Дети Древнего Бога

Байлз Джон

Мисато начала плакать.

— Но это так больно… Я должна заставить боль уйти.

— Боль никуда не уходит. Ты можешь спрятаться от нее, но она вернется, еще сильнее, чем прежде. Болеутоляющие не помогут, они только скрывают симптомы. Ты должна сама залечить рану или победить болезнь.

— Это не вернет мертвых, — пробормотала Мисато, — Я пробовала. Я просила и молилась, но они остаются мертвыми.

— Ты убила их?

— Нет, — Мисато вновь попыталась свернуться клубком, и только рука Рицуко удержала ее от падения

со стула.

— Было ли это твоей ошибкой, что Дети не слушали твоих приказов? — Рицуко попробовала заставить Мисато повернуть голову и посмотреть на нее.

— Нет, — Мисато упрямо сопротивлялась.

— Тогда, не вини себя. Я не желала никому смерти, но я знаю, я сделала все, что в моих силах…

— Это не твоя работа, — пробормотала Мисато, — это моя работа, убивать ублюдков.

Рицуко помогла ей подняться на ноги.

— Тебе нужно поспать.

— Не хочу спать. Хочу пива, — ее голос звучал механически, повинуясь инстинкту.

— Никакого пива, — ответила Рицуко.

Вошел Макото.

— Вот ты где, Мисато. Я…

— Макото, возьми этот охладитель с пивом и выкинь его. Найди все остальное пиво и тоже избавься от него.

Он поглядел на Рицуко, затем на пиво.

— Она рассердится.

— ТЫ, НЕ СМЕЙ ВЫКИДЫВАТЬ МОЕ ПИВО! — взвыла Мисато, пытаясь освободиться из захвата Рицуко. Но безрезультатно.

— Меня не заботит, рассердится ли она. Найди весь алкоголь, какой только здесь есть, и вылей все до последней капли, — сталь прорезалась в голосе Рицуко, — Я не собираюсь допускать подобного впредь.

— Да, мэм, — тихо ответил Макото и направился к охладителю, проводив взглядом Рицуко, потащившую Мисато дальше. "Она сильная", — подумал он.

Завывания Мисато ослабли с расстоянием, и Макото покачал головой. "Ненавижу видеть ее в таком состоянии, — подумал он, — Она сама на себя непохожа. Надо будет навестить ее позже, когда она немного отдохнет".

* * *

Холод. Это было первое, что почувствовала Мисато.

Воздух, пол, ее кости — все было холодным. Когда она открыла глаза, мир отказался вырисовываться, оставаясь медленно крутящимся расплывчатым пятном. Непрекращающаяся пульсирующая головная боль тоже не шла на пользу.

Она попыталась встать, но в желудке что-то протестующе всколыхнулось, и Мисато со всей возможной скоростью поползла в туалет, где ее вывернуло.

Проклятое похмелье.

Собравшись с силами, она выбралась из ванной в комнату. На столе стояла пивная банка, она проверила, но банка оказалась пустой.

— Дерьмо.

События последних дней напомнили о себе, но она не хотела ни о чем думать.

В дверь постучали.

— Войдите, — сказала она, — Если вы не возражаете против того, что я выгляжу полумертвой.

Макото просунул голову внутрь.

— Занята?

— Только что проснулась, — ответила она, — Есть охота, — у нее в животе заурчало.

Он вошел, держа

поднос с тушеным мясом и крекерами.

— Завтрак для тебя, обед для всех остальных.

— Ненавижу смену часовых поясов, — пробормотала она, схватив поднос и с жадностью накидываясь на еду. Макото присел на кровать и некоторое время наблюдал, как она ест. Как только голод слегка притупился, Мисато сказала, — Я не могу припомнить, куда я дела свой охладитель с пивом.

— Я вылил его в мусоропровод, — нервно сказал Макото.

— ТЫ ЧТО?

— Я вылил его в мусоропровод, — ответил он более твердо, — В инструкции говорится…

— Засунь себе эти инструкции сам знаешь куда! Мне нужно мое пиво, и оно нужно мне сейчас же! — она пригрозила ему кулаком.

— Нет, — ответил Макото.

— Что значит «НЕТ»?

— Даже если бы я хотел, я бы не мог дать тебе никакого пива. Мы над Тихим океаном, и я вылил весь алкоголь. Так что, если только командующий Икари не припрятал что-нибудь в своем столе, ничего не осталось, — уверено заявил Макото, — Ты вот на столько близка к тому, чтобы стать алкоголичкой, — сказал он, держа два пальца в дюйме друг от друга, — И NERV не может доверить командование отрядом кому-то, похожему на тебя.

— Я НЕ алкоголичка! — заявила она, — Как ты смеешь обвинять меня в этом? Я никогда не пью при исполнении служебных обязанностей!

— Ты всегда при исполнении служебных обязанностей! — оборвал ее Макото, — Еще один Ангел мог напасть вчера вечером, а ты была пьяна, так что с тем же успехом мы могли бы возложить ответственность на Пен-Пена! — он ткнул в ее сторону пальцем, — Ангелы не станут ждать, пока ты протрезвеешь! Это война, и пока она не закончена, ты не можешь прятаться и топить свое горе в пиве, каждый раз, когда что-то идет не так! Есть люди, которые зависят от тебя, и ты не можешь помочь им с бутылкой в руке!

Она начала возражать, но остановилась и посмотрела на него.

— Разве ты уже не говорил что-то подобное? Нет, постой-ка, кажется это говорила чайка, которая уложила меня в кровать… — она потрясла головой, — Только не говори мне, что ты никогда не напивался в стельку, я сама видела!

— Есть разница между пьянкой в компании и обращению к бутылке каждый раз, как что-то идет не так, как надо!

— Не-а, — глубоко в душе она знала, что он прав, но не могла заставить себя признать это.

— Какой пример ты подаешь Детям? Полагаешь, они тоже должны напиться прямо сейчас?

Мисато вздрогнула.

— Наверное, они чувствуют себя ужасно.

— Они поссорились и едва не подрались друг с другом, насколько я слышал. Сейчас все они торчат в своих комнатах и ненавидят всех окружающих. А ты тратила впустую время, напиваясь, в то время, как они переживают.

— Не из-за меня все пошло прахом! Они ДОЛЖНЫ себя плохо чувствовать!

— Ты действительно так считаешь? — мягко спросил Макото.