Детективные романы и повести

Кристи Агата

— И теперь, конечно, никто не знает, где мы… Френки, дорогая, боюсь, что впутал тебя в историю…

— Мы были слишком уверены в себе, — мрачно заявила Френки.

— Единственное, чего я не понимаю, — почему они сразу не покончили с нами, — размышлял вслух Бобби. — Не думаю, чтобы Николсона остановила такая мелочь.

— Очевидно, у него есть какой-то план.

— Нам тоже не мешает выработать свой план. Мы должны выбраться отсюда, Френки. Но как?!

— Мы можем поднять крик.

— Возможно,

кто-нибудь пройдет мимо и услышит, — неуверенно поддержал ее Бобби. — Но, судя по тому, чю Николсон не заткнул тебе рот кляпом, наши шансы очень сомнительны. JTboh руки не так крепко связаны, как мои. Давай посмотрим, может быть, мне удастся развязать их зубами.

Следующие несколько минут прошли в усилиях, в результате которых веревки на руках Френки несколько ослабли.

— Сюда идут! — Френки откатилась от Бобби.

По лестнице кто-то тяжело поднимался. Под дверью появилась полоска евета. Ключ в замке повернулся. Дверь слегка приоткрылась.

— Как поживают мои маленькие птички? — произнес голос доктора Николсона. Он вошел со свечкой в руке, и, хотя шляпа его закрывала глаза, а воротник пальто был поднят, его можно было узнать по голосу. Глаза его поблескивали за стеклами очков.

— Как же вам не стыдно, моя дорогая леди, так легко попасться в ловушку. — Он шутливо покачал головой.

Ни Френки, ни Бобби ничего не ответили. Козыри были явно не в их руках.

— Разрешите, по крайней мере, убедиться, что вы себя вполне хорошо чувствуете.

Николсон поставил свечу на стул и проверил состояние веревок на руках и ногах у Бобби и Френки.

— Прошу вас пересесть на стул, миледи, — так будет вернее. — И он привязал Френки к спинке тяжелого ду-

— бового стула, стоявшего в углу.

Френки, наконец, обрела дар речи.

— Что вы собираетесь с нами делать?

Николсон направился к двери, взяв с собой свечу.

— Вы подсмеивались по поводу того, что я очень люблю несчастные случаи, леди Френсис. Очевидно, это правда. Собираюсь рискнуть еще раз.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Бобби.

— А вот что: леди Френсис, сидя за рулем рядом со своим шофером, ошибается поворотом и выезжает на заброшенную дорогу, ведущую к каменоломне: Машина падает с обрыва. Леди Френсис и ее шофер убиты.

После небольшой паузы Бобби заметил:

— Но планы не всегда осуществляются, доктор Николсон. Однажды в Уэльсе вы потерпели фиаско. А что, если мы не убьемся?

— Ваш иммунитет к морфию — явление поразительное. Но на этот раз не беспокойтесь — все будет в порядке!

Помимо своей воли, Бобби вздрогнул. Но он не хотел доставлять удовольствие Николсону, поэтому сказал совершенно спокойно.

— Вы допускаете ошибку, особенно в отношении леди Дервент.

— Да. В том письме, которое

вы так ловко подделали, вы сказали, чтобы я никому ничего не говорила. Но я все же сказала — Роджеру Бэссингтону. Он все знает о вас. Если с нами что-нибудь случится, ему будет ясно, кто в этом виноват. Вам лучше немедленно отпустить нас.

— Неплохо придумано. Но я вам не верю.

Николсон направился к двери.

— А где ваша жена, свинья вы этакая?! Вы ее тоже убили? — воскликнул Бобби.

— Мойра еще жива. Сколько времени это продлится — зависит от обстоятельств. — Николсон насмешливо отвесил им поклон. — До свидания. Мне нужно сделать кой-какие приготовления. Вы можете еще пару часов наслаждаться беседой.

Он вышел и запер за собою дверь.

— Это неправда! Это не может быть правдой! Такое просто не может случиться! — но Бобби сам не верил своим словам.

— В книгах спасение приходит в последнюю минуту, — Френки пыталась говорить бодрым голосом.

— Но я не вижу, кто бы мог спасти нас в последнюю минуту.

— Ах, если бы я сказала Роджеру!..

— А может быть, Николсон поверил, что ты сказала?..

— Не думаю. Этот человек дьявольски умен.

— Да. Он оказался слишком умным для нас…

— Теперь я уверена, что он убил Генри Бэссингтона.

— Не представляю, как он мог это сделать.

— Это было возможно при одном условии… если Сильвия тоже принимала участие в убийстве.

— Френки! Что ты говоришь?!

— Я тоже ужаснулась, когда эта мысль пришла мне в голову. Но, к сожалению, все факты сходятся. Почему она так сопротивлялась, когда мы предлагали послать Генри лечиться не к доктору Николсону? Кроме того, она находилась в доме, когда раздался выстрел.

— А может быть, она и сама выстрелила?..

— О, нет… не думаю…

— Вполне возможно. А потом она отдала ключ от кабинета Николсону, чтобы положить в карман Генри.

— Это безумие! Мы как будто смотрим в кривое зеркало — все люди, которые еще так недавно казались нам достойными уважения, теперь предстают совсем в другом свете. Хорошо, если бы существовали какие-нибудь особые приметы, отличающие преступника от честного человека, — брови, уши или еще что-нибудь.

— Боже мой! — воскликнул вдруг Бобби.

— В чем дело?

— Френки! Только что к нам сюда приходил не доктор Николсон!

— Ты что, сошел с ума? Кто же тогда приходил?

— Не знаю, кто — но не доктор Николсон! Я все время чувствовал, что здесь что-то не то. Но не мог уловить причину. А когда ты сказала «уши», я вспомнил. Когда я наблюдал за Николсоном через окно кабинета, то обратил внимание на его уши. У него мочки прилегают вплотную, а у этого человека уши другие.

— Так что же это значит?