Дети Бездны
Шрифт:
– О, да на самом деле ничего особенного. Профессор учил нас применять ийкэ для внушения или чего-то там… Ну вот… выбрал одну девушку…
– Ага, она дрыхла на его лекции. По-моему, ему это просто не понравилось, вот он и решил… ну, наказать её, что ли…
– Ой да ладно, наказать! Что ж меня так никто не наказывал… Вот бы неплохо было.
– Да помолчите, дайте расскажу человеку, а то ему ещё за книгами… Да, выбрал он, значит, одну девчонку, ну, что-то за руки её подержал, в глаза посмотрел, и она как заснула. Прямо стоя. А потом в воздух начала подниматься, ну левитировать, понимаете?
– Да, интересно… – произнес Коспарх.
– А то! Вот… а сама спит. А потом раз, глаза открыла и смотрит на него. Держатся так же за руки они, а она
– И она ж ничего подобного не умела. Вот совсем. А профессор сказал, что вот, вроде как скрытые способности. Вроде бы что-то мешало, а он только помог. Ну, вот и вся история…
– И что же она… дальше летает? – спросил гном немного обеспокоенно.
– Да вроде не пробовала больше. Я не видел.
– И я. Может, это только на один раз сработало?!
– Кстати, вон она, с друзьями. Велик берёт. Лететь, кажется, не собирается, – один из рассказчиков указал на стоящих неподалёку парня и двух девушек. – Вон, видите, не та, которая красотка, а высокая, худющая…
– Рыжая?
– Ага, она.
– Понятно. Любопытная история. Спасибо за рассказ. Хорошей учёбы, – Коспарх сделал вид, что направляется в библиотеку, краем глаза продолжая рассматривать троицу. Что-то такое в этой девчонке было. Надо бы проверить. Но позже, где-нибудь, где менее людно. Узнать бы, где она живет…
– Да не за что! – парни снова пустились в обсуждение, потихоньку удаляясь от университета.
Она почувствовала кого-то постороннего, не местного, сразу же, в тот же день после лекции, но не стала разглядывать его в толпе, не придав этому большого значения. Но быстро изменила свое мнение, сразу, как поняла, что её преследуют. Кто-то аккуратно и ненавязчиво следил за ней. Большинство этого бы и не заметили – так искусно неизвестный скрывал себя и свои намерения – но только не она.
Теперь, вернувшись, Аррилия чувствовала каждое, даже самое крохотное движение ийкэ, а уж чужое дыхание, биение сердец вокруг было просто обыденностью для неё. Тем более что после долгих лет Заключения все её чувства обострились до предела. Она никак не могла насытиться реальностью, своей наконец вновь обретённой возможностью влиять на мир, начиная от самого малого – к примеру, просто осязать окружающее – вплоть до большего, гораздо большего. Бывшая пленница просто купалась в потоках энергии, в Бездне, чувствуя себя в родной стихии.
Она решила не раскрывать себя перед землянами, по крайней мере, пока. Только несколько раз, в основном на вечеринках, ещё демонстрировала свое якобы вновь обретённое умение левитировать, но мягко, без чего-то сверхъестественного.
Эризингия понемногу привыкала к своей обновлённой сущности, вобравшей в себя Пейдж и из-за этого ощущавшей некоторые человеческие черты и стремления, раньше, очень давно, бывшие для неё ничем. Она привыкала и к новому телу, также теперь ставшему частью её самой, не то что в прошлом, когда она выбирала себе физический образ как очередной наряд. Теперь она была с телом Пейдж единым целым, и это не могло на нём не отразиться. Стёрлись мелкие недостатки, шрамики и неровности, совсем чуть-чуть эризингия поиграла с чертами лица, облагородив их, потом передумала и вернула всё как было – и узкое лицо, и длинноватый нос, и впалые щёки, и странные глаза – зелёный и фиолетовый с карим ободком. Волосы чуть ниже плеч ей нравились, но теперь они стали ярче – для этого даже не пришлось ничего делать специально – бушующая в ней энергия будто сама изливалась через них, окрашивая в цвет пламени. Конечно же, теперь эта оболочка не была слабым человеческим телом, она стала неуязвимой для любых воздействий. И да, знаки эризингий, эти печати Бездны, снова были с ней – квинтэссенция её сущности, они вспыхивали на ладонях изначальным переливчатым светом, рисуя узоры изменчивости и
Но кое-что не могло вернуться к ней так просто. Без них она не чувствовала себя цельной. Её триада. И Орлгол, и Негио по-прежнему были заключены где-то там, в бескрайней вселенной. Скрыты, спрятаны в чужих душах и недоступны её взору.
