своего Кадоева, да спроси у него, не слышал ли он чего громкого про майора Шевчука?
– Можно без Кадоева, - мотнул головой Игорь, открывая свой ноутбук.
– У нас же прослушка стоит до сих пор, что у Шевчука, что у Завгороднего.
– Ты не отключил запись?
– расцвел Корсак.
– Точно, я же тебе и не сказал, что надо отключить!
– Не отключал, не отключал...- отрешенно подтвердил Дымов, копаясь в файлах.
– Так, вот трек с автомобиля Шевчука. Хм. Сегодня и всю ночь до этого — никаких звуков, явно стоял закрытый. Где тут последние всплески активности? Та-ак...ага. Вчера в восемнадцать ноль две, да что-то такое громкое — вон, эквалайзер прыгает вовсю...
– У меня предчувствие, - сказала Люда.
– В восемнадцать Шевчук встречался с этим Стасом в прошлый раз, как я помню. Сдается мне, это был последняя их встреча.
Дымов запустил трек. Из динамиков послышались знакомые голоса — грубоватый и уверенный баритон Шевчука, неуверенный противный дискант Стаса.
– Вот тебе вторая часть, как обещал, — сказал Шевчук, шурша полиэтиленом.
– Пересчитай.
– Доверяю, поэтому пересчитывать даже не буду, - отозвался Стас.
– Теперь о деле...
Однако, что он там обирался сказать о деле, осталось навеки неизвестным. По ушам ударили хлопки дверей, крики «Руки за голову! За голову руки! Лежать!» и звуки ударов. Тоненько взвизгнул Стас: «Я прокурор, вы не имеете пра...а-а-а!» «Имеем, гнида ты продажная» - сказал кто-то, а потом хлопнула дверца «Крайслера», и не стало слышно ничего.
– Вот так да, - ошарашенно проговорил Корсак.
– Маски-шоу. Нет, конечно, я полностью одобряю, но чувство некоторой обиды присутствует. Какого черта нас разыгрывают втемную?
– Клиент Мухина вовсю пользуется нашей информацией, - констатировал очевидное Дымов.
– Лю-юд, тебе твое предчувствие что подсказывает?
– протянул Корсак.
– Оно у тебя сегодня то-то исключительно верные вещи глаголет. Грех не воспользоваться.
– Мое предчувствие подсказывает мне, что надо всё-таки позвонить Кадоеву.
– встала Людмила.
– А еще оно говорит мне, что тебе в это время стоит послушать трек с «жучка» в портфеле Завгороднего.
– Есть, сэр, будет сделано, сэр, - отозвался Корсак.
– Игорь, запускай машинку, слушать Завгороднего будем. Могу наушником поделиться.
– Нет уж, я Завгороднего в наушниках предпочитаю слушать в другой компании, - непонятно усмехнулся Дымов, ставя трек на воспроизведение.
Марина отчего-то отчаянно покраснела.
– Как знаешь, - пожал плечами Корсак и углубился в запись.
С Артуром Кадоевым, старинным приятелем из полиции, Людмила общалась долго: несколько раз перезванивала, минут двадцать «висела на телефоне», ожидая, пока Артур что-то сделает. За это время Корсак успел отслушать всю запись с микрофона Завгороднего, и теперь прогонял раз за разом какой-то один кусок, делая пометки в блокноте.
– Я так и думала! — воскликнула наконец Горская после долгого ожидания с трубкой у уха.
– Спасибо, Артурчик! С меня причитается. Погоди, погоди...не так быстро, запишу.
Через полминуты она подошла к столу, где Корсак тоже как раз заканчивал что-то писать.
– Я с самого начала знала, что с делом не всё так просто!
– сияя, воскликнула Людмила.
– Хотя это, конечно, три дня назад стоило сделать, но чего уж теперь-то...
– Что сделать?
– не понял Дымов.