Дети Армагеддона
Шрифт:
И все вновь загалдели. Единственное, что Логан мог понять: все они дети или подростки — возможно, за исключением девушки, говорившей первой. Всякие попытки сохранить в тайне свою численность были напрочь забыты, ребята громко обсуждали, верить ему или нет.
Потом девочка — Свеча, как догадался Логан — громко крикнула:
— Открывайте дверь! Он хочет помочь нам. Он здесь не для того, чтобы нам навредить. Я знаю. Мы должны впустить его и увидеть талисман, о котором он говорит!
На некоторое время спор возобновился, и потом одна из них — возможно, старшая —
— Логан Том, ты отложишь в сторону свой посох. Потом ты повернешься к нам спиной, чтобы мы могли убедиться, что ты не желаешь нам зла. Ты согласен? И будешь стоять так и позволишь нам осмотреть тебя?
Были вещи, на которые Логан никогда не соглашался, даже с учетом обстоятельств. Все его инстинкты были нацелены на собственную защиту — никогда не выпускать из рук посох, не полагаться на добрые намерения других людей, не верить на слово незнакомцам. Он почти сказал «нет». Он почти решил, что хорошего понемножку, что он сейчас просто войдет и покончит с этой болтовней. Но потом Логан заставил себя успокоиться и вспомнил, что, общаясь с подростками, надо заслужить их доверие. Эти дети просто пытались остаться в живых, и им не на кого было рассчитывать. Одиночество научило их с ранних лет полагаться только на себя.
Логан повернулся спиной к двери, положил посох на пол, вытянул руки в сторону и замер. Через минуту он услышал звуки отодвигаемого засова и скрежет ключа в замке. С легким скрипом дверь отворилась, оттуда просочился слабый огонек свечи, и тут же два холодных металлических острия уперлись в его шею. Логан оставался спокойным и неподвижным, даже когда заметил, что длинная темная тень посоха скользнула прочь от него, исчезая из виду.
— Посмотри на резьбу, — благоговейно прошептал мальчишеский голос.
— Оставь эту штуку в покое, — огрызнулся другой. Потом он обратился к Логану: — Проды чувствуешь? Ты знаешь, что это и как они действуют?
Логан слабо улыбнулся.
— Знаю.
Затем последовали торопливая дискуссия и даже краткий спор, что делать дальше. Руки обшарили его одежду, обыскали карманы и извлекли на свет кусок черной ткани, где покоились кости.
— Ай! — взвизгнул кто-то и сунул ткань обратно, возвращая кости в карман. — Он таскает с собой кости!
— Возможно, он людоед, — шепотом предположил другой голос.
Девушка скомандовала Логану:
— Повернись.
Логан подчинился и обнаружил девять уставившихся на него чумазых лиц, подсвечиваемых огоньком горящей между ними свечой — пять мальчиков и четыре девочки, все настороженные и напряженные. Самым младшим, мальчику и девочке, было никак не больше десяти. Старшие мальчики, один большой и сильный, другой темнокожий, с мрачными глазами, держали у его шеи проды. Еще один мальчик с очень белой кожей стоял на коленях перед его посохом, гладя руками полированную поверхность. Одна из девушек, та, что, как он подозревал, все это и затеяла, сидела в инвалидном кресле. Другая — ее соломенные волосы торчали во все стороны, а лицо и руки покрыты глубокими царапинами и синяками — вооружилась «гадючьим жалом». Ее голубые глаза глядели
Позади них, сверкая злобными желтыми глазами, припала к земле самая большая собака, которую Логану приходилось видеть, скорее всего, результат скрещивания. Огромное, угрожающего вида животное с пятнистой косматой шерстью и тяжелым мощным телом. Собака больше не рычала, но Логан понимал, что, если он сделает малейшее угрожающее движение, она с ним моментально разделается.
Словно в ответ на его мысли, девочка с соломенными волосами подошла к собаке и с любовью погладила ее по голове.
— Она не тронет тебя, если ты не будешь делать глупостей, — объяснила она Логану.
Девушка в инвалидном кресле спокойно сказала:
— Мы — Призраки. Мы обитаем на развалинах мира взрослых.
Логан уставился на нее. Она говорила так, словно произносила заученную наизусть молитву.
— Ты Сова?
Она кивнула.
— Почему мы должны верить тому, что ты сказал? Никто из нас никогда не слыхал ни о Рыцарях Слова, ни о демонах, ни об этом странствующем морфе. Это звучит как истории, которые я рассказываю, но они выдуманы.
— Но не про мальчика и его друзей, — заявила младшая девочка, рыжие волосы обрамляли ее встревоженное лицо огненным нимбом.
Ее взгляд впился в лицо Логана, и он понял, что эта была та, которая убеждала остальных открыть ему дверь.
— Тише, Свеча, — сказала Сова. — Мы все еще не уверены в цели его приезда. Ему придется и дальше убеждать нас, прежде чем мы сможем ему поверить.
За простой, ничем не примечательной внешностью этой девушки скрывался незаурядный ум. Сова была лидером, тем, на кого равняются остальные, но не только благодаря возрасту, а еще и потому, что она — самая сообразительная и, возможно, самая образованная из них.
— Я могу это повторить, — произнес Логан. — Конец наступит для всех. Произойдет нечто ужасное, и оно уничтожит все, что осталось от этого мира. Возможно, речь идет об оружии. Но, возможно, и о чем-то другом. Странствующий морф — единственный, кто может нас спасти. Этот морф — дитя одной из самых могущественных носителей магии, когда-либо существовавших на свете. Нест Фримарк — легенда. Ее дитя заключает в себе надежду, и это дает всем нам шанс.
— Ее так называемому ребенку теперь должно быть шестьдесят или семьдесят лет, — заметил темнокожий паренек. — Староват для спасения мира.
— Ее дитя не имеет возраста в нашем понимании, — ответил ему Логан. — Странствующий морф не подчиняется человеческим законам. Он живет по собственным законам и принимает облик и форму существования по своему выбору. Когда-то прежде, когда его привели к Нест, он был мальчиком. Он может принять этот облик еще раз.
— Ладно, но это не я, — огрызнулся парень, скривив губы. — И не они, тоже.
Он указал на трех других мальчиков, которые, кажется, склонялись к тому, чтобы с ним согласиться, лица их выражали недоверие.