Она найдет их, обязательно, Аррилия не могла даже думать об ином.
Но сейчас её так же беспокоил некто, следивший за ней. Было неясно, знает ли он, кто она, и вообще, зачем это делает. Следовало выяснить.
Аррилия вычислила его довольно быстро – какие сложности могут быть в этом у эризингии?! То был маленький пухленький человечек, седой, с небольшой ухоженной бородой. По происхождению он был гномом и явно не с Земли. Она не стала глубоко копаться в его сознании, выяснять откуда он. Однако кое-что в нём просто кричало о себе, может быть не для большинства, но для неё это было абсолютно очевидным – человечек владел Проявлением. Он оказался в целом далеко не так прост, как представлялось на первый взгляд, но Проявление возносило его к одним из высших существ вселенной. Таким умением владели очень немногие. И суть этого умения, в свете того, что гном следил именно за ней, очень не нравилась Аррилии.
Когда эризингия поняла, в чем же состоит интерес преследователя, она успокоилась – он точно не знал, кем она была в действительности, но явно хотел использовать свои дар и увидеть её истинную сущность.
Аррилия не решила, предоставлять ли ему такую возможность…
Глава 2
Каменное сердце, 2169 год по земному исчислению
Он был в небольшой комнате, сплошь покрытой розами. Пол, потолок, стены – абсолютно всё было усеяно их тёмно-бордовыми, с почти черной сердцевиной, бутонами. Бархатистые лепестки ловили на себя неизвестно откуда льющийся свет и прятали его в своих складках. Комната казалась живой, медленно плывущей куда-то – так плавно раскрывались и снова сворачивались лепестки захвативших её цветов. Они так и манили прикоснуться к ним, прижаться, чтобы полнее ощутить их нежность и волнующий аромат. Он поддался этому желанию, разулся и ступил на нежный алый ковёр босыми ногами, с наслаждением сделал несколько шагов вперёд и медленно протянул руку прямо к середине стены перед собой, но не дотронулся сразу. Ему вдруг почудилось, что поверхность справа как-то неуловимо изменилась, будто… будто зашевелилась. Но нет, на ней по-прежнему были тысячи бутонов роз глубокого красного цвета. – Как кровь, – подумалось ему, – да нет, глупости, просто тени… Он снова посмотрел вперёд и, наконец, коснулся цветов…
Крик невероятной боли и ужаса, казалось, огласил почти всё левое крыло Дворца Совета. Нечленораздельные звуки длились и длились, нарастая и вновь затихая… но уже вскоре слышалось только тихие стоны, а потом всё смолкло.
Советник опустил рубильник управления трансформацией и устало склонил голову.
– Что я вижу? Неужели уважаемый Акелод грустит? По повстанцу? Да нет, не может быть. Вы, видно, просто устали, друг мой, не правда ли? – из тени в открывшемся проходе вышел Грейл в своей переливающейся синей накидке, перекатывая в ладонях Малый шар Совета.
– Мудрый Тангорл, как всегда, прав. Да, пресветлый, пожалуй, мне нужно немного отдыха. Подозреваемых становится слишком много, ниузы мало двигаются, жиреют. Это снижает управляемость и беспокоит меня. Да, нужен отдых, чтоб всё наладить… конечно, – Акелод почти поверил себе и сам. – Отдых, да просто, видимо… отдохнуть…
– Подозреваемых много, а толку почти нет. С другой стороны, мы славно потрудились сегодня. Эта трансформация изумительна. Ты отлично знаешь свою работу. Пожалуй, до утра ему хватит, так что можешь быть свободен. Восстанови силы и возвращайся, продолжим…